Алексей Пересыпкин - Черный орел
– Ты с ума сошел! Какая тяжелая пехота! Это же рабы. Пусть и обряженные в старинные шутовские доспехи. – Резко ответил солдату молодой дворянин. 'Вернутся в город за подкреплением! Расписаться в полной некомпетентности! В неспособности справиться с шайкой беглых людей! Имея при этом под командованием несколько сотен всадников из лучших домов! Никогда! Они сметут строй жалких людишек, а потом вдоволь позабавиться преследованием бегущих'. А вслух он сказал – Мы справимся. А если кто-то боится, то он может уйти. -И презрительно искривив губы, дворянин отвернулся от Итруса.
– Ты оскорбил меня, Артус ле Трой. Формально я не нахожусь под твоим командованием и присутствую здесь в качестве советника. Поэтому официально, в присутствии свидетелей, я, Итрус Парк, заявляю о несогласии с твоим решением атаковать превосходящие силы противника.
Лицо командира отряда исказилось от ярости и, наклонившись к солдату, он прошипел – Я вызову тебя на бой! Потом. Когда я разгоню этих животных! А теперь пошел прочь!
– Мальчишка! – презрительно сказал солдат. – А сражался, когда тебя и на свете не было. И даже мой командир не разговаривал со мной так. Я бы принял твой вызов, но мертвецы не сражаются. А ты уже мертв, хотя и не осознаешь этого. Мне жаль тех, что последуют за тобой. Но я никуда не уйду. Не приучен бросать своих.
Сплюнув в сторону отъехавшего солдата, Артус ле Трой поднял руку, открыл было рот, собираясь отдать приказ атаковать, но замер. Медленно опустил руку – от позиций людей к ним направлялась одинокая фигура, без оружия и шлема. В руке человек держал ветвь дерева.
– Вы только посмотрите! – фыркнул ле Трой.- Эта обезьяна идет к нам. Может быть, они хотят сдаться? Никогда! Мы стопчем их лошадьми.
– Может, стоит выслушать их?- осторожно спросил один из ближайших эльфов.
Командир презрительно рассмеялся – Посмотри на себя! Хочешь вступить в переговоры с человеками? Ты жалок! Уподобился безродному солдафону, который недавно перед нами тут выступал! И отвернувшись от пунцового от стыда товарища, ле Трой спросил у свиты: – Не пойму, что это животное держит в своей лапе? Неужели ветвь священного дерева?! – Он посуровел лицом. – Вот тварь! Пора с ними кончать. Вечером мы должны быть дома. Нас ждет банкет по случаю победы. – Атрус ле Трой приподнялся на стременах и крикнул. – Вперед! Разотрем в порошок вонючих людишек!
Конный строй дрогнул и помчался на римлян.
Антоний Галл напряженно смотрел на легионера, приближающегося к всадникам-эльфам. Выйдя из леса отряд перестроился. Четыре центурии впереди и три позади, скрываясь в зарослях кустарника, вплотную прилегающего к лесу, замерли светлыми прямоугольниками. Лучи утреннего солнца отражались от тусклого олова кольчуг. Тишина. Робко, по-одиночке, возобновляли свою перекличку, напуганные приходом людей, птахи. Легионер с ветвью в руке, как знак мира приблизился к эльфам. Вот всадник в ярко сверкающих доспехах, по-видимому, командир, всмотрелся в него, что-то сказал окружающим его подчиненным. Отмахнулся от какого-то солдата в старых доспехах, приподнялся и взмахнул мечом, отдавая приказ атаковать. Конная лава рванула вперед. Легионер-посол рванулся в сторону, но был стоптан конем. Трибун рванул меч из ножен и, срывая голос, закричал, подавая команду приготовиться держать оборону. Ему вторили трубы горнистов. Первые ряды легионеров сомкнулись, глухо стукнули, соприкасаясь края десятков щитов. Опустились вперед копья. Задние ряды приготовили к броску дротики. Земля дрожала под ударами сотен копыт. Конный строй быстро приближался. Пригнувшись к развивающимся гривам лошадей, эльфы мчались на ощетинившийся копьями строй римлян. По сигналу центурионов легионеры метнули дротики. Десятки пилумов ударили в надвигающуюся конную массу. Вопли испуганных всадников смешались с криками смертельно раненых животных. Пробитые грубо откованными железными остриями кони с разбегу падали на землю. Эльфы вылетали из седел, катились по земле, ломая себе конечности. Некоторые в запале поднимались, чтобы тут же исчезнуть под копытами лошадей следующей волны атакующих. Пробившись сквозь завал тел, всадники, которым посчастливилось избежать попадания дротиком, натыкались с разбегу на льдисто мерцающие навершия копий. Некоторым удалось остановить лошадей, подняв их на дыбы, перед строем легионеров. Основной массе атакующих повезло меньше. В тела коней вонзалось по несколько копий, всадники перелетали через головы своих скакунов в гущу легионеров, где их жизнь обрывалась под ударами мечей. Но и строй римской пехоты был нарушен. То здесь, то там стена щитов рассыпалась под напором врага. Тут бы и ударить эльфам новой волной конницы или еще лучше пехотой, но резерва уже не было. Попавших в западню всадников спешивали, подрубая коню ноги или вспарывая живот, выпуская требуху наружу. А эльфам и ответить было нечем. Тонким копьецом не отмашешься от десятка солдат, обряженных в броню и вооруженных мечами. Довершила разгром, римская кавалерия, скрывавшаяся в лесу. Она, внезапно ударив по остаткам конницы эльфов и сбив на землю с десяток всадников, обратила в бегство сынов высших домов.
Бой окончен. Уйти удалось не многим. Если кто из эльфов и спасся, то он затаился в лесу, а как говорил охотник, искать остроухого в лесу бесполезное занятие. Но все равно была выделена группа для прочесывания местности. Легионеры ходили по полю боя, собирали брошенное оружие, добивали чужих раненых, перерезая им глотки кинжалами с широкими лезвиями. Раненых среди римлян было немного. В основном – ушибы, несколько переломов. И десять человек убитых, причем шесть из них получили смертельные ранения от рук стрелка. Длинные белооперенные стрелы торчали у мертвецов из глазниц. На каждого по стреле. Когда их увидел Дорн он так и сказал.
– Повезло вам, видали, и это один стрелок наделал делов – стрелы одинаковы. А если б их был целый отряд? Эй, хватит мертвецов ворошить, хотя, согласен, добыча на каждом знатная! Эльфы без колец и висюлек золотых из дома не выходят. Но надо спешить. А то после подобного разгрома перебросят на границу настоящих воинов, а не этих пацанов, вот тогда запоем.
А сбор трофеев продолжался. Действительно, каждый эльф-аристократ носил массивную золотую печатку с гербом рода, зачастую в обрамлении драгоценных камней. Почти у каждого были великолепные амулеты из драгоценных металлов и камней. Но их не стоило брать, поскольку все они заряжены магией и настроены на конкретного владельца. И неизвестно как они поведут себя в руках человека. Легионеры, ворча, выбрасывали подобранные медальоны. И все равно, когда профосы обыскали некоторых известных смутьянов, обнаружили припрятанные магические безделушки. Нарушителей тотчас внесли в списки для наказания. Быстро сложили погребальный костер, на который возложили погибших римлян. Мертвецов – Высших оставили лежать там, где их застигла смерть.
Солнце еще не успело подняться в зенит, как легион продолжил свой путь к границе Империи эльфов.
Итрус осторожно проследил, как последний всадник, замыкающий колонну людей, скрылся из виду. Вылез из зарослей вечнозеленого остроцвета. Кустарника, в котором скрывался после того, как его конь был убит метательным копьем людей. Окинул взглядом поле боя, покрытое изломанными телами погибших. Помимо воли слезы скатились из его глаз. Цвет империи, молодые наследники многочисленных домов лежали на опушке безымянного леса. Это будет страшная новость для родителей, отправивших сыновей в первый поход… Осторожно обходя безвольно раскинувшиеся трупы молодых эльфов и туши мертвых лошадей, солдат, прихрамывая на поврежденную при падении ногу и держа наготове лук со стрелой на тетиве, поспешил в сторону Города. В колчане за спиной оставался десяток стрел с белым оперением.
Итрусу повезло. После того как он вышел к дороге, мимо проезжал всадник. Купив у него лошадь за все те деньги, что у него были, гвардеец пустил коня в галоп. К вечеру он уже был у городских ворот. Первое, что его встретило, это вонзившаяся у самых ног стрела и испуганный голос стражи, приказывающий назвать себя. В городе уже знали о случившийся трагедию Праздничное убранство сменили на траурное, но кое где еще болтались золотые карнавальные фонарики. Город был напуган. Второй день по улицам вышагивали патрули из горожан, пристально и нервно вглядывающиеся в каждую тень. Смешно, подумал старый солдат, как будто опасность может быть внутри города! Нет, то, что может оборвать ваши долгие жизни там, за стенами. Людям здесь нечего делать. Он это понял давно, еще перед боем. Кто эти люди, откуда – никому не известно. Они просто хотят уйти. Городской выборный приказал не препятствовать движению людей. И в этом он прав. Не стоит простым городским обывателям соваться под злые мечи обученных солдат. Аристократы попытались и вот – сотни жалоб и требований в канцелярию наместника – покарать, защитить, воскресить… Таких большинство, но есть и те чей разум заволокла пелена ненависти. Они согласны действовать и сейчас до прихода имперских войск. Скрытно разить зарвавшихся людишек. К их небольшой группе присоединились и маги из местной Школы. Тем просто интересно. Познание нового, необъяснимого – их единственная страсть. А появление хорошее организованного отряда вооруженных людей вдали от границы – явление необычное по нынешним временам. Конный отряд из пятидесяти Высших, в основном аристократов, разбавленных десятком солдат и пятеркой магов, вышел из городских ворот еще ночью. Командовать отрядом Зурис ле Валтури, старший в отряде как по возрасту (он участвовал еще в первой войне с гномами), так и по званию – до ухода с военной службы он получил звание капитана и под его командованием была тысяча клинков. Лишь смерть младшего и последнего сына (старший погиб еще во Времена подавления мятежа гнорков с полсотни лет тому назад) заставила покинуть забытое Творцом имение в горах и спустится в долину на поиски убийц. Тактика действий, предложенная им, была проста – скрытно продвигаться за бандой людей и уничтожать дозоры, фуражные команды, не давать покоя, до прибытия регулярных войск империи, обещанного наместником в ближайшие дни.
