Петр Танетов - Проклятое место
Этот сон всегда был для меня предчувствием опасности, своеобразным индикатором беды, еще не явной и неосязаемой, но неминуемой, если ничего не предпринять. Я лежал и смотрел в потолок. Маша спала рядом, непокорные пряди волос цвета меди разметались по подушке. Дыхание ее было ровным и спокойным. Аккуратно, чтобы не потревожить, встал и вышел из комнаты — отсека бывшего недостроенного хранилища, которое мы переоборудовали под жилой корпус. Вострик бдил на посту и слегка кивнул, приветствуя, когда я вышел на воздух.
— Чем "порадуешь"?
— Тихо, командир. Час назад кабаны гнали слепых псов к топи.
— Кто тебя меняет? Малой?
— Угу, — кивнул Вострик, — Через полчаса.
— Ясно.
Я кивнул боевику и спустился вниз. Малой придирчиво осматривал свой «стопятый», когда я вошел в нашу дежурку. Он, чуть отвлекся от предмета обихода, приветствовав меня и ловко, скупыми и четкими движениями, собрал автомат, напоследок пристегнув подствольник.
— Ночка тихая, — бесцветным голосом заметил боец, — Что-то больно тихая. И мне это не нравится…
— Мне тоже.
Малой попрыгал на месте — умело подогнанная экипировка не издала ни шороха.
— Я через час собираюсь к мосту — хочу у тропы поставить пару сигналок. Макс проснется — пусть берет с собой Почтаря со Снегирем и ждут моего возвращения. Их вылазку в сторону Кордона я отменяю. Сидорович перебьется.
Малой кивнул — все, что я сказал ему, будет исполнено в точности. Педантизма бывшему подводнику не занимать.
Я кивнул ему и пошел во владения тестя. В медотсеке находился только один пациент. И он не спал. Мой найденыш рассматривал потолок, обитый профнастилом — на тумбе горела светодиодная лампа-ночник.
— Не спится?
Тот повернул голову, взглядом встетившись со мной. Тесть удалил поросль с лица найденыша и фотографическая память сигнализировала мне, что лицо знакомое. Причем знакомство на профессиональной ниве. Глаза парня были лишены жизни — у него, так тот считал, отобрали все, что можно было отнять. И теперь он, не смотря на усилия моей жены и тестя, медленно хоронил себя заживо.
— Я ведь тебя знаю, Павел Антонович… — память услужливо подсказала мне причину узнавания, — Я тебя до Домодедово вел и брал. Вот и снова встретились. Поразительная штука судьба — могли разбежаться в разные стороны, а гляди-ка — снова тебя нашел.
Что— то шевельнулось во взгляде Павла и затихло. Словно мышь-полевка, прячущаяся в стерне от филина.
— Здоровый ведь парень! Неужели нравится так безвольно хоронить себя?
Знакомец молчал.
Я вышел из медотсека, направляясь за экипировкой.
Рассвет застал меня на тропе к мосту. Сторожко и тем не менее ходко я прошел большую часть пути. Сыпал мелкой крупкой снежок, тая на еще не остывшей земле. Метрах в пядитесяти побежало небольшое стадо кабанов, направлявшееся к Гиблой Топи. Две недели, прошедшие с момента разгрома рейдерской группы, были экзаменом на терпение. И мы его выдержали — поисковые команды обшаривали местность долго и безрезультатно, отбиваясь от многочисленных, кровожадных и настырных обитателей здешних мест. Наконец им это просто надоело — вертушку они потеряли в первый же день, когда та, угодив под излучение Радара, камнем ухнула в топь, многие были ранены, двух человек по ошибке подстрелили свои же. Голодные и разочарованные, злые и уже потерявшие надежду на счастливый исход, они жаждали только окончания бесконечного кошмара, воплощенного наяву. Пару раз подбираясь чуть ли не на сотню метров к поисковикам из военных, я слышал пререкания по скверно работающей в здешних местах рации. Говорили почти открытым текстом, не шифруясь. Наконец отряды, к моему огромному облегчению, свернулись и стали отходить в сторону колючки. Еще около недели по ту сторону шли интенсивные работы военных инженеров — строились укрепления стационарных постов, местность засеивалась минами, датчиками. Патрульные облеты прекратились и лишь изредка доносились нервные очереди пулеметчиков, которым в предрассветной дымке среди камыша чудилось или нет что-то угрожающее на горизонте. Караван «Долга» к братству пришел по графику и оба боевика отбыли с ним к себе на базу. По пути у них был бой с крупной бандой мародеров, но вольные торговцы и охрана отбились. Позже туда подошла и ударная команда клана — три взвода, разгромив опорный пункт падальщиков на границе Пустошей и Ростка и стерев в мелкий порошок остатки мародеров — лазейку со Свалки закрыли плотно.
Привычно мягко ступая по звериным следам, я дошел до обрушенного железнодорожного моста через протоку. С запада донеслась нервная очередь стационарного пулемета и все затихло. Снежок все сыпал и сыпал из высоких кучевых облаков, словно просеиваясь через огромное сито, в тщетной надежде укрыть чистым белым ковром изуродованную катаклизмом землю. Внезапно в воздухе раздался свистящий звук, переходящий порог слышимости. Вбитые годами рефлексы швырнули на землю, инстинктивно прижимая меня к зыбкой почве болота — метрах в двадцати от меня в воздухе образовалась выпуклая линза, переливавшаяся изнутри радужными разводами. Изза разводов на меня — именно на меня смотрели горящие ненавистью ярко оранжевые глаза. Я ощутил волны животного ужаса и боли, буквально транслирующиеся «линзой», словно гигантским репродуктором. По телу прошел мороз, волосы зашевелились и вздыбились, но разум оставался чист. Я дал задний ход в лощинку. Глаза шарили по горизонту — не сомневаюсь, что искали именно меня. Вскоре в воздухе раздался хлопок и на границу насыпи вывалились из портала два ящероподобных существа. Портал исчез также, как и появился. «Линза», сверкнув синей вспышкой с тем же эффектом свернулась в черный шар, раздался свист, перешедший в ультразвук и шар исчез. Два ящера, размером с немецкую овчарку и черно-зеленой чешуей сложного рисунка, двинулись по спирали словно ищейки по следу.
Руки сами знали — что надо делать. Я порадовался в душе, что взял с собой FN SCAR — то, что ищейки посланы по мою душу не оставляло сомнений. Ближний ко мне ящер был метрах в тридцати, когда я взял на прицел его голову. Две короткие очереди бронебойными и тело ищейки дернулось в конвульсиях, упав на бок. Второй проявил завидную прыть, плюнув в меня какой-то гадостью. Я увернулся и на земле, куда упала слизь раздалось шипение и поднялась жуткая вонь — оружием ящероподобных была какая-то сложная кислота, а не только иглоподобные зубы. Знакомиться с содержимым мне не хотелось, а бронированный гибрид варана и собаки уже мчался на меня. Палец сам нажал на спуск и у ищейки подсеклись передние лапы и она полетела кубарем — пули, чей полет я наблюдал, словно в замедленной для зрителя рапидом съемке, так любимой западными киношниками, похоже задели передние лапы, перебив кость. Существо неуклюже пыталось встать, но уже не так активно. Я быстро сменил магазин, откатившись левей, и выпустил короткую очередь в голову ищейки, успевшей нацеленно плюнуть в мою сторону. Полетели брызги, завоняло едкой дрянью и все закончилось. Комбез, в том месте, куда попала капля слизи дымил — «паутинка» и пропитка не справлялись. Вот дрянь! Придется немедленно снимать! Вскоре я остался в камке, а комбез пришлось швырнуть в «жарку» — чертово дерьмо жрало прочную ткань и дыра за пять минут расползлась до размеров головы… Отрубив первому ящеру голову, я кинул тушу в аномалию. Следующий труп последовал туда же. Голову же засунул в пластиковый пакет. Вонь горящего мяса начинала расползаться по округе, а огненная аномалия выплюнула «каплю». Но мне было не до артефакта — холод начал пробирать сквозь тонкую ткань камки, так что нужно было возвращаться на базу, пока я не схватил, вдобавок, приличной дозы радиации. Я вновь удержался на грани, но лимит моих жизней небезграничен. Похоже, что только сейчас меня по-настоящему восприняли всерьез и послали убийц. Рано или поздно мой фарт кончится, а значит пора нанести ответный визит и расставить все точки над «i», чтобы не подвергать опасности Дом. Этот вывод придал энергии моему организму и я ходко, обходя все подозрительные места, пошел на базу. Ваш ход сделан, враги, но не думайте — я в долгу не останусь!
Глава 12.
Исход.
Слякоть под ногами слегка хлюпала, жадно пытаясь удержать подошвы. Добротные, с пропиткой, берцы держали воду, но ветерок пробирал до костей через относительно тонкую ткань камки и нательного белья. Снег все сыпал и сыпал, писк детектора аномалий временами перекрывался треском счетчика Гейгера. Там, где раньше я бы прошел без проблем, почти не глядя, теперь приходилось тратить время на обход многочисленных оспин "горячих пятен", хищных «жарок», реагирующих на тепло. До Дома оставалось еще два километра, когда из снежных зарядов, бросаемых разыгравшимся ветром, выскочил снорк. Следом еще один. Мутанты приняли меня за легкую добычу — одиночка в камке не испугал бы их. Первый снорк водил головой, прислушиваясь, второй, ворча начал подбираться ко мне. Я не стал его разочаровывать и переместился левее, держа за спиной "птичью карусель". Снорк легко сместился вправо и прыгнул на меня с полным презрением к опасности. Уворачиваясь, я едва едва не попал в объятия аномалии, но тот, что свыше, продолжал хранить меня. Время замедлило ход и автомат выплюнул три горячие гильзы, а мутанта сбило двумя тяжелыми пулями с траектории прыжка и тот ухнул в воду, обдав меня брызгами жидкой грязи. Счетчик затрещал сильнее, перемежаясь с писком датчика аномальной активности и мне пришлось изрядно повертеться, дабы избежать тесного контакта. Сородичу атакующего досталась вторая тройка — на этот раз все три пули вошли в область ключицы и снорк, не ожидав подобного оборота, ткнулся мордой в жижу. Я выпустил еще одну тройку в спину хищника — тот дернулся и, распластавшись, затих. Первый, ковыляя, уже выбирался из промоины, когда автомат коротко выразил второй "железный аргумент" и снорк сполз в «окно», если не мертвый, то серьезно раненый. Болото цепко ухватило неудачливого охотника и уже не выпустило из цепких объятий. Я быстро сменил магазин, достав новый из кармана разгрузки и… Все, оказывается, уже закончилось. Счетчик потрескивал, но стрелка балансировала в «безопасной» зоне шкалы. Я поднес анализатор к коже и медблок коротко дважды произвел иньекции препаратов. Дальнейший путь по маршруту прошел относительно без эксцессов. Небольшая стая слепых псов обошла стороной сомнительную добычу, предпочтя уйти с моего пути. А стадо кабанов я сам пропустил, зайдя в помещение старого дизельгенератора. Там, не смотря на давно прохудившуюся крышу, было относительно сухо и я устроил небольшой привал, проведя осмотр оружия и снаряжения. Впереди оставалась незначительная по расстоянию часть пути — пройти повдоль мыска, огибая топь и миновать "горячее пятно". Стараясь оставлять как можно меньше следов, я осторожно продвигался к базе. Снежок перестал, но ветер усилился и заросли камыша гремели под холодным дыханием сиверко (северный ветер — Прим. Авт). Облака вновь сходились к ЧАЭС, спеша на традиционный ритуал Выброса.
