Александр Мазин - Время перемен
Майор Шкаликов обогнал Гриву, оглянулся:
— Порядок?
— Угу, — Артём берег дыхание. Кто знает, сколько еще бежать.
— Миль пять еще, — угадал его мысли Шкаликов. — Сдюжишь?
Грива кивнул. Он мог держать такой темп без перегрузки еще часа два. Но заявлять об этом не стал. Так же, как не стал бы соревноваться в беге с черными бойцами Шкаликова.
Бежать по звериной тропе в джунглях — не по гаревой дорожке. Но если правильно «держать» землю, то ноги сами выбирают, куда ступить, голова автоматически наклоняется, минуя низкую ветку или «хвост» лианы, а глаза фиксируют более важные вещи. Например то, что по этой тропе недавно прошли: следы мачете на отсеченных ветках совсем свежие. Прошли недавно, а человеческих следов нет. Значит — аборигены. От босых ног остается куда меньше отпечатков, чем от обутых. Особенно если идущий старается не оставлять следов.
Мили через три тропа резко свернула. Впереди был овраг метров семь глубиной. На дне — хилый ручеек. Невозможно представить, чтобы этакая жалкая струйка выгрызла в земле подобную яму. Хотя сейчас не сезон дождей.
— Спускаемся, — скомандовал Шкаликов.
Грива соскользнул вниз, цепляясь за торчащие из земли корни. Он проделал это почти так же ловко, как африканцы. Удостоился одобрительных взглядов. Впрочем, на него тут же перестали обращать внимание. Справляется — и хорошо.
Внизу устроили короткий привал.
— Цель — в полутора милях, — сообщил майор. — Охрана — тринадцать стволов. И еще около тридцати голов персонала. Сигнализация по периметру плотная, но преодолимая. Мои люди прошлой ночью сделали два прохода.
— Охрана?
— Только люди. Контрольное патрулирование каждые два часа, парами. Раньше еще собаки были, но так вышло — позавчера их слопал леопард, а других подвезти не успели.
Один из чернокожих встал на четвереньки, начал пить прямо из ручья.
— Худо ему не будет? — спросил Артём.
— Фигня! — отмахнулся Маккаби. — Они — как звери. Ты только сам так не вздумай! Вмиг какую-нибудь амебу подхватишь!
— Охранники — местные?
— Нет, зулусы. Но командует белый. И коды у них типично юаровские.
— Расшифровали?
— Обижаешь, Артём! Разбили на раз. У десятерых буров извилин меньше, чем у одного сефарда[4].
— Узнали что-то полезное?
— Ничего существенного. Неважно. Вот смотри… — майор расстегнул планшет, извлек пластиковый рулончик полевого компьютера, развернувшийся, едва Шкаликов коснулся большим пальцем контактной пластины. На дисплее высветилась крупномасштабная карта. — Мы — здесь, — показал Шкаликов. — А это — цель. Сейчас мы ее увеличим… — Майор изменил масштаб. — Это их периметр. Проходы сделаны здесь и здесь… — Палец майора прошелся по карте, оставив на ней мерцающие зеленые полосы.
— План такой, — продолжал Шкаликов. — Мой снайпер, заряженный еще с ночи, срезает ихнего бура. Затем кидаем им за периметр ракету с электромагнитным разрядом. Большая часть электроники сразу летит, это проверено. Потом рвем сам периметр — в двух местах, где проходы, проникаем внутрь, добиваем охрану, кладем персонал мордами в пол… — Маккаби Шкаликов сделал театральную паузу. — …И тут входишь ты, весь в белом! Классно?
— Твои предки, майор, случайно не из Одессы? — осведомился Артём.
— Из Баку, — Маккаби посмотрел на Гриву в упор: — Что тебя не устраивает, офицер?
Толстая жаба, расположившаяся на сером изгибе выпершего из земли корня, тоже смотрела на Артёма очень неодобрительно.
— Всё. Во-первых, их белого командира мне бы желательно получить живым.
— Живого? — Майор хмыкнул. — Губа не дура!
— Во-вторых, твой электромагнитный импульс выведет из строя две трети боевой электроники и сто процентов лабораторного оборудования, поскольку оно наверняка экранировано слабее боевого, если вообще экранировано.
— Лес рубят — щепки летят!
— В данном случае именно щепки представляют наибольший интерес, майор, — заявил Грива. — В-третьих… — Артём поймал ползущего по ноге таракана и бросил его жабе. Пасть земноводного мгновенно распахнулась и еще быстрее захлопнулась. Таракан исчез.
— В-третьих, мне не нравится, что ты фактически отстранил меня от силовой части операции. У меня приказ…
— У меня тоже есть приказ! — перебил Шкаликов. — Лично полковника Каца. Чтобы на твоем красивом организме не появилось даже царапины! Я руковожу операцией! А ты, земляк, — наблюдатель. И только.
Жаба неуклюже сползла с корня, плюхнулась в ручей и быстро-быстро поплыла прочь. Должно быть, ей не понравился тон майора.
Гриве он тоже не понравился.
Конечно, в «Алладине» Артём — стажер, но вместе с тем он профессиональный военный, закончивший лучшую в Европе военную академию и почти три года отслуживший в военной разведке, причем именно в том отделе, который занимался аналогичными операциями 5. Но вместе с тем он понимал и израильтян. Научный потенциал Израиля был существенно выше, чем у их главных конкурентов в борьбе за Черный континент, и, естественно, Израиль находился под более тщательным контролем Комитета по выявлению и пресечению несанкционированных научных исследований, чем ЮАР. А тут такая возможность доказать свою лояльность человечеству…
В том случае, если операция пройдет успешно, Израиль получит серьезный бонус. Но если в сухом остатке окажется труп офицера «Алладина», вряд ли операцию сочтут успешной. Потому-то, думал Грива, Шкаликов и готов положить дюжину своих чернокожих, лишь бы офицер «Алладина» не пострадал.
Артём был не прав. Майор не собирался попусту класть своих людей — и тут же заявил об этом:
— По второму пункту я тоже с тобой не согласен! Если не вывести автоматику, две трети моих парней скосит за полминуты. Так что придется тебе пожертвовать «научным железом».
— Не придется, — сказал Грива.
Он достал из кармана на поясе плоскую пластину-датчик с высовывающейся наружу зеленой петелькой — «хвостиком» мономолекулярной нити-антенны — и протянул майору. — Какой, говоришь, рабочий цикл у этой охранной системы?
— Полный — одиннадцать минут, — ответил Шкаликов, с любопытством рассматривая датчик. — Это что за хреновина? Ни разу не видел такую в стандартных каталогах.
— И не увидишь. Это спутниковый коммуникатор.
— Такой маленький! Неплохо! Как он работает?
— Работает он отлично. (Ишь какой любопытный!) Твоя задача — установить его в тридцати-сорока метрах от охраняемой территории, предварительно вытянув антенну на сто-сто пятьдесят метров. Только осторожно! Эта нитка может запросто палец отрезать!
— Знаю. Сделаем. И что будет?
— Минут пятнадцать — ничего. Пока спутниковый компьютер раскодирует сигналы, скопирует холостой цикл и составит оптимальный режим активного воздействия. Ну а затем мы можем просто забыть, что у буров есть какая-либо автоматика.
— Ты уверен, что эта штука способна заблокировать охранную систему? — с сомнением произнес Маккаби Шкаликов.
— Система не будет блокирована. Спутник аннулирует сигналы датчиков и сгенерирует собственные, соответствующие тем, которые аппаратура считает за время холостого прогона. То есть охранный комплекс нас просто «не увидит».
— Быть того не может! — заявил Шкаликов. — Там же дистанционка только на минах. Вся остальная связь — проводная!
— Если бы там не было проводной связи, обошлись бы без коммуникатора, — произнес Грива. — Не беспокойся, все будет, как я сказал. Мы же все-таки «Алладин», а не НАСА.
— Да уж, — буркнул майор. — А я, признаться, думал, что у Израиля самая лучшая армейская электроника.
— Так и есть, — сказал стажер Грива. И добавил не без гордости: — Только ведь мы — не армия. Мы — «Алладин».
— Вот она, — Шкаликов осторожно отодвинул ветку. В образовавшемся «окошке» Артём увидел кусок бетонной стены, обмазанной какой-то коричневой дрянью, поверх стены — три нитки ржавой «колючки» и головку камеры наблюдения, медленно ворочающуюся на подвижном шарнире-«шее». С обеих сторон камеры выглядывали черные рыльца сдвоенных пулеметов.
Между стеной и лесом оставалось метров тридцать голой, взрыхленной и наверняка «удобренной» гербицидом земли — полоса отчуждения.
Артём прищурился, но так и не сумел разглядеть прозрачные лески-растяжки, хотя их наверняка не тронули: только обезвредили сами мины.
— Начнем сразу с трех сторон, — прошептал майор. — Запускай свою глушилку…
Грива коснулся сенсора. Вверх ушел направленный сигнал, а в следующую секунду динамик за ухом Артёма щелкнул и голос координатора Хокусая, такой четкий, словно координатор стоял за спиной Гривы, произнес по-японски:
— Сигнал принят. Мы вас видим. Отчет пошел, стажер!
