Роберт Торстон - Соколиная заря
Нападавшие явно оправдывали репутацию воинов Шу-ли, сильных и жестоких в драке. Их лица расплывались в жутких гримасах, а отточенные движения ясно указывали на то, что бойцы имели немалый опыт столкновений подобного рода.
Рука Дианы задела панель управления головида, нажав кнопку ускоренного воспроизведения. Боевые роботы задвигались проворнее, словно бы воспользовавшись преимуществами слабой гравитации.
Тут воин-мужчина схватил Диану за правую руку и дернул ее к себе. Нечаянно вдохнув при приближении к его лицу, девушка поняла, что и этот нарезался, хотя и не до положения риз. Глаза его были яснее и от этого еще омерзительнее. Вояка имел вид человека, который не получал удовлетворения, если каждый день не калечил или не убивал кого-нибудь.
Поскольку воины редко пили сверх меры, Диана поняла, что его опьянение играет ей на руку. А вот женщина-пилот двигалась четко, из чего явствовало, что она вовсе не была пьяна.
Глянув ей в лицо, Диана невольно вздрогнула: таких страшилищ она еще не видывала. Неровная кожа, грубые черты лица, пакля вместо волос и оттопыренные сверх всякой меры уши вызывали чувство, весьма похожее на омерзение.
Диана мельком вспомнила, как Жеребец когда-то давно говорил ей, что в ДНК воинов Клана не закладывается программа красоты, хотя зачастую они и обладали замечательными внешними данными. Сама Диана была вполне равнодушна к красоте – и своей собственной, и любого другого воина. Но дама, свирепо таращившаяся из-за плеча своего соплеменника, была просто чем-то из ряда вон выходящим.
– Вольнягам-выродкам не место в аренах головида воинов Клана, – произнес мужчина, растягивая слова и несколько невнятно. – Мы позволяем тебе уйти отсюда без унижения… так что иди.
Он отпустил девушку: в это время страшненькая дамулька зашла сбоку, и оба теперь стояли перед Дианой.
– Я – воин Клана, – ровным голосом произнесла Диана, поправляя помятый мундир.
Она заметила, что их одежда была неряшлива – грязная, разодранная: несомненно, повреждения в костюмах произошли в затеянных ранее драках.
– Я, как и вы, – Нефритовый Сокол.
– Мы знаем, кто ты такая. Грязная вольняга, имеющая наглость состязаться за родовое имя с воинами куда более достойными. Ты не имеешь права на родовое имя. Ты не…
– Я поняла вас, – очень спокойно перебила Диана.
– Ты уйдешь сама или нам тебя выкинуть?
– Прежде чем что-либо сделать, я хотела бы узнать имена вернорожденных, требующих от меня выполнения субординации.
Парочка переглянулась и, по всей видимости, решила исполнить ее просьбу.
Тем временем пьяный, первым напавший на Диану, в несколько приемов поднялся с пола и решил присоединиться к беседе, для пущего просветления потряхивая головой. Впрочем, как подумала девушка, этот боец даже в лучшей своей форме не представлял особой угрозы.
– Селор Мальтус.
– Джанора Мальтус.
– А ваш не вполне адекватный приятель?
– Р… бл… эк… дриго.
Натискавшийся, очевидно, понял, что его не вполне расслышали, и повторил, собрав все силы:
– Р-родриго! Диана подняла брови:
– Как, без родового имени?
– Его состязания за родовое имя начнутся завтра. Диана вежливо улыбнулась покачивавшемуся воину.
– Кажется, он в самой подходящей форме для этого, – заметила она. – Жаль, что он не в моей группе. Я была бы рада, если бы он попался мне первым, тогда я бы заранее знала, что хотя бы одна победа у меня уже в кармане.
Девушка оглянулась через плечо. Ускоренный поединок между Эйденом и Мегазой близился к завершению. Если дело и дальше будет идти в таком темпе, то крошечный «Бешеный Пес» вот-вот прострелит ногу «Разрушителю». Диане надо было торопиться. Селор явно намеревался перейти к более решительным действиям.
И девушка решила поторопить события. Схватив за мятые воротники Селора правой, а Джанору – левой рукой, она рванула обоих воинов на себя, потом дальше – сперва Селора, потом Джанору. Застигнутые врасплох, оба не оказали никакого сопротивления.
Отпустив пилотов, Диана быстро повернулась и увидела, как оба воина врезались в экран головида, оба под неудобным углом. Джанора шлепнулась на пол, Диана заметила, что ее ступня была странно повернута, возможно, вывихнута. Селор, ростом повыше, отскочил от боковины, отгораживающей экран, потерял равновесие и упал спиной прямо в поле экрана головида – туда, где на краю канавы стоял «Бешеный Пес» в ожидании того, чтобы быть уничтоженным последним залпом Эйдена.
Голова «Бешеного Пса» показалась на животе Селора. Крошечные обломки кабины робота Мегазы полетели словно бы из внутренностей Мальтуса, потом на короткое мгновение появилась голограмма самого Мегазы – за секунду перед тем, как вслед за роботом тоже разлететься в клочья в вакууме над Ри.
Диана плюнула с досады. Опять пропустила концовку! Что за незадача такая…
Девушка почувствовала движение Родриго, приготовилась, ударила его локтем в живот и направила вслед за товарищами в экран головида. Она почувствовала еще чье-то приближение – служащих Арены головида, явно не желавших, чтобы дорогостоящее оборудование поломали пьяные идиоты.
Чтобы их успокоить, Диана вытащила Родриго и Селора из головида, между делом лягнув зашевелившуюся было Джанору прямо в ее несимпатичное лицо. Перешагнув через бесчувственного Селора, девушка бросила взгляд на с трудом что-либо понимавшего Родриго.
– Удачи в завтрашней схватке за родовое имя, – кокетливо улыбнулась ему Диана.
– У… эк… удачи?..
– Она вам понадобится. У вас столько же шансов завоевать родовое имя, сколько у меня – узнать, что я – вернорожденная. Я подумала было прикончить вас, уважаемый пилот, но, говорят, в наших войсках не хватает пушечного мяса.
Родриго попытался встать и атаковать Диану, но она отпихнула его ногой и направилась к выходу из Арены головида. У самой двери девушке внезапно преградил путь воин в нестроевой форме Нефритового Сокола. Хоть он и улыбался, это не обязательно была улыбка друга.
Диана вздохнула.
Это начинает порядком надоедать. Неужели нужно постоянно тратить силы на всякое вернорожденное ничтожество, желающее сделать мне вызов?
Молодой человек, по-видимому, прочел эти мысли на ее лице, потому как поднял руки ладонями вверх и спокойно произнес:
– Никакого вызова, вольнорожденная. Скорее восхищение. Вы держались молодцом. Эти трое, кого вы только что размазали по стенке, просто отвратительные типы.
Юноша был примерно одинакового роста с Дианой, но плотнее и шире в плечах. Она посмотрела прямо в приветливые глаза незнакомого воина. Его кожа была гладкой, и он выглядел совсем юным.
Диана, прищурившись, посмотрела на незнакомца.
– В общем-то, спасибо, – сказала она. – Но вам-то какое до этого дело?
Незнакомец пожал плечами.
– Никакого, насколько могу судить. Как и вы, я здесь развлекаюсь у головидов.
– Развлекаюсь – забавное слово для этого. Он прищурил глаза.
– Ну, вообще-то, как и вы, я просматривал записи классических поединков, чтобы что-нибудь почерпнуть из них для себя. Наверное, вы – та самая знаменитая Диана, воут?
Девушка удивленно подняла брови:
– Не знаю уж, кто там знаменит, но меня действительно зовут Дианой.
– О, вы, без сомнения, знамениты. Во всяком случае – скандально известны. Все мы должны глубоко презирать вас – вольнорожденного стравага, пытающегося отнять у нас то, чего мы заслуживаем.
– Мы?..
– Я тоже состязаюсь за родовое имя. За то же, что и вы. В том же самом состязании.
– И вы хотите сказать, что не ненавидите меня?
– Вовсе нет. Я убедился в том, что вы – замечательный воин, хоть и вольнорожденный. По-моему, пусть победит сильнейший. И меня не интересует ваше происхождение.
– Это что-то настолько исключительное, что я сомневаюсь, говорите ли вы правду.
– Полегче, воин. В данный момент меня все устраивает, но это не значит, что я не могу выйти из себя. Но я не склонен обманывать, уверяю вас.
– Поверю. Пока что. Как вас зовут, воин? – Лейф.
– Впервые слышу это имя.
– Ну, ведь знаете, как это происходит в яслях. Сиб-няньки заимствуют имена откуда ни попадя, из мифологии, к примеру, или из реестров клановских героев. Не знаю, откуда взялось имя Лейф… Кстати, не желаете прогуляться? Здесь так душно, да и я не прочь подышать свежим воздухом.
– Что ж… ведите, Лейф.
Как обычно бывает в лагерях подготовки, создаваемых только на время состязаний за родовое имя, на улице было грязно. Хотя воины и считали выбрасывание отходов на мостовую ненужным расточительством, им было недосуг заботиться об их утилизации, особенно когда нужно было сосредоточить все усилия на подготовке. Вследствие этого, улица казалось очень замусоренной. Объедки, бумажки, железяки, прочий вонючий и невонючий хлам игриво кувыркался в лунном свете. Мусора было не так уж много, но впечатление захламленности создавалось его многообразием.
