Игорь Негатин - Лишнее золото. Наедине с мечтой
Сегодня было особенно жарко. Раскалённый воздух плавил горизонт, искажал пейзажи и стекал по лицам едкими каплями солёного пота. Солнце издевалось над нами. Или решило выжать все соки и превратить в мумии, на радость будущим археологам, которые будут вгрызаться в эту сухую и каменистую землю. Лет через двести.
Мы шли вдоль узкого пляжа. От места, где оставили машину — не больше трёхсот метров. С равнины к побережью вела узкая и очень извилистая тропа. Она мелькала между глыбами из песчаника: исчезала и появлялась вновь, чтобы окончательно пропасть на морском берегу, усыпанном песком и обломками ракушек. Чуть дальше пляж расширялся и пошёл на подъём. Наконец мы добрались до холма, изрезанного промоинами, и перед нами раскинулись густые заросли кустарника.
— Их привезли на катере, — рассказывал Михаил. Он шёл первым, продираясь сквозь эти колючие заросли. Хромал, опирался на палку и тяжело дышал. — Выгрузили и загнали в пещеру. Держали около недели, а потом убили. Просто взяли и посекли из автоматов.
— Мне эти тела покоя не дают, — сказал я.
— Что так? — покосился Вайдман.
— Почему не закопали или не утопили, наконец? Тогда бы уж точно с концами.
— Тут у меня две версии. Или торопились, или людей не хватило.
— Ну да, конечно. Охранять десять человек людей хватало, а утопить их тела в бухте сил не нашлось? Сам понял, что сказал?
— Возиться не захотели. Тем более что пещеру найти сложно. Мало найдётся желающих бродить по этим местам. Я и сам случайно наткнулся.
— Логично, — кивнул я и вытер куфией лицо. — Только одного не понимаю: почему всё не представили, как нападение бандитов? Согласись — так гораздо проще. Убили на месте и всё. Не надо рисковать, перегоняя людей вдоль побережья. Тем более что охранники не были зелёными новичками. Бывали в переделках. Разве что и охранники были замешаны.
— Поначалу я тоже так решил, — кивнул Вайдман. — Потом покопался среди останков и понял, что они здесь. Конечно, кроме парня убежавшего в саванну и троих неизвестных, чьи тела исчезли.
— Откуда такая уверенность?
— Достал их медицинские карты. Есть у меня приятель, который работает в армейском госпитале.
— По зубам определил?
— Да.
— Остальные?
— Женщины тоже все здесь. Синтия О’Рейли, Люсьен Тейлор и Ольга Варламова.
— Остальных по зубам вычислить не удалось?
— Понимаешь, что интересно, — хмыкнул Михаил. — Полтора года назад, практически сразу после того как раскопал личные дела охранников, сгорела стоматологическая клиника. В ней обслуживали местных богатеев. И увы… весь архив тоже сгорел. Так что с остальными не получилось.
— Кто у нас остаётся претендентом на роли троих исчезнувших?
— Готфрид Шекли, Орви Кхан, Дэвид Лорри, Лучиано Барги и Грэгори Свэнсон. Пятеро. И неопределённое количество неизвестных, которые помогли провернуть это дело. Кто-то из этого списка лежит здесь, а кто-то разгуливает на свободе.
— То, что сгорела клиника, это меня радует. Это значит виновники как обитали в Порто-Франко, так и обитают. И никуда уезжать не собираются. Чёрт… Неужели это был обычный киднэппинг? Странно. Я думал иначе.
— Нет, не совсем обычный, — Вайдман покачал седой головой и отогнул в сторону ветку, которая мешала нам пройти. — Чем больше копаюсь в этом деле, тем больше убеждаюсь, что это была хорошо запланированная акция.
— Акция чего именно? Возмездия или устрашения?
— Вполне возможно. Или хотели убрать только одного, но чтобы замести следы, убили всех. Лист легче всего спрятать среди деревьев, в лесу.
— Эта версия мне больше нравится, чем политическая.
— Может быть и так, — поморщился Вайдман, — но я сомневаюсь. Есть в этом деле второе дно. И оно тянется к Ордену.
— Час от часу не легче, — тяжело вздохнул я. — И кто у нас там был политиком? Режиссёр или пиротехник? Неужели всё дело в Синтии О’Рейли?
— Или в падчерице Брайана Хантера? Как её там…
— Люсьен Тейлор. И кого именно должны были убить?
— Не знаю, Карим. Не знаю…
— С чего ты решил, что доставили именно по воде?
— Меньше риска нарваться на переселенцев и мобильные патрули Ордена. Да и место там такое, что удобнее с моря подойти, чем из саванны продираться. Тем более что по суше к пещере не подобраться. Что я тебе рассказываю? — неожиданно разозлился он. — Скоро сам всё увидишь.
— Глаза бы мои не видели эти пейзажи, — сказал я и чертыхнулся, поскользнувшись на сухой глине. Михаил поднялся на гребень, оглянулся и опёрся на палку.
— Расслабился ты у себя в Кадизе, — сказал он. — Как есть расслабился. Оброс жирком.
— И где ты жир видел? Разве что в рюкзаке, в виде консервных банок с тушёнкой.
— Давай, передохнём малость, — тяжело дыша предложил Вайдман и провёл рукавом по лицу, стирая пот перемешанный с пылью. — Жара, будь она неладна, совсем доконала.
Я опустил на землю брезентовый чехол с надувной лодкой и осмотрелся. Зверья не видно и то хорошо. В таких местах любят бродить прибрежные гиены. Нет, ничего общего с Большими гиенами нет. Они даже не похожи. Те, которые живут на берегу, напоминают своих собратьев из Старого Света. Эдакая помесь пумы с волком. А гиенами их прозвали за пятнистый окрас и длинные волосы на хребте. Паршивые, надо сказать, твари! Живут стаями по пять-шесть особей. Вожак, две-три самки и несколько самцов, которые стоят на самом низу иерархической лестницы. Твари очень осторожные и никогда не приближаются к человеческому жилищу. Их даже на побережье не всегда увидишь. Но когда встретите — вы уж поверьте моему опыту — будете молиться, чтобы патронов хватило. Зверь на рану крепкий, злобный и упрямый — жертву преследует до последнего.
Мы присели на камни и, не сговариваясь, потянулись за флягами. Неподалёку шумел морской прибой, и противно кричали птицы, похожие на чаек — такие же жадные и ненасытные бестии. Море блестело и переливалось мириадами звёзд. Будто солнце рассыпалось на мельчайшие осколки. Волны накатывали на берег, растекались по песку белой пеной и отступали обратно, чтобы продолжить свой вечный бег.
— Знаешь, Карим, — прищурился Михаил, когда мы немного отдохнули и закурили. — Не поручись за тебя серьёзные люди, чёрта с два тебе поверил.
— Что так? Лицом не вышел?
— Да нет, что мне твоё лицо? Чай не баба, чтобы на него пялиться. Тёмная ты лошадка, Шайя. Ох и тёмная…
— Кто же это так меня облагодетельствовал, что ты доверием проникся?
— Есть люди, — уклончиво ответил Вайдман.
— Ну одного я знаю. Даниэль Либерзон из Виго.
— Данька-то? Да, и он тоже. Ну и некоторые товарищи из Демидовска, с которыми ты два года назад от абреков отбивался.
— Два года назад, говоришь? Это ты про «Таможню», что ли?
— Да, — кивнул Михаил. — про него самого. Просил привет тебе передавать и кланяться, если встретимся.
Я только головой покачал. Ну да, конечно! Майор Верещагин, Павел Артемьевич. Он же «Таможня». Известная личность на юге русской территории. Два года назад, вытащил меня, Нардина и ещё одного парня с чеченской земли. Весёлое было время. Такое весёлое, что иногда повеситься охота.
— Пойдём дальше, что ли?
— Пойдём…
Мы перебрались через холм и вышли к узкой бухточке, которая врезалась в берег как узкий и острый стилет. Шириной метров двадцать, не больше. Длина? Чёрт знает. Около сотни, не больше.
— Камень видишь? — Михаил поднял руку и ткнул куда-то в дальний угол бухты. — Чёрно-белый валун, будто перец с солью перемешали?
— Вижу.
— Вот за ним и находится вход в пещеру.
— Глубоко здесь? — спросил я и кивнул на заливчик.
— Метров пятьдесят, не меньше. Я пробовал измерить — троса не хватило. Скалы отвесно уходят вниз.
— Прилично… Здесь «Бетти» не водятся?
— А хрен их знает. Раз тюлени плавают, то и они где-то рядом. Надо махнуть пару гранат в воду, чтобы не рисковать бестолку. Мало ли… В прошлый раз бог миловал.
«Бетти» или «длинношеяя Бетти», — прозвище водоплавающих ящеров, которые живут в здешних водах. Здоровые твари. Взрослые особи достигают десятиметровой длины. Существо злобное и разумеется — хищное. Пока Михаил осматривал берега, я распаковал и вытряхнул на берег надувную лодку.
— Что у нас за жизнь такая, — пробурчал я. — То сельва, то саванна, то пещеры, будь они прокляты.
— А кто тебе обещал, что будет легко и весело? И где ты по пещерам столько наползался, что видеть их не можешь?
— Да это я так, — отмахнулся я, продолжая накачивать лодку. — Бурчу по привычке.
Спустя полчаса подгребли к большому валуну, который закрывал вход в пещеру. Перед чёрным треугольным входом был узкий каменный карниз, на который мы и выбрались. Зажгли фонари и двинулись по проходу вглубь пещеры. Михаил шёл первым, предупреждая меня о разных ямах и расщелинах в которых плескалась тяжёлая и чёрная вода.
