Борис Громов - Рядовые Апокалипсиса
Пак всегда был парнем некрупным, можно даже сказать, худощавым. Именно поэтому, понимая, что массой и силой он в драке взять не сможет, Юра ставил себе технику удара. Челюсть и у здоровенных, и у мелких ломается с одинаковой легкостью, нужно только уметь ударить. Вот маленький и худосочный кореец и учился.
Удар получился на загляденье, тренер мог бы Юрой гордиться, хрустнуло громко и отчетливо. Подбородок наступающего на Пака психа прямо–таки съехал влево, отчего вся его физиономия здорово перекосилась. Вот только псих на это совершенно не отреагировал, хотя как минимум должен был в глубокий нокаут отправиться. А вместо этого лишь слегка пошатнулся, мотнул головой и, едва слышно захрипев, попытался ухватить корейца за свитер. Твою мать, да что с тобой такое, мужик?! После таких ударов нормальные люди в себя уже в больничной палате приходят!
Зато вот для самого Юры «рукомашество» даром не прошло: в грудь снова словно острую спицу вогнали, аж в глазах потемнело. Да, блин, боец из него сейчас явно никакой. Вот так вот еще пару раз кулаками махнешь – и в обморок брякнешься. На радость этим чокнутым людоедам. Очухаешься – а тебе уже голову откусили. Да ну их к черту, такие расклады! Когти рвать нужно, причем чем быстрее, тем лучше. А до входа не добраться, возле дверей вся эта шизанутая свора пирует. Он подхватил под локоть начавшую подниматься с пола Свету и потащил ее за собой по коридору, прочь от рвущих зубами неподвижные тела сумасшедших людоедов и снова пошедшего в наступление безумца, который, чего уж греха таить, точно догнал и растерзал бы обоих. Спасла их чистая случайность в лице травматолога–кавказца, того самого, что вправлял нос пьяному мужику. С громовым рыком он вышвырнул прямо сквозь закрытую дверь своего кабинета какого–то субтильного подростка с забинтованной ногой. Тот, словно кеглю, сшиб наседавшего на Юру и Свету крепыша и, хорошенько приложившись об стену и рухнув на пол, начал подниматься на четвереньки. А вот сшибленному с ног здоровячку не повезло: он со смачным треском приложился затылком об пол и замер. Правда, крови из его головы вытекло как–то уж совсем мало, но Паку было не до таких подробностей. Здоровяк–врач сграбастал их обоих и буквально затащил в тот самый кабинет, из которого Пак только что выбрался в коридор.
— Шени деда шевеци![24] – судя по интонации, явно выругался сквозь зубы он, захлопнув входную дверь и щелкнув замком. – Тут пока посидим, да! Света, перевязаться мне помоги, а.
Только сейчас Юра заметил здоровенную, сильно кровоточащую рану на левой скуле врача, словно кто–то вгрызся ему в лицо. Хотя, почему «словно»? Скорее всего, так оно и было. И сделал это, судя по всему, тот самый малолетний задохлик, что летал только что по коридору. Да что ж такое тут творится–то?!
— Реваз Анзорович, – чуть не плача, Света вцепилась во врача, – да что же это такое?
Снаружи несколько раз громко бухнуло, словно кто–то врезался в запертую дверь и несколько раз ударил по ней кулаками. «Как же хорошо, что двери тут старые, деревянные, – мелькнула мысль в голове Пака. – Были б из этого новомодного пластика – и пары ударов не перенесли бы».
— Что такое, что такое? – скривился от боли врач, вытерев струящуюся по щеке и шее кровь рукавом еще совсем недавно белоснежного халата. – Это, похоже, звиздец всему, Светик… Перевязаться помоги, говорю.
— В каком смысле «звиздец»? – переспросил кавказца Юра, пока медсестра, достав из шкафчика перекись водорода, тампоны и бинт, возилась с его раной.
— В самом прямом, – врач снова, на этот раз уже по–русски, тихо выругался сквозь зубы, когда перекись зашипела и густо вспенилась, соприкоснувшись с кровью в ране на лице. – Ты новости сегодня вообще не смотрел?
— Да не глядел я сегодня телевизор, – не очень вежливо огрызнулся Пак. – Но про шизиков этих меня Светлана просветила уже.
— Шизиков? – Кавказец зло ухмыльнулся. – Слушай, дорогой, ты у этих «шизиков» пульс проверял?
— Нет, – развел руками Юра. – Извини, как–то времени на это не нашлось.
— Зато у меня нашлось. Тому пацану, что меня обгрыз, я лично искусственное дыхание делать пытался. Мертвый он был.
— В каком смысле? – как–то придушенно пискнула Света.
— В самом прямом, родная. Как бревно мертвый. Дыхания нет, пульса нет, зрачки на свет не реагируют. Ты признаки смерти уже позабыла, что ли? Так что, думаю, остальные – такие же.
— Погоди, ара… Так они же ходят, – пораженно выдохнул Пак.
— Сам ты «ара». Грузин я, так что в самом крайнем случае – «батоно». Но лучше – Реваз Анзорович, хотя можно просто по имени. А вообще – да, ходят, а еще – кушают. Причем нас кушают, – согласно кивнул врач.
— Зашибись! У нас тут что, фильм ужасов, что ли? «Рассвет мертвецов», мля?! – Юра рухнул на кушетку, обхватив голову руками. – Не верю! Это все неправда! Это, мля, все мой пьяный бред!!! Я сейчас проснусь!!!
— С истерикой завязывай, – тихо и спокойно оборвал его врач. – Перед девушкой–то не стыдно?
Это подействовало. Действительно, выглядеть истеричным невротиком в глазах Светы совсем не хотелось. Не самый лучший имидж для знакомства. Юра постарался взять себя в руки.
— И как такое, по–твоему, возможно? – спросил он у Реваза.
— А я знаю? – по–еврейски, вопросом на вопрос, ответил тот. – Я, блин, травматолог, а не вирусолог.
— Думаете, вирусное? – подала голос молчавшая Света.
— Похоже на то, – кивнул головой грузин. – Очень похоже. Покусали, заразили, заболел, очень быстро помер, встал, сам кусаться пошел. Скорее всего какой–нибудь боевой штамм у вояк в побег ушел.
— Так ведь нельзя же вирусное оружие разрабатывать. Запрещено оно, – Света забавно наморщила лоб.
— Да ладно тебе, – отмахнулся Реваз. – У нас очень много чего нельзя, но один черт делают. Вот, похоже, и наделали на свою голову.
— А при чем тут «звиздец всему» и новости по «ящику»? – вернулся к первоначальной теме Юра.
— А при том, – наставительно поднял палец врач, – что эта ерунда в Москве, считай, с самого утра творится. И об этом пусть и коротенько, но по всем телеканалам уже рассказали, и не раз. А вот о том, что эти уроды – мертвые, не сказали ни разу. И об их заразности – молчат. А значит, кусающихся мертвяков вяжут, и тянут в ментовку, а покусанных – в больницы. И так уже целый день…
— Едрит твою мать! – До Юры вдруг внезапно начли доходить масштабы происходящего. – Да ведь в московских больницах сейчас, наверное, настоящие рассадники всего этого.
— Угу, – угрюмо кивнул Реваз. – И в отделах милиции – ничуть не лучше. А ведь именно милиция, по идее, порядок поддерживать и граждан защищать должна.
