Ольга Громыко - Плюс на минус
- Она мигает, что я сим-карточку сломал, - сказал я. - Чтобы не сигналила кому не надо. Надо будет другую где-нить раздобыть…
- А-а, - пискнул домовой и, развернувшись к хозяйке, затараторил: - Лен, да ты не волнуйся, оно сейчас постирается, а я утюжком за десять минут просушу…
- Нет уж! - выдохнула девушка. - Еще час его терпеть я не согласная!
- А я не согласный в одном полотенце уходить.
- Значит, голышом вылетишь! - угрожающе прошипела фифа.
- Второй голый мужик за день? - хмыкнул я. - Что соседи-то подумают.
Леночка скрипнула зубами.
- Так, - процедила она, - в шкафу справа, три нижние полки… я туда тряпки своего бывшего свалила. Выбираешь, надеваешь и убираешься наконец-то из моего дома! - На последних словах она едва не сорвалась на визг.
Разжиться новой одеждой - в моем нынешнем положении - это было, что называется, предложение, от которого нельзя отказаться. Правда, Леночкин бывший, похоже, был чуть ниже меня ростом и малость пошире, но разница была не настолько явной, чтобы с первого взгляда классифицировать мой новый костюм как одежду с чужого плеча.
Провожать меня фифа не стала - в прихожую вышел только Федька. Некоторое время он молча глядел, как я шнурую ботинки, а затем шагнул вперед.
- Вот, - негромко произнес он, кладя на пол мой кошелек и телефон. - Лена сказала, чтобы я карточку Яны вставил, - это хозяйкина подруга из Германии, она в Минске наездами, раз в полгода бывает…
- Ну… - Выпрямившись, я глянул в зеркало. Рожа… Та еще рожа: небритый, прическа - две коровы с разных сторон лизали… Ладно, сойдет. - Передай, - я повысил голос, - Елене Викторовне мое глубочайшее спасибо… за все хорошее.
- Скатертью дорога! - донеслось в ответ из комнаты.
Избавившись от Сани, я чуть не разрыдалась от счастья. Поскорее распахнула оба окна, выгоняя сигаретный дым, обежала квартиру, чтобы убедиться: да, я наконец-то одна! В ванне еще стоял пар до потолка, под резиновым ковриком хлюпало, зеркало запотело. Резко, неправильно пахло парфюмом. Я постояла, подумала и гнусно захихикала: Саня вымыл голову грейпфрутовым гелем для борьбы с целлюлитом, цапнув с полочки первый попавшийся флакон. Хорошо еще, что мимо крема-депилятора промахнулся.
Впрочем, разгладить пару-тройку лишних извилин ему не помешает.
Я сорвала с вешалки мокрое полотенце и брезгливо бросила его в бачок для грязного белья. Просидеть весь день на диване с книжкой - то еще удовольствие. То есть я, конечно, люблю читать, но не вздрагивая от каждого шевеления спящего Сани, боясь лишний раз прокрасться мимо него на кухню или в туалет!
И я никогда раньше не слышала, чтобы человек так вопил. Словно его заживо резали…
После проветривания в комнате стало холодно и как-то жутковато. Не помог даже включенный телевизор.
- Федь, ты где?
В углу фыркнуло, мазнуло стену тенью, но домовой так и не появился. На лекцию о бесполезной нежити, что ли, обиделся? Так исключения только подтверждают правила! И ведь не выманишь его теперь: чем больше подлизываться будешь, тем дольше кочевряжиться станет. Придется ждать, пока сам на мировую не пойдет.
Я покрутила массивное кольцо на среднем пальце. Серебро почернело от времени, но почистить его как будто означало стереть память о бабушке, от которой оно мне досталось. Ничего, и так красивое, старинное, с вычурной чеканкой, почти целиком закрывающее фалангу. Очень удобно теребить, когда нервничаешь или размышляешь.
Вообще-то у меня есть три проверенных средства от плохого настроения: с ветерком погонять на верном "гольфике", пройтись по магазинам или съесть плитку молочного шоколада. В данный момент мне требовалась ударная доза антидепрессанта, поэтому я быстренько натянула джинсы и водолазку, спустилась к машине и помчалась в гипермаркет - самый дальний, за кольцевой дорогой.
Шел уже десятый час, в угольном небе клубились буроватые тучи, но я любила ездить в темноте, особенно по пустынным дорогам. Как будто по дикому лесу с фарами-глазами встречных хищников. Я даже не поленилась сделать крюк, чтобы прокатиться через частный сектор. Как все-таки приятно быть блондинкой: не надо думать о какой-то там подвеске, которая якобы разболтается от прыжков по колдобинам, и дергаться от каждого чиха мотора. Машина для того и создана, чтобы ездить там, где ноги спотыкаются! Не понимаю, почему большинство мужчин делают из нее какое-то божество, которому истово поклоняются и приносят жертвы запчастями, а если бы могли, то вообще поселили бы в супружеской спальне, выгнав жену на коврик в прихожей. Причем чем капризнее, уродливее и ржавее развалюха, тем больше ей почета. С женами, увы, все наоборот…
На огромной площади перед гипермаркетом было пустынно, только блестели в свете фар брошенные коляски, которые приходилось объезжать, как столбики на автодроме. Я подъехала к самому входу, встроившись в жиденький рядок машин таких же полуночников. Заглушила мотор и наконец заметила, как подпрыгивает и мигает на соседнем сиденье мобильник в режиме вибрации.
Я долго смотрела на определившийся номер. Потом все-таки нажала кнопку.
- Да, Серафим Петрович?
- Леночка… - Голос у начальника был непривычно бесцветный.
- Что-то случилось, Серафим Петрович? - Я обругала себя последней идиоткой. - В смысле, что-то еще?
- Да куда там "еще", - невесело хмыкнул шеф. - Ты уж прости меня, старого дурака… не думал, не гадал, что такая ерунда выйдет…
- Ничего, все нормально, - через силу соврала я. Похоже, Серафиму и без моих истерик крепко досталось - вдруг он там уже вторую упаковку валидола доедает?! Ходи потом к нему на кладбище с венками… - А вы там как?
- Маша очень волнуется, - помявшись, признался шеф. - Ты не думай, Саня - он хороший…
Расслышав мое скептическое сопение, Серафим поспешно добавил:
- Я понимаю - у тебя-то не было возможности узнать его поближе…
Я чуть не ляпнула, что сегодня у меня этой возможности было хоть отбавляй, но в последний момент прикусила язык - Санина паранойя насчет телефонов оказалась заразной.
- На самом деле, - продолжал тем временем шеф, - он действительно неплохой парень. Просто невезучий. Матери лишился еще при рождении… а едва семнадцать стукнуло, так еще и без отца остался. Маша его тогда к себе забрала… он здесь школу закончил, в университет поступил, на истфак…
- А как же он тогда в Чечню угодил? - не поняла я.
- По глупости, - печально вздохнул Серафим Петрович. - На третьем уже курсе был… сошелся с какой-то девушкой… Ну ты же понимаешь: молодо-зелено, любовь-морковь, ветер в голове, долгие прогулки при луне и серенады под окном…
