Роман Злотников - Пощады не будет
Насиг вздохнул. Он был уже достаточно пожившим и много повидавшим, чтобы не понимать, что все эти аргументы так навсегда и останутся только лишь у него в голове, не имея ни малейшего шанса быть озвученными. Ибо попытка их озвучить только лишь приведет эту сволочь капрала в совершеннейшее бешенство. А закончится все тем, что эта падла капрал не только заставит его отчистить эту кирасу до зеркального блеска, но и подкинет ему с десяток еще более ржавых кирас, которые сейчас валялись в каптерке, так как не подошли никому по размеру. А может, вдобавок к этому даже заставит драить нужник. Насиг вздохнул. Ну почему жизнь устроена так несправедливо? Всякие надоедливые гады выбиваются в капралы, а он, вполне себе спокойный и по-житейски мудрый стражник, исправно тянущий свою лямку уже шестой год, все еще никак не заслужил перевязь старшего стражника. И даже не в лишнем медяке, положенном старшему стражнику, дело. Хотя деньги, они, конечно, деньги и никогда и никому лишними не бывают. Но для Насига куда важнее почет и уважение. Ведь старший стражник – это уже о-го-го, не просто тебе обычный городской стражник, а лицо уважаемое и степенное. Да будь у него эта перевязь, та дородная вдовушка, что в порту держит на паях с бывшей свекровью трактир под названием «Якорная цепь», уже не осмелилась бы поднимать его на смех каждый раз, едва он переступал порог ее заведения. А вдовушка была хороша…
Насиг от удовольствия зажмурил глаза. Ох как бы он повалялся с ней на ее мягких перинах! В том, что на ее кровати непременно были мягкие перины, Насиг ни секунды не сомневался. Ну не может такое роскошное тело почивать на каком-нибудь тощем соломенном тюфяке. Это было противно всем законам природы и Владетеля! И ведь заветная перевязь уже была практически у него в кармане. Надо же было в тот раз так некстати появиться все тому же подлюке капралу!.. Он и всего-то лишь разрешил паре припозднившихся купцов войти в город через узкую калитку в стене, предназначенную для того, чтобы патруль стражников один раз за ночь обходил подножие городской стены. Ну и что, что согласно устава проход в город прекращался с момента закрытия городских ворот на закате и вновь начинался только после их открытия с восходом солнца. Ну кому от такой малости было бы плохо? Так ведь нет, заявился, наорал, опозорил его перед купцами, выгнал их взашей, да еще и доложил лейтенанту. И серебряный, за который Насиг тогда согласился пропустить купцов, пришлось вернуть, да еще и два месяца после этого получать только половину жалованья. Эх, так бы и дал этой суке капралу алебардой по шлему…
В этот момент Насигу пришлось отвлечься от горестных мыслей, поскольку в калитку, занимавшую нижнюю треть городских ворот, на карауле возле которой он как раз и стоял, кто-то постучал снаружи.
– Ну кто там еще? – недовольно буркнул Насиг.
Он больше не собирался повторять прежней ошибки и запускать в город кого бы то ни было в неурочное время. Но время было военное, и потому в калитку вполне мог стучаться какой-нибудь гонец со срочным донесением к герцогу.
– Господин стражник, – послышался снаружи жалобный девичий голосок, – не могли бы вы открыть нам с братом калитку? Мы беженцы от армии этой проклятой принцессы и совершенно измучены долгой дорогой.
– Не положено! – строго рявкнул Насиг.
– Ну пожалуйста, господин стражник, будьте милосердны. Мой брат ранен и потерял много крови. Нам необходимо как можно быстрее добраться до врача. Мы даже готовы заплатить вам, сколько вы скажете, только лишь бы побыстрее войти в город.
– Я сказал – не положено, – уже тоном ниже пробурчал Насиг, а затем, спустя минуту, приникнув к узкому зарешеченному окошку, через которое и доносился этот голос, не удержался и заинтересованно спросил: – А сколько заплатите?
– Мы, – голос девушки стал явно обрадованным, – мы готовы заплатить толар. Только пустите.
– Тола-а-ар, – зачарованно протянул Насиг.
Да это ж… этот толар не только бы полностью компенсировал все его потери от снижения жалованья, но еще позволил бы ему купить какой-нибудь подарок той самой вдовушке. Он быстро отошел назад и осторожно выглянул из проема ворот. Снаружи было тихо. В узком окошке караулки тускло горел огонек свечи. Насиг поспешно вернулся и, вытащив из ниши в стене свечную лампу, торопливо защелкал кресалом. Спустя минуту он зажег свечу и, воздев лампу над головой, приник к решетке маленького окошка калитки, сквозь которое в зыбком свете лампы были видны силуэты двух человек – девушки в платье и с покрытой платком головой и юноши, на боку которого белела повязка с темным пятном, наверное запекшейся кровью. В неверном свете свечной лампы трудно было разглядеть точно.
– А ну покажи толар! – потребовал он. Если эти двое вздумали его надуть, поманив золотом, а на самом деле у них нет ни гроша, то не на того напали.
– Вот, пожалуйста. – Девушка выудила откуда-то из складок платья кошель и, торопливо развязав его, вынула оттуда одну монету, которую положила на ладонь и поднесла к окошку.
Это действительно был золотой толар. Но Насиг окинул его взглядом только мельком. Его взгляд как магнит притягивал кошель. Насиг лихорадочно облизал мгновенно пересохшие губы и, сам удивляясь собственной наглости, хрипло произнес:
– За один толар не пущу!
– Не надо было показывать ему кошель, Мельсиль, – тихо произнес стоящий рядом с ней юноша с повязкой.
И Насиг сразу же проникся к нему неприязнью. Вот еще выискался гаденыш. Стой смирно и молчи, а то вообще… это… ну в общем… произнести даже мысленно фразу, означавшую, что он не получит золота, Насиг так и не смог.
– А сколько вы хотите?
– Три! – поспешно выпалил Насиг, настороженно пялясь в сторону юноши. А ну как тот возмутится?
Но юноша стоял молча. А девушка тоже как-то не торопилась с ответом, разглядывая стражника через частую решетку калитки.
– Хорошо, – наконец произнесла она, когда Насиг уже стал клясть себя за непомерную жадность.
Так недолго и вообще золота лишиться. А он уже совсем привык к мысли о том, что является обладателем нескольких толаров. Так что даже мысль о том, что этого по каким-то причинам может не произойти, доставляла ему почти физическую боль.
– Давай сюда.
– Нет, – мотнула головой девушка. – Вот, – она залезла в кошель и, вытащив оттуда еще два толара, зажала их в руке, – я держу их в ладони. Как только вы откроете калитку и пропустите внутрь меня и моего брата, вы тут же получите их.
Насиг зло скрипнул зубами. Вот ведь сука… а ведь корчила из себя благородную. Каждое мгновение разлуки Насига с его собственным золотом заставляло стражника невыносимо страдать. Поэтому он торопливо открыл заслонку лампы, задул свечу (не дай Владетель, еще нагрянет этот козлина капрал, привлеченный неурочным светом) и осторожно, стараясь, чтобы тот загрохотал не слишком уж громко, отодвинул массивный засов. Эх, насколько бы все было проще, если бы он стоял на своем прежнем посту, у калитки стражи, там до караулки было целых три пролета стены… но, с другой стороны, эти двое вполне могли и не знать о той калитке и потому не появиться возле нее…
