Николай Васильев - Битва при Тюренчене
В Красноярск 20 века Карцев явился в оптимистическом настрое, что не преминул заметить Городецкий.
"У Вас получилось? - затаив дыхание, спросил он"
"У меня - да. Теперь все выученные мной приемы надо освоить тебе. Для начала нужно найти шпаги, а также спарринг-партнера. Отпросись у Ильи Николаевича и поедем на извозчике в канцелярию губернатора - время дорого, Там и с секундантами встретимся"
В канцелярии Городецкого перехватил секретарь губернатора и проводил в кабинет.
- Спал ты, видимо, хорошо,- участливо обратился к нему Михаил Александрович, - выглядишь довольным, ужель так в себе уверен?
-Все в руках Божьих, говаривал нам священник на уроках закона божьего. Сегодня я с ним, пожалуй, согласен.
- На бога надейся, а сам не плошай, - пробурчал как бы себе под нос Плец. - Сейчас секретарь приведет сюда твоих секундантов.
- Кроме секундантов мне нужны две обычные шпаги и хорошо владеющий этим оружием человек. Надо бы немного потренироваться...
- Вот это дело, - оживился губернатор. - И я посмотрю, владеешь ли ты шпагой в должной мере... Понадобятся еще колеты и маски, конечно.
- Только кроме Вас, Михаил Александрович, в зале не должно быть никого: я хочу отработать один необычный прием, который должен остаться в секрете.
- Все что угодно, только победи, голубчик. Иначе дочери меня из дома выживут. Так с утра сегодня обе выли...
Секундантов обоих соперников свели в двенадцатом часу, в городском саду, близ канцелярии губернатора. Договорились провести дуэль на рядом расположенном, удачно огороженном кустарником острове, в четыре часа дня, переправившись туда на двух лодках. Решили взять и знакомого врача - молодого парня из ординатуры городской больницы. Сергей все это время стучал шпагами в спарринге.
В назначенный час все участники предстоящего убийства были в сборе, на острове. Уже смеркалось, небо закрыла серая облачная пелена, впрочем, было достаточно светло. Подмораживало, но редкая желтая трава, росшая из плотного галечника, обеспечивала достаточное сцепление обуви с грунтом.
- Что, господа, начнем? - крикнули из группки оскорбленного Бориса Красавина.
- Пожалуй, - ответили им.
Секунданты сошлись в центре выбранной площадки, померили шпаги, пошептались и один из них зычно сказал:
- Предлагаю господам дуэлянтам помириться и взаимно извиниться!
- Ни за что! - крикнул Красавин и сбросил наземь шинель, оставшись в своем обычном гвардейском мундире. Городецкий же, одетый в свободный, не стесняющий движенья сюртук, промолчал.
К нему подошел секундант соперника и, извинившись, ощупал одежду на предмет каких-либо неположенных средств защиты или нападения. То же проделал его секундант с одеждой Красавина.
- Сходитесь! - последовала команда.
Красавин скорым шагом подошел на свою позицию, махнул резко шпагой крест-накрест и сказал:
- Ну, шпак, молись!
После чего сразу начал атаку. Была она вполне стандартной, Городецкий-Карцев в течение дня такие атаки уже неоднократно отбивал, но прапорщик вел ее так яростно, что Сергею пришлось спешно отступать, едва успевая парировать частые длинные уколы.
"Черт побери! - лихорадочно подумал Карцев. - Этак он меня уроет... Как же суметь заплести его клинок?"
В это время Красавин сделал особенно длинный выпад, который Карцев едва успел отклонить гардой. Красавин подался чуть назад с целью подготовки новой атаки, и в это время Карцев скользнул своей шпагой навстречу и заплел-таки клинки. Тотчас он провел свой эксклюзивный, многократно отработанный прием: резко развернул назад правое плечо, сделал стремительный пируэт, и оказался вплотную к сопернику - спиной к нему и чуть справа. Шпага его по ходу движения выскользнула из захвата, он перехватил эфес кистью как рукоять ножа и воткнул клинок в печень дезориентированного Красавина. И отскочил от него, выдернув шпагу.
Тот постоял, удивленно прислушиваясь к необычным ощущениям, сделал было шаг вперед, но тут ноги его подломились и он упал ничком на гальку. К нему подбежали секунданты, потом подошел врач, осмотрел обильно кровоточащую рану и безнадежно мотнул головой:
- Все, печень проткнул, а это смертельная рана. Его даже перевязывать бесполезно.
Вдруг один из красавинских секундантов сказал:
- Я протестую. Удар нанесен из неправильного положения...
- Ничего подобного, - категорически возразил секундант Городецкого. - Запрещенным является удар в спину или каким-то дополнительным оружием. Здесь же в руках Городецкого была только шпага. Просто он проявил чудеса ловкости. Этот удар еще войдет в историю дуэлей.
- Ладно, Григорий, - примиряюще сказал второй секундант Красавина. - Прием, в самом деле, оказался и эффектным и эффективным. Бориса он застал врасплох. А уж как он расписывал предстоящее вспарывание шпака...
На том берегу лодки встретил сам генерал-губернатор в сопровождении неизменного секретаря.
- Жив! - ликующе вскрикнул он. - А Борис?
- Мертв, - ответили ему из второй лодки.
- Господи, верно, ты все-таки есть на свете, - сказал с жаром губернатор, - раз позволил мальчишке завалить настоящего волчару...
И спросил вполголоса вышедшего из лодки Сергея:
- Значит, твой прием сработал?
- Да, - ответил тот. - Если бы не он, я был бы уже мертв.
- Едем к нам, - безапелляционно заявил губернатор. - Девочки должны тебя увидеть и ощупать. Не знаю, как тебе удалось их приворожить, но это несомненный факт.
Лишь они вошли в гостиную, как сестры бросились Сергею на шею.
- Боже, какое счастье (чудо!), что Вы остались живы! Или дуэль не состоялась? - встревожились вновь они.
- Все состоялось, и Красавин убит, - торжественно произнес Плец. - Сергей Андреевич проявил чудеса ловкости.
- Убит (Ужас)! - вновь вскричали девушки. - Но он сам этого захотел.
- А теперь, Сережа, рассказывайте подробности, - скомандовала Надя. - Мы их заслужили, так как очень за Вас переживали
- Ужасно хочется супа, - вдруг сказал Городецкий-Карцев. - Такое чувство, будто я сто лет не ел...
- Конечно, Сережа, - захлопотала присутствовавшая при встрече героя Мария Ивановна. - Мойте оба руки и марш в столовую...
Обласканный и затисканный, Сергей явился, наконец, домой.
- Уже десятый час! - с нажимом сказала Елена Михайловна. - Где ты был?
- Снова у губернатора, - признался, улыбаясь, сын. - Мы ужинали, потом музицировали с Надей и Таней, танцевали и играли в фанты.
- Ох, - вздохнула мать,- боюсь я что-то твоего неожиданного фавора. Помни: минуй нас пуще всех печалей и барский гнев и барская любовь...
- Мама, у Грибоедова это присказка для слуг, а мы все-таки дворяне, шляхтичи!
- Увы, мы из безденежных шляхтичей, а таких в Польше половина населения...
- Уже не такие и безденежные. Когда ты салон намерена открыть?
- В будущее воскресенье. Придет ли публика?
- А с чего она оскудеет, если каждый день у нас в доме столпотворение?
- Мало ли... Вдруг непогода случится?
- Разве что снег с дождем и гололед впридачу... Но я не о том. Вскоре мне должны выплатить большую премию, а возможно и акции от товарищества "Драга". Когда получу, мы перестанем считать деньги. Да и в приличный дом переедем, с прислугой и всем прочим.
- Господи! Сережа! Когда ты все успел заработать? Ведь в архиве, в основном, находишься?
- Как раз в архиве много ценного и нашел... Но ты, пожалуйста, не говори об этом никому. И ты, мартышка, у себя в гимназии помалкивай!
- А какие у дочерей губернатора наряды? - вдруг спросила Катенька.
- Шикарные, - сообщил брат. - Но они носят дурацкие корсеты, не то что вы с "мама". И трусиков у них наверняка нет.
- Фу, дурак! А прически какие?
- И прически шикарные, - продолжил, улыбаясь Сергей. - Кругом локоны, локоны и бантики, бантики, лоб закрытый, а затылок наоборот...
- Дурак! Что значит наоборот?
- Наоборот - значит, волосы зачесаны к макушке и там локоны, локоны...
- Да ты меня дурачишь, - догадалась, наконец, сестренка. - Перед другими серьезничаешь, а я для тебя малявка, мартышка...
- Ты самая лучшая на свете девочка! - сказал торжественно Сергей. - У тебя пока нет недостатков, не нажила... Хочешь, познакомлю тебя с сестрами?
- Хочу! Но как ты это сделаешь, где?
- Да хоть завтра вечером привезу их к "мама", белье заказать и по всей форме познакомлю...
- У меня очередь, - возразила мать. - Все дни по часам расписаны, вплоть до пятницы...
- Значит, привезу в субботу. А вообще дочерей губернатора и саму губернаторшу могла бы без очереди принять. Очередники поймут.
- Так ты что теперь каждый день будешь с ними видеться? - спросила мать. - Как жених что ли?
- О жениховстве речи не было, но дружба у нас уже крепкая. Даже с губернатором.
- Я просто тебя не узнаю. Всегда был тихим, скромным, не на виду и вдруг такая перемена. Впрочем, Анджей тоже умел себя подать...
