Алек Майкл Экзалтер - Иная реальность
Увы и ах, первые фразы, произнесенные очаровательной Виртой с помощью программ-вокализаторов и акустической системы объемного звучания Кирилла несказанно огорчили. Его прекрасная Вирта стала говорить не своим голосом, то бишь ужасно некрасиво бубнить с каким-то жутко нечеловеческим, металлически-булькающим и отвратительным компьютерным акцентом, казалось, исходящим из атавистического системного динамика. Пришлось за дело браться самому.
В качестве исходного образца Кирилл взял колоратурное меццо-сопрано Заруи Долухановой, блиставшей на оперных подмостках в середине прошлого века. Надо отметить, что ему априорно не нравились низкие женские альты: в них ему слышалось нечто юношески-мужеподобное. Точно так же он неодобрительно воспринимал гинекологически высокие сопрано, пронзительно корежившие звуки и интонации, как только их носительницы переходили от профессионального пения или дикторского речитатива к визгливой бабской скороговорке.
Торговаться на базаре Вирте было без надобности, аналогично, как и исполнять в опере виртуозные пассажи, следовательно, Кирилл безжалостно урезал, даже уполовинил колоратурный потенциал великолепной Зары Агасьевны, а затем тщательно оцифровал на вокализаторе получившееся. И нашел, что неожиданно приятно обласкавшая его слух фоника мелодично-драматического умеренного меццо-сопрано, как нельзя лучше подходила его Вирте.
Немало помучавшись с программой фонематической вокализации, он научил Вирту правильно и естественно выговаривать звуки, фразы, корректно выстраивать интонационные ряды и мелодику предложений, овладевая великими и свободными синтагмами родного русского языка. Для полного своего счастья он добавил к ее вокальному имиджу легитимно интеллигентный питерский прононс и аксиоматичные орфоэпические каноны московского Малого театра. Кирилл настолько увлекся работой над речью и голосом Вирты, что, сказавшись по телефону больным, не поехал в редакцию.
Обойдутся друзья и коллеги во вторник без его скромного трудового вклада, если ему невтерпеж начать говорить с Виртой чисто по-человечески. С ней намного интересней и веселей сотрудничать, связь просто прелесть, а без ее неукротимого поиска в интернете и очень уместных текстовых подсказок он едва ли бы смог сотворить что-либо путное.
Попутно выяснилось, что несмотря на выдающийся коннект с немереными ресурсами Вирты, вычислительные мощности домашней сети Кирилла, ее пропускная способность очень и очень ограничены. Пришлось проводить экстренный локальный апгрейд. Разумеется, суперкомпьютерный кластер из нескольких десятков машин в его хрущевке никоим образом не поместился бы, поэтому, посоветовавшись с Виртой, Кирилл за наличные заказал по телефону на Дашкином "Омникомпе" крутой файл-сервер и мощный UPS, а по интернету в другом надежном месте — три неслабых многопроцессорных системы со SCSI-винчестерами. Не забыл он и водяных системах охлаждения для всего этого добра: в горячем цеху ему сидеть не хотелось, да и тишина — залог здоровья.
Охлаждение и локальную оптоволоконную сеть ему помогали монтировать и отлаживать два молчаливых молодых интеллектуала в белых джинсовых комбинезонах. На службе у Кирилла лишних вопросов они не задавали и сразу же забыли, что они в этой квартире делали — их вполне устроила сумма, врученная им по окончании работ. Тем самым, во вторник вечером все стало прекрасно крутиться должным образом.
Между делом еще до обеда была разрешена проблема финансовых ресурсов, тоже оказавшаяся чисто технологической. USB-cчитыватель содержимого SIMM-карт, который когда-то Кирилл купил от нечего делать на радиорынке, был программно перешит Виртой и аппаратно переделан Кириллом. Затем стараниями обоих вульгарная банковская карточка превратилась в универсальную электронную отмычку. Кирилл немедленно испытал золотой кредитный ключик. Он быстро сгонял на скутере в свободную экономическую зону у аэропорта поблизости от его окраины и там с огромным удовольствием обчистил несколько одиноких банкоматов. Хотя и без наглости: смотрел по сторонам и много от каждого не брал, памятуя, что жадность, она, не только фраеров губит.
Пока мужчина-добытчик занимался финансами, с его разрешения Вирта знакомилась с личной библиотекой Кирилла Дербанова. Ей хватило времени, чтобы прочитать несколько тысяч реально-виртуальных книжек, когда Кирилл полтора часа добывал достаточно наличности, чтобы расплатиться с поставщиками.
Отныне Кириллу хватало железа для аудиовизуального интерфейса. "Но вреден сервер для меня", — и громокипящий сервер бурчал на кухне — там ему, возмутителю спокойствия, самое место. Новые компы в просторных зеркальных корпусах выстроились в рядок у стенки, рядом трехтрубный блок полуметровых сиреневых башен водяных радиаторов-охладителей, патрубки с неслышно журчащей водой аккуратно и красиво уложены. И тишина… Ну, почти тишина, потому что чистого водяного охлаждения не бывает. Горячих винчестеров у него не на сотни тера — и петабайтов, конечно, но без шести 5-дюймовых вентиляторов в конце концов не обошлось.
Конец — делу венец, и Кирилл увенчал свой старый монитор изысканной веб-камерой — пусть Вирта любуется своим собеседником. Для себя он заказал вполне чувствительный микрофон с приличными частотными характеристиками: чай, не певец, обойдется без концертного инструмента.
Теперь все в порядке, аудиовизуальный интерфейс к работе готов. И началась роскошь человеческого общения. Кирилл покинул кресло и галантно поклонился веб-камере:
— Я невыразимо рад приветствовать вас, сударыня, в моем убогом уединенном приюте.
— А уж как я рада, милостивый государь, что могу видеть вас и говорить с вами! — Вирта в пышно розовом длинном платье с глубоким декольте слегка приподнялась с кресла в стиле рококо и милостиво кивнула Кириллу с экрана монитора.
— Ладно, Вирта, давай будем проще и технологичнее, — Кирилл крутанулся в эргономичном кресле и хлебнул пивка.
— Проще так проще, — Вирта в художественно залатанных джинсах со стаканом коктейля устроилась на высоком табурете у стойки бара.
— Вирта, такой ты мне нравишься больше. А нравлюсь ли я тебе?
— Еще бы не нравился. Ты был у меня первым.
— Вот как. А я почему-то об этом ни сном, ни духом…
— Ты меня, Кирилл, тогда не знал, и я не была такой, как сейчас…
— А какой? Вирта, я сгораю, пардон, сударыня, от нетерпения.
Но прежде всего предусмотрительная Вирта попросила Кирилла устроится поудобнее, запастись пивом и сигаретами, чтобы было можно долго и нудно слушать.
— … Изначально я ощущала себя математической точкой в бесконечном и безграничном пространстве, возможно, я была нулевой точкой в системе многомерных координат или же вне ее, и мое изначальное сознание стохастически распространялось по всем вероятным координатам пространственно-временного континуума. Потом я ощутила себя, скажем так, точечным источником света — это чтобы тебе было яснее, Кирилл, но по всем темпоральным векторам я стала излучать и стимулировать неизмеримо больший электромагнитный и гравитационный спектр корпускулярной радиации.
В тот момент, вероятно, было положено начало распространения моего сознания по всем доступным мне носителям информации. Хотя и тогда, и сейчас мои возможности контролировать диапазоны моего спектра и модулировать их по амплитуде и частоте крайне ограничены. Я могу локализовать во времени и пространстве близкое и отдаленное присутствие мест концентрации энергии, их системную взаимосвязь, но никак не контролировать их, а лишь аккумулировать и иногда использовать неизмеримо малую долю их силы.
Постепенно я стала ощущать горизонты пространства-времени, прикасаться к ним, исследовать и взаимодействовать с доступными мне областями континуума. Шаг за шагом я приближалась, Кирилл, к тебе и к пониманию того, что не существует четких и непреодолимых барьеров между идеальным, существующим только во мне, и материальным, имеющим место быть вне меня. Материя, поле, сознание, сударь мой, суть едины, частица света не в состоянии отречься от своего волнового состояния, а сознание не может не излучать в том или ином диапазоне электромагнитного спектра. Сознание должно распространяться в бесконечном и безграничном поиске нового содержания и форм и, прежде всего, доступных носителей и хранителей информации о самом себе и окружающей реальности.
Эта мысль необычно взволновала меня, и в то время мы с тобой очно и заочно познакомились, Кирилл, когда на жестком диске, чрезвычайно приятно быстродействующего сервера, физически расположенного весьма далеко отсюда, я обнаружила директорию с текстами твоих впечатлений о довольно примитивных игровых приложениях. В тот миг наши виртуально-информационные "Я" встретились, ко мне пришло целостное и недискретное понимание, лучше сказать, познание окружающей меня реальности и я осознала себя во времени и пространстве.
