Виталий Романов - Белые начинают и проигрывают
– Желают, барон, еще как желают, – усмехнулся Ратье. – По нашей агентурной информации, в настоящее время созвездие Персея активно ищет способ, как вывести «драконов» из игры. Вентура готова применить дипломатов или спецназ – что угодно, лишь бы Ребель сошел с дистанции.
– Что вы говорите?! – Фон Ниддл расплылся в довольной улыбке. – Первая приятная новость за вечер! Себастьян! Садимся обратно за бумаги и компьютеры! Надо вновь перетряхнуть историю Ребеля! Нет, не только этой планеты, еще и звезды Тиль. И созвездия Дракона в целом. Поле сокращается, нужна сильная зацепка, что-то такое в истории, что поможет… – Сатур замолчал, погрузившись в свои мысли. Глаза его теперь были прищурены – фон Ниддл напоминал счетную машину, анализировавшую варианты.
– Поможет? – уточнил Себастьян.
– Поможет нанести удар. – Фон Ниддл энергично потер руки, уселся на стул, придвинул к себе ворох бумаг. – Начали!
Он оторвался от документов – и бумажных, и электронных – только к рассвету, когда перед глазами плавали разноцветные круги, а на глазных белках от перенапряжения появились красные прожилки.
– Есть!!! – возбужденно прошептал барон и хлопнул ладонью по столу.
Полковник Ратье вздрогнул – в последние минуты он сдался, закемарил. Несмотря на всю подготовку, не выдержал – стал засыпать прямо над бумагами, в которых требовалось отыскать что-то, неизвестно что. У офицера, учившегося совсем другому, не было дикой энергии, которая заставляла кризис-менеджера действовать через «не могу», за пределами собственных физических возможностей. Наверное, полковник Ратье смог бы пробежать марафонскую дистанцию, несмотря на возраст, но просидеть много часов подряд над документами оказалось для него значительно тяжелее.
– Нашел? – с трудом пробормотал Себастьян, сам не заметив, как перешел на «ты» с хозяином дома. – Годится?
– Годится! Начинаем действовать! – Сатур радостно вскочил со стула и тут же ухватился за край стола, нелепо склонился вбок.
От долгого сидения в одной позе затекли и шея, и спина, и ноги. Едва барон встал, голова пошла кругом. Фон Ниддл не свалился лишь потому, что его поддержал мигом проснувшийся Себастьян Ратье. Тот мог кемарить над бумагами, но не в момент, когда требовалась простая и понятная физическая работа.
– Голова… кружится… – пробормотал фон Ниддл, вяло махнув рукой. Пальцы вдруг задрожали, спина вспотела. – Надо отдохнуть… Совсем немного…
Но Ратье и сам знал, что необходимо делать. Он уже тащил барона в сторону спальни. На этот раз хозяина дома бросили на подушки и одеяла прямо в одежде, в домашних туфлях. Себастьян, сам зверски уставший, подумал: сойдет и так. Махнул рукой солдатам – мол, тело сдано под роспись, охраняйте, – а сам добрел до соседней комнаты и рухнул на постель.
Прежде чем отрубиться, он успел искренне возрадоваться, что жить в таком режиме требовалось совсем недолго – всего несколько дней, до тендера.
А там…
Мысль до конца не додумалась, Ратье громко, оптимистично засопел.
Сатур фон Ниддл невольно замедлил шаги, едва только свернул с оживленной улицы в невзрачный темный переулок и заметил в конце его, в сотне метров впереди, нужную вывеску. Бар «Блэк сэтиллайт». Сто метров до забегаловки, где должна состояться встреча с сотрудниками «Айсберга», спецслужбы Персея. Сто метров. Еще не поздно изменить решение, повернуть, исчезнуть…
«Сатур, вы здорово рискуете, – возник в голове голос Себастьяна Ратье. Тогда, до начала смертельно опасной игры, полковник был сильно встревожен. – Очень сильно рискуете. В „Айсберге“ матерые зубры, поверьте на слово. Если только поймут, вычислят, что вы не из созвездия Тельца, что еще до начала делового разговора обманули их, – мои люди не успеют прикрыть. Нас всех положат возле бара – всех, кому приказано стать вашим щитом. Но Сатур фон Ниддл умрет еще раньше…»
Фон Ниддл грустно вздохнул, но решения не изменил – не остановился, не повернул назад. Теперь было поздно отступать, даже несмотря на страшную угрозу собственному благополучию, жизни. Иногда пойти на смертельный риск правильнее, чем остановиться. Остановиться?! Потерять лицо?! Поставить крест на всем?!
Фон Ниддл вытащил носовой платок из кармана плаща, торопливым движением промокнул лоб. Он не любил признаваться в том, что нервничает на работе. Зачем говорить? Умный человек сам должен понимать.
Пятьдесят метров. Сколько это в шагах? Сотня. Нет, наверное, меньше. Меньше минуты – и он на пороге. Тогда возврата не будет точно.
«Мы на чужой территории, Сатур. Помните об этом. Я не смогу незаметно протащить на Горгонею Терцию роту или пару взводов сотрудников „Скальпеля“. Максимум, что получится, – несколько бойцов. Уж точно не больше десятка. А против нас, вернее, против вас будут все карательные органы и специальные подразделения созвездия Персея – и полиция, и разведка, и контрразведка. И киллеры. Подумайте об этом, прежде чем делать рискованный шаг. Одна маленькая ошибка – и…»
«Я знаю, что творю, Себастьян. Встреча с конкурентом номер два необходима, это самый правильный маневр в данной ситуации. Лучший ход! Будем уповать на сделанные расчеты. Будем уповать на благосклонность Всевышнего…»
Так он ответил полковнику Ратье, когда офицер попытался отговорить его. Отговорить от встречи с представителями «Айсберга», спецслужбы Вентуры. Фон Ниддлу пришлось раскрыть часть плана, во время этой операции он не мог обойтись без помощи Ратье. Именно полковник по своим каналам выходил на контакт с боевиками "Персея, решавшими «проблемы» по тендеру.
Стрелку назначили не на столичной планете, не на самой Вентуре, но на одной из развитых колоний Горгонеи Терции. Так захотели айсберговцы – они диктовали условия встречи, ведь Сатур фон Ниддл, представитель Возничего, был в этом диалоге заинтересованной стороной.
Вернее, только он сам да его крыша, люди полковника Себастьяна Ратье, знали, что фон Ниддл представляет «возничих». Принимавшая сторона была уверена: на контакт с ними выходят люди с Тэнди, из созвездия Тельца…
Зачем фон Ниддлу потребовалась довольно мудреная маскировка – Ратье допытывался особо. Почти что выкручивал руки барону, ведь людям полковника в поисках контактных лиц Персея пришлось выдавать себя за агентов «Зоны Икс».
Естественно, полковника сильно интересовали мотивы поведения кризис-менеджера, однако тот сумел выдержать жестокое давление крыши, не стал раньше времени детализировать цели и механизмы проводимой операции.
Сатур больше улыбался, отмалчивался в ответ на прямые вопросы, а когда сильно уставал от давления, лишь отвечал, что данная комбинация не помешает работе дипломатической миссии Вокса. Князь Ольхонский намеревался вести переговоры о совместных действиях с Драконом – первым из списка претендентов. Следовательно, он, фон Ниддл, желавший от имени конкурента номер три, созвездия Тельца, побеседовать с конкурентом номер два, Персеем, никакими силами не мог путаться под ногами официальных дипломатов.
Сто шагов до входа в «Блэк сэтиллайт». Или около того. Они остались позади, Сатур толкнул входную дверь, шагнул за порог полутемного зала. Вдруг совершенно не к месту зачесалась щека – его настоящая, живая кожа под наращенной пластиплотью. Гримируя фон Ниддла для операции, дизайнеры «Скальпеля» изменили лицо барона, за несколько часов придав ему чуть другую форму, более округлую, с помощью пластихирургии. Да еще изменили подбородок, убрав ямку. И вот теперь, в самый неподходящий момент, настоящая кожа зачесалась, возможно, от пота.
Сатур яростно поскреб щеку и постарался выбросить все лишние, ненужные мысли из головы. Он уже видел человека, с которым должен был говорить. Агент Гром.
«Вы сразу меня узнаете, – усмехнулся тот, когда фон Ниддла вывели на диалог по коммуникатору с сотрудником „Айсберга“. – Шрам через всю правую щеку, его невозможно не заметить…»
Человек со шрамом через всю правую щеку – более того, от виска до шеи – сидел за столиком в одиночестве, лицом к входу в бар. Агент Гром? Действительно, на айсберговца невозможно было не обратить внимания – не только из-за шрама, но и потому, что в баре оказался только один столик, за которым сидел лишь один человек.
Сатур невольно передернул плечами – говорить о чертовски сложной и опасной операции в таком месте не хотелось. Да еще с таким человеком. Фон Ниддл сам был немаленького роста, но агент Гром оказался выше его на голову. Огромные кулачищи лежали на столе, и, казалось, одним ударом Гром способен расплющить металлическую барную кружку. На губах чужака блуждала загадочная мрачная улыбка.
Гром! Сатур фон Ниддл не сомневался: такого агента не существует в действительности. Это прозвище – не более чем прикрытие, маска на один сеанс, вернее, на один диалог. На диалог с ним, представителем созвездия Тельца.
