Виктор Буркон - Фатум (СИ)
— Просто я хотел ответить на ваш вопрос, — миролюбиво пояснил хольд. — А без этих подробностей никак не получится.
— Давай, говори дальше, — нетерпеливо приказал герцог. — А если кому-то не нравится, могут не слушать, — добавил он, сердито взглянув на генерала.
— Так вот, — продолжил хольд. — В точке, куда ударяет молния, возникает избыток энигмы, поэтому она кругами расходится в стороны, подобно волнам от брошенного в воду камня. Именно эти невидимые глазу волны и поражают оказавшегося рядом человека.
— Очень интересно, — съязвил Д'Изи. — Такие ценные сведения!
— Однако энигма убивает человека, лишь пройдя сквозь его сердце, — спокойно продолжил Асарад. — Войдя через одну ногу и выйдя через другую.
— Понятно, ваши люди будут прыгать на одной ноге, — рассмеялся генерал. — Это что-то новенькое. Одноногие солдаты!
Несколько человек из свиты Лавайе не выдержали и прыснули со смеха, даже сам Асарад оценил шутку.
— Нет, — улыбнулся он. — Есть способ попроще. Я сам узнал о нём случайно, давным-давно, ещё в молодости. Тогда я был простым наёмником и перегонял рабов для одного столичного вельможи. По-пути мы попали в грозу, и рядом с нашей колонной ударила молния. И что бы вы подумали? Все охранники в радиусе десяти шагов мгновенно погибли, а рабы нет.
— Похоже на гнев богов, — пробормотал Зейден.
— Нет, здесь совершенно другое, — возразил хольд. — Энигма любит метал и предпочла пройти сквозь цепи кандалов, не тронув сердца закованных в них людей.
— Вы закуете ноги в кандалы? — уточнил Лавайе. — Разве они не слишком ограничат движения солдат?
— Не стоит понимать всё слишком буквально, — вновь улыбнулся Асарад.
— Достаточно будет надеть сплошной металлический доспех, включающий в себя кольчужные штаны и стальные сапоги. И молнии будут не страшны.
— С трудом верится, что всё так просто, — с сомнением протянул генерал.
— Стальная броня спасёт вас от небесного огня? Ересь какая-то!
— Тут вы конечно правы, — согласился Асарад. — Тот в кого непосредственно ударит молния, скорее всего, погибнет, зато окружающие не пострадают, так что до вершины холма мы точно дойдем.
Ответом ему была тишина. Многие из присутствующих продолжали сомневаться в словах Асарада. Но, в конце концов, в атаку-то придётся идти ему. Если он так верит в свои железные штаны, что ж пусть попробует!
— Гораздо больше меня беспокоят те жуткие атаки холодом, — продолжил Асарад.
— Могут ли наши волшебники как-нибудь нейтрализовать их?
Тут все посмотрели на главу магов огня Зигмунда Вайнса, который до этого момента не принимал участия в разговоре.
— В прошлый раз мы действовали в строгом соответствии с приказом герцога, — ответил Вайнс. — Нам повелели сконцентрироваться на атаке, и мы исполнили.
— А если вы займетесь только нашей защитой, — уточнил хольд. — Справитесь?
— Думаю, да. Если не отвлекаться на атакующие заклинания, должно получиться, — твёрдо ответил маг.
При этих словах, хольд повернулся к герцогу Лавайе и вопросительно посмотрел ему в лицо. Наступил ключевой момент, в котором принималось окончательное решение.
— Ладно, давайте попробуем ещё раз, — нехотя пробормотал герцог. — Начинайте по готовности.
* * *После панического бегства нападавших, для фаланги ополченцев вновь наступила долгожданная передышка, а Кен наконец-то получил удобную возможность оглядеться. Он посмотрел направо затем налево, повсюду его глазам предстало печальное зрелище: сотни измождённых, перепачканных кровью людей посреди груды тел павших товарищей. С начала сражения фаланга сократилось почти вдвое, теперь вместо пяти рядов в ней осталось от силы три. Однако дисциплина, рождённая магией глорана, по-прежнему никуда не делась, именно благодаря ней, ополченцы оставались внешне спокойны и молча готовились к отражению следующей атаки.
Тем временем дождь прекратился и сменился густым туманом, скрывшим от взгляда подножье холма. В пределах видимости, не осталось ничего живого, лишь трупы нескольких тысяч врагов, намертво вмёрзшие в красный от крови лёд. Так продолжалось довольно долго, пока сквозь дымку тумана не показались размытые силуэты шагающих плотным строем пехотинцев.
«Следующая волна, — мрачно подумал Кен. — Надеюсь последняя, иначе мы точно не выдержим».
Спустя несколько томительных минут противник вошёл в зону обстрела и в бой опять вступили лучники Д'Аржи. Тучи стрел снова понеслись к цели, осыпав ряды нападавших смертоносным дождём. Однако никто из врагов не упал, шеренга закованных в тяжёлую броню копейщиков продолжала уверенно приближаться, твёрдо ступая по скользкому льду.
«Почему стрелы их не берут? — удивился Кен. — Они даже щитов не поднимают, так в чём же дело?»
Вскоре всё прояснилось — причиной снова стала магия, на этот раз защитная. Присмотревшись внимательнее, Кен разглядел, что вражеский отряд скрывается под огромным куполом, созданным из сгустившегося в желеобразную массу тумана. Эта почти невидимая глазу преграда, оказалась на поверку довольно плотной, и было странно наблюдать, как воткнувшиеся в неё стрелы теряют скорость и словно невесомые пёрышки плавно опускаются на землю.
«Где-то я о таком уже слышал, — подумал Кен. — Вот только где?»
Затем его осенило. Он ещё раз оглядел строй нападавших и нашёл то, что искал — чёрное квадратное знамя с изображением рыдающего черепа.
«Как я и думал! Когорта печали», — припомнил Кен название отряда наёмников, прославляемого бардами и менестрелями всей империи.
В этот самый момент в «когорту печали» ударили молнии. Вспышки следовали одна за другой, а в ушах снова загрохотал гром. Что ни говори, а эта магическая атака выглядела устрашающе, однако результат совсем не впечатлил — хотя во вражеском строю и появились отдельные бреши, погибших противников можно было пересчитать по пальцам.
«Что не так с этими ребятами? — пуще прежнего удивился Кен. — Похоже, молнии их не берут. Неужто и с магией холода они справятся?»
Вскоре его опасения подтвердились, мороз тоже не сумел остановить «когорту печали» хотя непосредственной заслуги наёмников в этом не было. Тут отличились волшебники Лавайе. Воспользовавшись инертностью ледяных атак, они смогли предугадать и нейтрализовать их. Стоило где-нибудь понизиться температуре, как в этом месте тут же загоралось магическое пламя. Безвредное для человека, оно, тем не менее, эффективно согревало воздух. Одним словом, чародеи Д'Аржи на этот раз потерпели безоговорочное поражение.
«Значит, надо наподдать им в ближнем бою!» — решил оруженосец и твёрже сжал древко своего копья.
Однако честной рукопашной не получилось, решающее слово и здесь осталось за магией. Как только армии сблизились, фаланга Д'Аржи попала в вязкую стенку купола, окружающего «когорту печали» по периметру. Ополченцам стало трудно дышать и трудно двигаться, словно они нырнули в воду, а их враги, оставаясь внутри ограниченного куполом пузыря, чувствовали себя превосходно. Они привычно тыкали остриями копий в желеобразную стенку купола, едва ли не каждым ударом настигая барахтающихся в ней ополченцев.
«Будто рыбалка при помощи остроги, — пришло на ум оруженосцу подходящее сравнение. — Они рыбаки, а мы рыба!»
Сражение действительно скорее напоминало бойню. Если к началу стычки ополченцы превосходили врага числом, то спустя всего пять минут ситуация кардинально изменилась. К этому времени весь первый ряд фаланги успел погибнуть, в том числе и паренёк, стоявший прямо перед Кеном. Теперь оруженосец сам оказался впереди и встретился лицом к лицу с закованным в броню наёмником из «когорты печали».
«Хотя бы одного я должен прикончить!» — твёрдо решил Кен.
Прицелившись в сетчатое забрало шлема, он попытался ткнуть туда копьём, но в окружающей вязкой массе резкие движенья были невозможны, удар вышел плавным и слабым, наёмник без труда блокировал его, и сам кольнул в ответ. Лишь по чистому везенью он промахнулся.
«Чёрт! Так я и пяти минут не протяну, — сообразил Кен. — Хрен с ним, с этим ублюдком! Главное выжить!»
С этого момента оруженосец напрочь забыл об атаке и, вжавшись в свой щит, как мог, отбивал удары противника.
Возможно, он протянул бы ещё минут пять или даже десять, но как и все остальные, несомненно, погиб бы если б не случилось кое-что непредвиденное. Всё началось с ощущения потери. Сердце оруженосца сдавило так, будто б он только что узнал о смерти самого дорогого для него человека. Кен растерянно захлопал ресницами, не понимая, что с ним творится, и тут он внезапно услышал чей-то пронзительный крик:
— Командира убили! — истошно орал один из ополченцев. — Последний хозяин погиб!
