Юрий Силоч - Некондиционный (СИ)
Каждому своё.
Я скривился, глядя на то, как он окучивает двух симпатичных девушек в платьях столь минимальных, что они скорей открывали, нежели скрывали их аппетитные тела. Выглядят молодо – но даже издалека заметно, что тела не столь настоящие, сколь кажутся. Лица, фигуры, ножки... Слишком идеальные. Ну-ка, красотки, повернитесь… Точно. На коже видны тонкие тёмные щёлочки, как на пальцах ныне покойного доктора Клайна. Но похоже, что Глазастика это нисколько не волнует.
Я выделяюсь – это видно с первого взгляда. Одежда, возраст, манера держаться – всё во мне буквально кричит: «Я не один из вас!» и организовывает вокруг столь необходимый сейчас вакуум. Даже шлюхи не подходят с просьбами угостить. Но их приводит Глазастик. У него на дредах висят клочья мыльной пены, а гавайская рубашка, которую он, наверное, носит не снимая, полностью промокла и пахнет, вопреки обыкновению, не застарелым потом, а каким-то цветочным шампунем.
- Не скучай, чува-а-а-ак! – крикнул он, с ходу обняв меня за плечо. Я едва остановил локоть, нацелившийся заехать прямо по дебильной улыбке. Судя по поведению, Глазастик не только выпил, но ещё и чем-то закинулся. Слишком активный, вертлявый и суетливый.
Девушки представились, и я тут же забыл их имена. Какая, в конце концов, разница – люди их породы были одинаковы все до единого даже внешне, и я не видел ни одной причины засорять свою память. Тёмненькую я про себя назвал Люсиль, а светленькую – Марта. В конце концов, почему бы и нет?
- Купите нам выпить, мальчики? – спросила Марта, хлопая длиннющими ресницами, от которых, богом клянусь, на меня подуло, как от веера.
- О чём разговор, пупсик? – Глазастик подозвал бармена, и тот вскоре принёс три стакана всё с той же фиолетовой бурдой. За счет чего она светилась – было неясно, но я очень надеялся, что в состав входит плутоний. При мысли о том, что эти люди будут мучительно умирать от рака, вызванного облучением, на душе становилось легко и приятно. И с чего я такой кровожадный?
- Вообще-то я не просил мне никого искать, – я подтянул Глазастика поближе и рявкнул ему на ухо, пытаясь перекричать музыку.
- Да ладно тебе! Развлекайся! Есть вещи, от которых нельзя отказываться!
Очевидно, он имел в виду те две вещи, что стояли рядом с нами и потягивали коктейль.
Я выпил ещё. Девушки попытались меня разговорить, но поняв, что ловить со мной нечего, переключились на Глазастика. Тот сыпал деньгами, как грёбаный Рокфеллер, и потратил столько, что хватило бы на покупку этих шлюх в пожизненное пользование. Несколько раз он убегал на танцпол, где всё так же тряс дредами под зубодробительные мелодии, но всегда возвращался для того, чтобы опрокинуть очередной стакан люминесцентного пойла.
Девушки тоже набрались, но пока что достаточно крепко стояли на ногах. Их зрачки были неестественно расширены, движения чересчур размашисты, а улыбки застыли, как на фарфоровых масках, увиденных мной когда-то в одном из сувенирных магазинчиков. Жемчужные зубы сияли в темноте и светились синим, когда на них попадали ультрафиолетовые лучи.
Глазастик несколько раз при мне предлагал девушкам продолжить общение в более интимной обстановке, но неизменно наталкивался на отказ и просьбу купить ещё выпивки и волшебное колесо.
В конце концов, вся эта троица на какое-то время пропала из поля зрения, оставив меня поглощать виски в гордом одиночестве, но вскоре Глазастик вернулся. От былого веселья не осталось и следа, он был встревожен и где-то потерял подруг.
- Уходим, – крикнул он мне на ухо, и я с удивлением осознал, что этот мерзавец абсолютно трезв.
Кивнув, я надел пальто и вышел.
На улице сильно мело, холодный воздух тут же, стоило мне оказаться снаружи, остервенело накинулся на мои щёки и уши и принялся их грызть.
- Что стряслось? – спросил я у Глазастика, но тот не отвечал, пряча лицо под капюшоном своего пуховика.
Мы месили снег на узкой улочке, ведущей к дому, и до него осталось уже совсем немного времени, когда спереди и сзади нас, взвизгнув тормозами, остановились две машины, из которых ту же высыпали ребятки уголовного вида и – какая встреча! – Люсиль и Марта. Белые шубки, золотые украшения, обдолбанные глаза. На улице как-то сразу стало тесно.
- Кто?! – проревел разъярённым быком самый большой и злобный урод и, получив от девушек ответ, повернулся к Глазастику, заорав: - Эй, ты! Какого хрена?!
Ответа, понятное дело, никто не ждал, в руках ребяток появились ножи и биты. Большой урод надвигался на нас, как айсберг на Титаник, крича что-то про Глазастика, который приставал к его девушке. Ага, теперь всё стало ясно. Шлюхи стояли поодаль и подзуживали ребят.
- Давай-давай! – визжала Марта мерзким пьяным голосом. - Наваляй ему!
- Валите их, ребята! – вторила Люсиль.
- СТОЯТЬ!!! – рявкнул Глазастик, и амбалы на какое-то время остановились, опешив. - Отвалите. У нас есть бабки. Забирайте всё. Нам не нужны проблемы.
- У тебя уже проблемы, урод! – я испытал дежавю. Где-то я это уже слышал, причём совсем недавно. Реплика амбала навевала неприятные воспоминания и потому не внушала оптимизма по поводу счастливого разрешения так некстати возникшей проблемы. Вряд ли нам удастся извиниться, пожать здоровякам руки и уйти домой.
- Слушай сюда! – Глазастик состроил страшную рожу. - Ты не знаешь, с кем связался. Так что давайте лучше разойдёмся миром. Вам – бабки, нам – отсутствие проблем. Если не хочешь, чтобы твоя голова валялась вон в том мусорном баке, просто возьми деньги, - Глазастик вынул бумажник и ткнул его в живот амбалу. - И проваливай. Понял?
- Ах ты кусок…
Глазастик, оказывается, сам был парень не промах.
Ему хватило доли секунды для того, чтобы вырвать руку, что замахивалась для удара, и завалиться на бок, выхватывая из-за пояса пистолет. Я не отставал – включил боевую программу и принялся месить всё, что только попадалось под руку, особо не разбирая, что это там кровоточит, хрустит и чавкает.
Мы хотели бы пощадить девушек. Вполне искренне. Но, когда драка переместилась в их сторону, они не успели убежать и валялись теперь на земле, изрыгая проклятия. Люсиль я оторвал левую ногу, которая теперь валялась невдалеке, присыпанная снегом, и искрила, а Марта лишилась обеих рук, которыми пыталась меня остановить. Никто в этом не виноват.
- Вы знаете, сколько это стоит, каз-злы?! – кричали они до тех пор, пока не увидели, как скалящийся Глазастик направляет на них пистолет.
- Простите, девочки. Вы слишком много видели…
Я не стал бы его останавливать, даже если бы и хотел. В конце концов, я совсем недавно желал этим шлюхам мучительной смерти и теперь должен быть удовлетворён. Однако этому мешало осознание того, что мы сотворили несусветную глупость, которая аукнется нам в самом ближайшем будущем.
12.
- Мы должны рассказать обо всём Рутланду, – сказал я, когда мы с Глазастиком переступили порог квартиры. Зрелище то ещё – оба с головы до пят в кровище, кое-как оттёртой снегом. Хорошо хоть догадались запутать следы, иначе найти нас было бы легче, чем пропить зарплату патрульного.
- Ага, чтобы он нас пристрелил? Нет, нет и ещё раз нет. Затаимся. Мало ли тут отморозков, район-то так себе…
- Нас будут искать и обязательно найдут, – я помотал головой. - Здешняя шпана, конечно, больше приучена запугивать торговцев хот-догами, но если дело дойдет до новокопов, а оно дойдет…
- Не дойдет! – Глазастик обернулся и ткнул меня пальцем в грудь. - Выждем. Тут убивают каждую ночь, мало ли, что могло случиться.
- Да, убивают, но не рвут на куски! – я повысил голос, не сумев удержать эмоции. На шум из комнаты вышли Балу и Малой.
- Ни хрена себе! – сказал юнец шокировано, увидев нашу одежду.
- У нас проблемы? – деловито осведомился Балу.
- Ничего серьезного! – рявкнул Глазастик.
- Это теперь так называется? «Ничего серьезного»? – саркастически спросил Малой.
- Вали спать, мелочь! – огрызнулся Глазастик.
- Мне тоже валить? – пробасил здоровяк, приближаясь. - Рассказывай. Немедленно, – он навис над Глазастиком, и тому ничего не оставалось, кроме как подчиниться и в двух словах объяснить, во что мы вляпались. Вид у него был как у провинившегося школьника.
- Ни на секунду нельзя отпускать от себя. Как ребёнок, – покачал головой Балу, а Малой подвел итог, до которого я сам додумался несколькими минутами ранее:
- Мы в дерьме. Рутланд должен знать.
- Опять… - страдальчески прошелестел синтетический голос, и Азимов поднялся на ноги, сваливая на пол все вещи, разложенные на нём за то время, что он был в спящем режиме. - Только-только всё начнёт налаживаться, как люди снова всё испортят. Я вас ненавижу.
- Ты сейчас же свяжешься с Рутландом и всё расскажешь, – Балу приблизил свое лицо вплотную к Глазастику, и тот мгновенно почувствовал себя маленьким и слабым.
