Игорь Поль - Путешествие идиота
Больше всего я люблю слушать ее без перевода, когда никто не бубнит в голове. Ее слова сами звучат как музыка. И еще мне очень нравятся мелодии, под которые она поет. Очень резкие, порывистые и в то же время ритмичные и выверенные. И многие ее вещи я слушаю много-много раз подряд. Музыка рождает во мне настроение. Радость. Ожидание хорошего. Надежду. Что-то еще. Не могу сказать точно. Я ведь, ну… понимаете? Не очень умный, в общем.
И однажды я так ее слушал, слушал. И вдруг на меня накатило что-то. Так одиноко мне стало, хоть плачь. И мне захотелось кого-нибудь увидеть. Поговорить. Ну, или просто рядом постоять и помолчать вместе. И я оделся, почистил зубы и вообще себя в порядок привел. Взял коробочку и пошел куда глаза глядят. И нечаянно прямо к каюте Мишель вышел. Хотя она и далеко от моей была. И тут я понял, что жутко по Мишель соскучился. И решил ее на секунду увидеть. И в дверь постучал. Сначала долго не открывал никто, и я решил, что она где-то гуляет с Готлибом. Может, в оранжерее. А может, даже в казино. И совсем уже хотел уйти. Как вдруг створка вверх отъехала и выглянул Готлиб. И посмотрел на меня удивленно. И одежда у него была в беспорядке. Можно сказать, что он почти и не одет был. И сонный недовольный голос Мишель спросил из-за его спины: «Кого там принесло в такую рань?» И мне неловко стало, что я их потревожил. Я сказал Готлибу, что не хотел мешать, и ушел. А Готлиб мне вслед смотрел. А я шел, и внутри у меня еще хуже стало, чем раньше. Потому что теперь я точно знал, что Готлиб и есть для Мишель эта самая «пара». А все пары на лайнере только и занимаются, что целуются по укромным углам. Так что глянуть некуда. И еще друг к другу в каюты в гости ходят. Часто на всю ночь. Теперь она будет целовать не меня, а этого своего банкира. И я понял, что совсем Мишель не нравлюсь. Иначе бы она этого Готлиба себе в пару не выбрала. И от этого мне стало так плохо, будто у меня украли что. А я и не заметил. Но потом посмотрел на коробочку и убедился, что она на месте. И пошел в оранжерею.
Там пусто было. Совсем никого из людей нет. Я встал около дерева правды и стал на него смотреть. И думать. Не так, как нормальные люди думают, нет. По-своему. Я думал о том, почему я не такой, как все. И почему все вокруг начинают смеяться, когда я говорю, что ищу любовь. Разве это так смешно, когда говоришь то, что у тебя на душе? И о том, зачем она мне нужна, эта самая любовь. По-моему, всем людям вокруг глубоко наплевать, есть она или нет. Они просто выбирают пару себе на время и называют это любовью. Даже если это и неправда. Как будто играют. И всем эта игра нравится. А мне – нет. Потом я подумал, что это глупо – искать то, о чем никто не знает. Поди, и в природе этого не существует. И решил, что брошу эти поиски. Отвезу коробочку на Кришнагири, как обещал, и буду себе тихо жить. Есть мороженое каждый день. И смотреть из окна, как на улице идет дождь. А может быть, если повезет, лежать под пальмой, укрывшись коробкой, и на звезды глядеть. А голос внутри сказал, что решение неверное. А я ему приказал заткнуться. А потом вдруг вспомнил, как Анупам про Кришнагири рассказывал, и решил еще раз попытаться. Вдруг не все люди такие, как здесь, на лайнере? И я стал смотреть на дерево. А дерево все было пепельным. Я помню, Мишель говорила, что это цвет тоски. И как только я про Мишель подумал, вдруг некоторые листочки начали светлеть, пока не стали почти прозрачными. Я каждую жилку внутри их видел, честное слово. И верхушка дерева слегка позеленела.
– За вами интересно наблюдать,– раздался вдруг тихий голос откуда-то сзади.
Я даже вздрогнул от неожиданности. Это та самая маленькая женщина. Та, которую Жак своей парой выбрал. Оказывается, все это время она стояла на соседней аллее и за мной смотрела. Там довольно развесистые кусты, и они очень приятно пахнут. Пассажиры иногда там стоят. Говорят, этот запах здорово успокаивает.
– Я тут часто бываю, когда никого нет. Мне тут нравится,– снова сказала женщина.– Простите, если нарушила ваше одиночество.
И улыбнулась виновато. И она нисколько не рисовалась. Ей правда было неловко, что она мне помешала. Я это почувствовал.
– Ничего, мадам. Я тут просто так. Случайно зашел,– сказал я. И тоже улыбнулся. Только не очень весело. Сами понимаете, мне сейчас как-то не до смеха было.
Тогда она подошла и тоже рядом с деревом правды встала. И листья стали зеленеть. Это дерево не лжет. Не зря же его так прозвали. И я понял, что она – хороший человек. Ну, не такой, про каких фильмы делают, а просто она не думает плохого. И ей тоже было грустно. И одиноко. Потому что внизу дерево стало серым и бежевым. И еще каким-то, я не слишком в цветах разбираюсь. Наверное, так одиночество выглядит.
– Я Лив Зори. Если это имеет какое-то значение, то я нечто вроде врача. Лечу на Сьерра-Вентану.
И протянула мне ладошку. Глаза у нее оказались черные-черные. И я, чтобы она не решила, что я невежливый, коробку в другую руку переложил и ей ладошку осторожно пожал. И сказал:
– Меня зовут Юджин Уэллс,– и почему-то не стал говорить дальше про то, что я капитан, и про планету базирования – тоже. Мне вдруг показалось, что это будет неуместно.– Вы ведь пара Жака?
– Не лучший выбор с моей стороны. Вчера я поняла это,– сказала она и снова улыбнулась. Я даже оторопел – улыбка у нее стала такая простая и в то же время веселая. Как будто у нее лицо расцвело.– Мы расстались. Он оказался мужчиной не моего типа. Он… его слишком много. Так что я тут одна брожу, не волнуйтесь.
И снова широко улыбнулась. И стала на дерево смотреть. А оно немного голубым подернулось. Это означает – радость. Когда Мишель смеяться начинала, оно тоже покрывалось голубым. Почему-то мне снова стало не по себе, когда я это вспомнил.
– Знаете, Юджин, о вас тут столько всего говорят,– произнесла Лив негромко, не оборачиваясь.
– Обо мне? – растерялся я. И немного испугался. Вот сейчас она возьмет да и скажет, что меня тут дурачком прозвали.
– Ну да. Я тут недавно, но женская половина мне про вас уже все уши прожужжала.
– Правда? – Я не знал, что ей сказать. Наверное, глупо выглядел. Но потом успокоился. Уж если она со мной тут стоит и разговаривает, то уж точно не думает, что я полоумный. Кому же с дурачком болтать охота. Только такому же, как я сам. А она с виду совершенно нормальная.
– Говорят, что вы отбили у господина Кролла баронессу Радецки. И не побоялись начистить ему физиономию. Принародно. А потом чуть не разорили местное казино. Сделали своей даме королевский подарок. Еще говорят, что вы герой войны. Очень таинственный и скрытный. Некоторые уверены, что вы перевозите алмазы. Контрабандой. Другие – что вы курьер одной из секретных служб. Чуть ли не Демократического Союза. А одна дама поделилась со мной своим наблюдением о том, что слышала, как вы разговариваете со своей коробочкой.
– С коробочкой? – Я растерянно посмотрел на свою ношу.– С этой?
– Ну да.– И она тихонько рассмеялась. И посмотрела на меня. И меня снова поразили ее глаза. Черные-черные. В них дна не видно. Смотришь, словно в пропасть.
– А вы как думаете? – неожиданно для себя спросил я. И покраснел, кажется.
Она повернулась ко мне и оперлась локтем о прозрачный барьер. И сказала:
– Я думаю, что вы очень одинокий человек, Юджин. Это дерево никогда не обманывает. Вам разве не говорили?
– Говорили…
– И еще, вы куда-то пропали на несколько дней. Даже на обед в кают-компанию не выходите. Из этого я делаю вывод, что ваша пара вас оставила. Ведь так, Юджин?
Я пожал плечами. Что тут скажешь? Я и сам не знал, что думать.
– Простите мою назойливость, Юджин. Я не хотела вам мешать. Мне просто подумалось, что вам сейчас немного не по себе, и я решила с вами поболтать. Если хотите, я вас оставлю.
– Нет… Лив. Не нужно.
– Знаете, я ведь тоже одинокий человек. Эта атмосфера всеобщей радости мне не слишком по душе. Я рада, что вас здесь встретила,– неожиданно призналась она.– Если желаете, мы можем иногда проводить время вместе. Нет-нет! – покачала она головой.– Никаких пар и прочего. Терпеть не могу эти традиции, по которым межзвездные перелеты превращаются в череду курортных романов.
А мне неловко стало. Я не знал, что ей ответить. Она была, ну, некрасивая, что ли. Несмотря на то, что лицо у нее миловидное. Даже приятное, когда она улыбалась. В общем, меня к ней не тянуло нисколько. Хотя я и видел, что она про меня плохо не думает. Наверное, я здорово изменился. Потому что месяц назад, если человек не думал обо мне плохо, я был готов пробыть с ним рядом сутки напролет. И тогда я взял да и ляпнул напрямую:
– Лив, вам разве не рассказали, что я…– Тут я немного замялся, подыскивая нужное слово, которых у меня в котелке не густо было.
– Не слишком нормальны? – уточнила она спокойно. И посмотрела на меня внимательно, немного склонив голову набок.– Юджин, уверяю вас, все это совершенные глупости. Вы нормальнее многих из летящих на этом корыте. Что не мешает им наслаждаться жизнью. А вы, правда, военный?
![Айзек Азимов - Робот, который видел сны [Сны роботов]](/uploads/posts/books/56487/56487.jpg)
