Константин Мзареулов - Битва с Непознаваемой
Все расселись вокруг видеосистемы, и Андрей запустил эпизод знаменитой мелодрамы «Горькое счастье разлуки». Под знакомую музыку поплыла заставка с титрами, с голограммы призывно улыбнулась знойная красавица Саломея Монтиньярос, исполнявшая роль прокурора Луизы де Рамон, и зрители мечтательно застонали.
Пока гости наслаждались жестокой мелодрамой, Андрей с Афанасием Тимофеевичем устроились в углу. Старик не сразу понял, для чего внуку потребовались его воспоминания.
— Я же войну видел из окопа, что называется — в амбразуру, — пытался растолковать дед. — Историк должен в архиве работать, там все документы, по ним сам все поймешь.
— Слишком много документов, — вздохнул Андрей. — Вдобавок сотня тысяч участников мемуары в Сети разместила. — Командующий фронтом, его три заметителя, четыре командарма, начальники штабов, командиры поменьше рангом. И все общими словами рассказывают: дескать такая-то армия разгромила такую-то дивизию противника… а мне подробности нужны, чтобы понять, за какую нитку клубок разматывать. Получается, что наши войска в Призме просто прикрывали фланг главной группировки Центрального фронта. Но если это второстепенное направление, то почему там такие тяжелые бои шли?
— Тяжелые, внучек, ужас какие тяжелые, — тихо подтвердил дед. — Наш батальон, считай, четыре раза заново формировали. Пять «Носорогов» за год поменяли.
— Давай подробнее. Значит, вошли в скопление Призма, заняли оборону — и стали отражать атаки перцев. Так?
Фыркнув, дед снисходительно посмотрел на него и вновь покачал сединами.
— Значит, вот как теперь в книгах пишут… — Старик хихикнул. — Ну так вот, Андрюша, когда мы туда вошли, Призма просто напичкана была вражескими войсками. Чуть не во всех системах опорные пункты. Приходилось каждую планету, каждый астероид штурмом брать. Сначала флот издали долбил большим калибром, потом штурмовики бомбами утюжили, а следом нас бросали — пехоту. И так — почти полгода. Хорошо, неприятель был не из серьезных — рагвены слабенько воевали.
Он подтвердил изумленному внуку, что имперская армия пришла в Ближние Скопления не сразу. На первом этапе войны оборону против землян держали войска Мрагвенда, проникшие в Призму и Конус прежде людей. Вот примерно месяца через три-четыре, когда потрепанную 353-ю дивизию отвели на переформирование, поползли слухи: мол, Империя послала свои войска на помощь побитым союзничкам-рагвенам. И тогда война, можно сказать, началась по-настоящему.
От таких новостей Андрей просто растерялся. События первых недель войны в прессе тех лет и в исторической литературе освещались несколько туманно. Согласно официальной трактовке, 12-я Империя беспардонно вломилась в спорные скопления, после чего Красная Башня была вынуждена направить туда же сильные контингенты для защиты подступов к своим границам. Дед рассказывал совсем другое.
— Чего ради Мрагвенд осмелился занять звездный кластер у нас под носом? — недоверчиво переспросил историк. — Они же знали, что получат по жвалам.
— Больно кусок лакомый. Офицеры между собой говорили, что таких богатых месторождений никто прежде не видал. Там вроде бы несколько сверхновых взорвались не так давно — тысячу лет назад или около того.
— Свежие залежи горячих изотопов? — Челюсть Андрея предприняла почти удачную попытку отвиснуть до самого паркета. — Радиолит?
— А вот и нет, совсем другой минерал. — Дед задумался. — Представляешь, прямо необработанную руду, без обогащения, кидали в двигатель, и «Носорог» целую неделю в заправке не нуждался… Вспомнил, актинопирит назывался. Помню, вывели всю дивизию на мертвую планету — голый камень с ядовитой атмосферой. Мы в скафандрах на боевых машинах отлетели километров на десять, а возле транспортеров ни единой души не осталось — так и стояли четырнадцать «Носорогов». Возле них сел корабль-заправщик, роботы контейнеры с этим актинопиритом загрузили, вокруг радиация страшно подскочила, дозиметры щелкают… Мы быстренько машины в «Носорогов» разместили и тут же стартовали. Как наш ротный сказал, в ту часть планеты еще год лучше не заглядывать.
— Актинопирит, ни хрена себе…
Становилось понятнее, почему Красная Башня, забыв осторожность, ринулась в бой. Значит, не после войны земные планетологи случайно нашли небольшое месторождение бесценного минерала… Правительство на Земле с самого начала было в курсе, какие сокровища скрывает скопление Призма. Но если знали на Земле, то не могли не знать и на Бсархаде, ведь Мрагвенд был проходным двором, где хозяйничали монополии Ломандара, Империи, Республики. Очень многие должны были знать о месторождениях. Знали, но не выставили своих гарнизонов. Если бы в Призме размещались войска ломов или перцев, даже Порфирий Енисейский не решился бы на вторжение.
Загадочная история казалась противоестественной, совершенно нелогичной. Легче поверить, что дед ошибается, перепутал последовательность событий.
Между тем Афанасий Тимофеевич продолжал вспоминать обрывки боевых эпизодов. По его словам, на богатых изотопами планетах работали только роботы — какая-то богатая фирма строила там рудники, а войска прикрытия стояли на орбитальных крепостях.
— Сам-то я там не был. — Старик сентиментально заулыбался. — Мы другие планеты от жуков да лангуст освобождали. Но потом, на сборных пунктах, встречал пацанов из спецназа. Они эти космические станции на абордаж взяли, а умные головы приняли управление почти готовыми шахтами и наладили добычу руды. Вот тогда против нас бросили настоящую силищу — перцы пришли с огромным флотом. И командовал ими знаменитый фельдмаршал, не помню, как его по матери…
— Фруогер Вомастен зи Райфинг, — машинально подсказал Андрей. — Есть его воспоминания, «Несостоявшийся триумф».
Мысли путались. Если даже дедуля что-то подзабыл за полвека, тут есть над чем подумать… Именно в этот момент его отвлекли зрители, потребовавшие показать следующий фильм. Неохотно прервав такой важный разговор, Андрей запустил пятидесятиминутную серию «Смертельного меридиана» — ту самую, где он дублировал главного исполнителя в сценах абордажа.
За время, пока внук пересылал файл со своего видеофона в память домашнего кинотеатра, старик собрался с мыслями и решил поведать, о чем сумел вспомнить.
— Странная была война, — начал он глубокомысленно. — То есть поначалу как на учениях. Мы заняли позицию в горах планеты Вайстерн-два, оборудовали опорный пункт, расставили пушки, отбили две атаки. Потом началась охота на вшей… Всю бригаду снимают с укрепленных позиций, грузят на корабли и высаживают на дикой планете, прямо на не успевший окопаться батальон врага. Мы их покрошили, местность прочесали, на другой день снова погрузка — высаживаемся на какой-то астероид. Три дня там сидели, потом появился вражеский десант — мы их грохнули. И так далее — за пару месяцев поменяли десяток систем, и каждый раз против нас не больше батальона было. В такой чехарде полбригады потеряли, из нашей роты всего-то человек сорок осталось.
— То есть вы за два месяца провели десяток боев, каждый раз уничтожая почти батальон противника, и при этом потеряли полбригады?
— Ну да, дней за полста. Каждый раз усиленный батальон истребляли — пехота с пушками и танками. И десяток десантных кораблей ресовских подстрелили. Я вот сам из своей…
— Подожди, дед, — перебил аспирант ветерана. — Смотри, как интересно получается. Одна ваша бригада, потеряв около половины личного состава, всего за два месяца уничтожила, считай, целую дивизию перцев. Так?
— Выходит, так, — опешил дед. — Только не перцы там были. Вернее сказать, не только перцы. Всякие твари в атаку против нас ходили. Пару раз даже дохлых крыс на поле боя находили.
— Ломы? — недоверчиво переспросил Андрей. — Ломы не воевали против нас в ту войну.
Афанасий Тимофеевич уверенно подтвердил, что видел труп существа, которого нельзя не опознать. Ситуация становилась совершенно невообразимой.
Всего в галактическом секторе, известном земной науке, обитало не меньше двухсот разумных рас. Запомнить, как они выглядят и как называются, могли только специалисты, да и то не все. Не заглядывая в справочники, средний человек опознал бы не больше десятка разновидностей братьев по разуму. Еще сложнее обстояли дела с именами, потому как многие самоназвания были непроизносимы в принципе. Выход нашли еще в первые десятилетия звездной экспансии — люди придумывали названия, по возможности близкие к оригиналу, но благозвучные по человеческим меркам.
Представителей главной расы Ломандара, похожих на больших опоссумов, люди называли словом «лом», а то и просто «крысами». К однополым рептилиям 7-й Республики, говорившим на ультразвуке, прилипли названия «рес» или «респ». Легче было с господствующим биологическим видом Кьелтарогга — местное слово «тарог» люди употребляли без проблем. А вот 12-ю Империю населяло больше десятка разумных рас — главным образом членистоногих ракообразных. Наряду с официальным «имперец» люди зачастую говорили: «перец» или даже «лангуст», другую расу называли «импик», хотя имперцы регулярно заявляли протесты по этому поводу. С малыми странами вообще не церемонились: насекомых Мрагвенда звали «рагвенами», псевдогуманоидных рептилий Оххо-Яшира — «яшками», не имеющих зоологических аналогов монстров Даласули — «даласами» или «суликами» и так далее. Разумеется, чужаки точно так же придумывали оскорбительные клички для земных приматов, что было неизбежно и естественно.
