Иар Эльтеррус - Небесный ключ
— Я — воин Тарг. А для тебя — крепко помни это, раб, — я господин Тарг. Если ты поименуешь меня как—либо иначе, это будет стоить тебе жизни.
Тарг повел обессилевшего от страха Олена в один из домов. Самый большой и приземистый. Когда оба протиснулись в низкую дверь, бывший продавец увидел, что это кухня. Почти все здание занимала печь из грубого обожженного кирпича. На полу стоял огромный казан. Возле него, согнувшись в три погибели, сидели две древние старухи и один низкорослый горбатый урод. У всех троих был затравленный вид. Они чистили мелкие овощи. Увидев Тарга, они лихорадочно заскребли своими тупыми ножами.
— Работать, раб!
Тарг вышел прочь. Было слышно, как он снаружи повернул дверную щеколду.
— Вот, — сказал горбун писклявым голосом, подавая Олену тупой нож.
— Что это такое?!
— Нож. Чистить овощи, — терпеливо и медленно стал объяснять горбун.— Скоро господа придут с рыбной ловли. Если овощи не почистить, то сразу прибьют.
— Как же так? Он рыбак? — бывший продавец открыл рот. — Мне он сказал, что он воин.
Рабы в ужасе переглянулись. Горбун глухо сказал:
— Он — господин Тарг. А ты — раб по кличке Паук. Помни это. Каждую минуту, если жизнь дорога. На Бедгоге любой, кто не удостоился звания судьи, — воин. Даже если он ходит на рыбную ловлю.
— А рабы?
— Рабов мало, — равнодушно ответил горбун. — Рабынь тоже мало. А теперь бери нож и работай, Паук.
Олен тупо уткнулся в работу.
«Очень, очень плохой сон...» — думал он.
В глубине души начинали бродить смутные подозрения о том, что этот сон может и не кончиться.
Вечером рыбаки пришли с ловли, и Олен вынужден был чистить и варить рыбу. Потом появились торговцы. Их-то уж уроженец Меона определил безошибочно. Сам был продавцом. Только это не спасло его от тяжелой работы. И до, и после заката, когда на небе уже появились огромные незнакомые звезды, он грузил в телеги торговцев пойманную вечером рыбу. А когда все закончилось, Олен молча, упал на циновку рядом с другими рабами и мгновенно уснул. Потом пришло утро. Но усталость осталась. И надо было варить овощи с рыбой, потому что господа собирались на утренний лов. А потом телеги торговцев. И вечер. И снова телеги. Так прошло много дней, превратившись в сплошной замкнутый круг. И Демер Олен почти привык к тому, что теперь его называют Паук. Что он раб. И что сон не кончается. Этот кошмар теперь называется жизнью.
Олен очень легко принимал перемены. Он почти втянулся в такую жизнь. Но не совсем. В глубине души он все же надеялся, что ему улыбнется удача. И однажды это случилось.
В один из дней, ближе к вечеру, когда рыбаки вскоре должны были вернуться с лова, Демер Олен, как обычно, сидел на кухне и чистил овощи. К тому времени он уже занимался этим один. Лишь иногда горбун помогал ему. Хозяева решили, что новый раб лучше других справляется с приготовлением пищи. Одному, конечно, было тяжело — приходилось работать намного быстрее. Но во всем этом имелись и свои плюсы. Уроженцу Меона больше не приходилось мыть грязные миски после трапезы рыбаков. Этим теперь занимались горбун и старухи. А Олен, работая на кухне один, наслаждался их отсутствием. Жизнь казалась почти прекрасной. Иногда он утешал себя тем, что наконец-то смог найти неплохую работу и есть вволю. Но становилось обидно, когда хозяева, уходя, поворачивали снаружи щеколду, и он оказывался запертым на кухне. Да еще необходимость грузить рыбу на телеги торговцев. Ведь из четверых рабов он был самым сильным, вот и отдувался за всех.
«Как ни крути, а я все—таки раб. Это плохо...» — тосковал бывший продавец.
Ему не хватало чего-то еще. Например, женщины. О том, чтобы бежать от рыбаков, Олен даже не помышлял. Не в его характере это. Быть поваром, в сущности, неплохая работа. С любой, даже самой низкой, должности всегда есть шансы пробиться наверх. А недостатки везде есть. Будь то телеги с рыбой или управляющий магазина, который штрафует работников за любую оплошность.
Однажды, занимаясь готовкой, Олен услышал за стенами кухни странный звук. Это был рев, и он медленно приближался. Такого уроженец Меона в своей жизни еще не слыхал. А рев приближался. Олена начало разбирать любопытство, и он навострил уши. К тому же он видел в окно, что чем более громким становится звук, тем больше суетится господин Тарг, который опять остался дежурить в деревне в часы лова. Старухи и горбун, понукаемые им, спешно прибирали кухонный двор.
Рев прекратился вскоре после того, как перед окнами кухни встала очень странная колесница. Олен молча дивился. Чем-то эта повозка напоминала паромобили, изредка встречающиеся на улицах Маэра. Но была значительно грубее и массивней. Никаких украшений на ней не имелось. К тому же повозка ужасно воняла.
Олен полагал, что многое видел и знает. А уж о способах передвижения знает все. Даром что на Меоне их было немного. Но Бедгог удивлял бывшего продавца все больше и больше. Особенно по части наземного транспорта. Ну, взять хотя бы телеги. Здесь в них запрягали не волов, как на Меоне, а невиданных животных. Они назывались лошади. А теперь эта повозка. Она стояла во дворе кухни, чихала и кашляла. Как больная. Из трубы, расположенной приблизительно там, где у животных растет хвост, шел зловонный дым.
«Неприлично строить такие машины, — подумал Олен. — Паромобили выглядят куда совершеннее. И труба у них сверху».
Дверь повозки открылась с резким щелчком. Оттуда выпрыгнул человек. Как и все люди Бедгога, он был высоким, черноволосым и смуглым. Его одежду составляли штаны до колен песочного цвета и того же цвета рубашка.
«Одет в форму, значит, начальство, — дошло до бывшего продавца. — Возможно, с инспекцией».
Услышав, каким тоном разговаривает с ним Тарг, Олен понял, что не ошибся. Но вскоре голоса за стеной кухни затихли. Дежурный повел приезжего в противоположную часть поселка.
Когда рыбаки пришли с лова и сели ужинать, инспектор присоединился к общей трапезе. Уроженец Меона внезапно почувствовал себя как хозяин, принимающий важного гостя. Сейчас его стряпню будут есть. И оценят. Но странное дело, человек в форме был на удивление молод. Моложе большинства рыбаков.
«Лет сорок на вид. Правда, старухи сказали бы, что ему лет двадцать пять. Но у баб ума нет, их слушать нечего. А этот занял такую должность, — с уважением подумал меонец. — Пробился».
Молодой человек с удовольствием уплетал стряпню Олена. Только похваливал. А уроженец Меона, сидя в дальнем углу кухни, разглядывал приезжего краем глаза. Нравится ли ему еда? Похоже, да. Ест с удовольствием.
Еще Олен подметил непринужденность манер молодого инспектора. Очень раскован. Такое поведение на Меоне не принято. Начальство должно смотреть строго и говорить скупо. А у этого парня в глазах горел странный азарт. В нем кипела энергия. Но бывший продавец чуял — с этим человеком, как и с остальными жителями Бедгога, нужно держать ухо востро. Чуть что не по нему, так кипучая активность обратится во вспышку гнева. И сразу каюк! Особенно рабу.
Осознав это, уроженец Меона потупился и забился в угол. Но взгляд молодого инспектора остановился на нем.
— Кто это? — спросил он Тарга, разглядывая Олена, точно диковинку.
— Раб, твоя меткость, — четко доложил тот.
Инспектор тряхнул головой. Звание, позволяющее командовать двадцатью одним воином, он получил на днях и еще не привык.
— Сам вижу, что раб, — нетерпеливо бросил он. — Но он при кухне. Да и выглядит необычно. Откуда ты его взял?
Рыбак чуть заметно понурился. Он не хотел поднимать эту тему. Светловолосый раб оказался находкой. Силен, послушен. Да и готовит прекрасно. А сейчас его могут забрать. Но если старший по званию приказывает — изволь отвечать.
— Мы нашли его на берегу, твоя меткость.
Лицо военного выразило недоумение.
— А ну, сам расскажи о себе, — обратился он к Олену.
За всю свою жизнь бывший продавец так и не научился врать — выдумки не хватало. Он промычал что-то невразумительное. Но потом заставил себя открыть рот и сказать:
— Не знаю, господин.
Инспектор был отнюдь не дурак. Иначе бы его не назначили в младший командный состав. Любое повышение в звании на Бедгоге можно было только заслужить личной воинской доблестью. Смекалка тоже являлась достоинством, и немалым.
«Раб, скорее всего, ничего не помнит, — решил инспектор. — Должно быть, контузия. Кто-нибудь из рыбаков поразвлекся. Не из этого поселка — так из соседнего. А теперь врут. Или, правда, не знают. Впрочем, важно не это. Кажется, именно он приготовил обед».
— Ты готовил? — спросил он, ткнув ложкой в котел для пущей наглядности.
— Да, господин.
— Как звать?
Олен чуть не поперхнулся.
— Паук, — выдавил он.
— Так вот, Паук, — молодой военный отложил ложку и приготовился встать. — Сейчас ты поедешь со мной. Мне нужен хороший повар.
