Владимир Стрельников - Простые оружные парни
В общем, выпив по паре пива, еще немного подумали и согласились с предложением Майкла. Он мужик намного более опытный в здешних новоземельных делах как-никак.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Ленька с удовольствием потянулся в широкой кровати. Поглядел на дощатый потолок, где крутилась люстра-вентилятор, и такие же стены. Полы здесь из досок в ладонь толщиной, даже под Ленькой не скрипят. Этот отель вообще полностью из дерева построен, даже звукоизоляция между номерами из стружечно-цементных плит сделана. Хорошо отдохнулось; еще подругу бы сюда, но, к сожалению, приехал он в Шайенн поздней ночью и ни с одной девчонкой не познакомился. Да и не много их свободных здесь, в этом мире, к огромному сожалению. Так что Ленька взял мобилу, выключил зудящий сигнал будильника, еще раз потянулся, встал, надел шорты и обул резиновые шлепки. Толкнул дверь в совмещенный санузел номера и стал умываться.
Вообще, как рассказывали мужики, всего три года назад Шайенн был дыра дырой, крохотный, пыльный ковбойский городишко. Но потом сюда пришла железная дорога, а в позапрошлом году в сорока семи километрах от города на юг, в сторону побережья, нашлись залежи малахита. Того самого, который Хозяйка Медной горы в Старом мире берегла. И мгновенно город ожил.
И еще «Юнион Норд Вей» решил сделать в Шайенне мощную узловую станцию. Вроде как есть планы со временем протянуть отсюда ветку на юг, в Билокси, но Ленька даже не знал, когда точно. Впрочем, его это пока мало волновало, точнее — не волновало вовсе. Соответственно, в Шайенне построили настоящую товарную станцию, с десятком путей. Заодно сделали несколько складов, построили площадки для зимовки техники, мастерские и даже небольшое депо, где ремонтировали паровозы и вагоны. Затем началась добыча малахита, строительство обогатительного комбината для поставки в Форт Ли готовых руд для производства меди. Конечно, лить из малахита медь — варварство, но кому он здесь нужен в таких количествах? Медные же слитки расходились как горячие пирожки, что, впрочем, было неудивительно. Тут даже кастрюли и сковороды делались медными, нержавейки с алюминием пока не было. Точнее, были, но в явно недостаточном количестве. Так что даже в «Глухомани» котлы и кастрюли были медными: Самвел обожал их надраивать, чтобы блестели на солнце, как у кота яйца.
Кроме того, в городе построен довольно большой (разумеется, по меркам Новой Земли) комбинат по выделке из малахита всевозможных статуэток, ваз, колонн, каминных полок и прочих деталей интерьера, которые очень неплохо расходятся по городам севера Залива. Да и на юг тоже уходят, недавно отсюда три десятка облицованных малахитом колонн отправили куда-то в Нью-Дели, для одного из залов дворца тамошнего раджи. Разумеется, основой колонн были обычные бетонные столбы, но облицевали их малахитом, а потом и вырезали из него барельефы очень качественно. Уж это Ленька сам видел, когда в прошлом месяце так же в воскресенье приезжал в городок просто отдохнуть от надоевших палаток и вагончика. Это очень много значит — поспать в хорошей кровати и поесть домашней пищи. Ну, или просто вкусно поесть в одном из ресторанчиков города.
Через полчаса Ленька вышел из гостиницы с немаленьким баулом. После раздумий он решил-таки продать два «весла» и розовую мелкашку. «Калашей» накопилось столько, что солить можно, а мелканчик какой-либо здешней девочке сгодится. Так что Леонид потащил баул через пыльную площадь, к оружейному магазину «Эддингтон и сын». Оружейных отделов в Шайенне было еще два, в универсальных магазинах, но именно этот магазин занимался к тому же и скупкой оружия.
Мелодично звякнули медные трубочки над головой у Леньки, когда он вошел в помещение магазина. К его огромному удивлению, продавца не было, зато на высоком барном стуле-табурете, облокотившись на прилавок с пистолетами, покачиваясь, сидел высокий худой тип в очочках. Этакий пьяненький профессор Жак Паганель: почему-то Леньке он этого чокнутого ученого из советского фильма «Дети капитана Гранта» напомнил.
— Здравствуйте. Где хозяин, не знаете? — поздоровавшись, поинтересовался Леонид.
— Скоро придет, — качнувшись, ответил «Паганель». — А ты кто?
— Мастер из «Юнион Норд Вей», Леонид Панфилов. — Ленька брякнул сумку с оружием на массивный деревянный верстак и начал вынимать автоматы, мелкашку и пачки с патронами, которые вытащил из распотрошенных цинков в «Перенти». Непочатые цинки с патронами он решил пока себе оставить.
— А, ты из тех, кто уничтожает нашу свободную жизнь… Я Жан Мюрат, профессор математики. — И профессор вытащил из внутреннего кармана серого сюртука плоскую бутыль с «Одинокой звездой». — Будешь? Нет? Ну как хочешь. Твое здоровье!
— Извините, а почему мы уничтожаем свободную жизнь? — Леонида очень удивило такое заявление.
— Ты знаешь, кто главный акционер всех компаний, которые строят железную дорогу? Орден! Для чего ему нужна эта «железка»? Только для того, чтобы массово везти переселенцев. Как в Америке в конце девятнадцатого века, Дикий Запад убила железная дорога, так и здесь она может убить все то, что мы делаем! — пафосно заявил Мюрат и чуть не свалился с табурета. Ленька едва успел его подхватить и помог утвердиться на сиденье.
— Ну, насколько я знаю, акции нашей компании поделены между Орденом и частными акционерами как тридцать на семьдесят. То есть Орден владеет тридцатью процентами акций, а остальные принадлежат независимым инвесторам. — Пожав плечами, Ленька уселся на второй такой же стул. Интересно, что делают барные стулья в оружейном магазине?
— Вот! И из этих независимых акционеров трое являются теневыми лидерами Ордена! Так что на самом деле Ордену принадлежит минимум семьдесят процентов акций! — Профессор торжествующе поднял указательный палец над головой и опять опасно качнулся на стуле. — Орден построит железную дорогу, навезет сюда множество людей, с их помощью выиграют выборы люди Ордена, и кончится фронтир. Начнется обычная мещанская жизнь.
— Похоже, вы не правы, профессор. — Ленька усмехнулся и кивнул на карту освоенных земель этого мира, висящую на стене. Точнее, на огромное белое пятно на севере и такое же на юге. — Фронтир не кончится, а передвинется. С таким количеством пустых земель здесь еще очень долгое время будет фронтир. Просто он всегда сдвигается. Так было в США, так было в России. Только в Штатах двигались на запад, а в России — на восток. Сейчас же все вместе будут дружно двигаться на север.
— Почему на север? — уже совсем пьяненько спросил Мюрат.
— Там прохладнее. Осторожно! — Ленька снова едва успел подхватить рухнувшего со стула учителя. Тяжелый древний «маузер» в деревянной кобуре грохнул об пол. Все-таки вискарь учителя переборол, Мюрат вовсю спал. — Ну вот, наклюкался. Что с тобой теперь делать?
Сзади дзинькнули трубочки над дверью, и обернувшийся Ленька увидел вошедшую стройную блондинку. Красивая сероглазая девушка в коричневых облегающих джинсах и зелененькой маечке, дочка здешнего хозяина, частенько стоящая за прилавком. Что интересно, никто не видел сына Эддингтона, а вот дочку знали все. Чемпионка Конфедерации по ковбойской стрельбе. Правда, получила она это звание несколько лет назад, когда еще жила под Алабама-сити. Но девушка очень гордится этим достижением, и ее чемпионский пояс и диплом висят над прилавком на самом видном месте, а кубок, по ее словам, стоит дома на каминной полке. Впрочем, Оливия и здесь не прекращает тренировки и обожает револьверы одиночного действия. Вот и сейчас у нее на поясе в очень красивой тисненой кожаной кобуре лежал тяжелый никелированный «Кольт-Миротворец» с белыми накладками из рога. Правда, калибр у пистолета был.357 Магнум, а не.45 длинный Кольт, но все равно — очень серьезная пушка у девушки. Тем более что промежуток между желанием выстрелить и самим выстрелом у Оливии составлял чуть больше двух десятых секунды.
— Оливия, здравствуй. Тут ваш проф наклюкался, что с ним делать?
— Добрый день. Надо же, оставила буквально на полчаса, попросила присмотреть за магазином. Помоги затащить его в подсобку, там диванчик, пускай отоспится. — Оливия откинула прилавок и открыла дверь в подсобку магазина. Там, между стеллажами с патронами и оружейными коробками, стоял старый кожаный диван.
Ленька с трудом затащил оказавшегося неожиданно тяжелым Мюрата в подсобку и уложил на диван. Повесил на стоящий рядышком стеллаж кобуру с «маузером» и, не удержавшись, с разрешения Оливии вытащил его посмотреть. Легендарнейшая, но очень тяжелая и не очень удобная пушка, Ленькин АПС намного удобнее в руке лежит. Оливия стащила с Мюрата ботинки, выкрутила на минимальную мощность регулятор в настенном светильнике и вышла в магазин к ожидающему ее Леньке.
