"Фантастика 2024-104". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Седой Василий

Удбала исправно играл роль наймита, которому всё до фени. Заводил знакомства, активно бражничал — и к концу «командировки» знал уже все местные сплетни. Мешало, конечно, плохое знание русского и даурского, но чахарец активно осваивал оба языка.

Щуплый даос Хун Бяо, казалось, был самым бесполезным. Но по итогу именно из-за него инспекции «штаба» теперь встречали не настороженно, а с надеждой. Потому что в любом месте Олеша устраивал госпиталь с аттракционом неслыханной щедрости. Китаец лечил людей, обменивался лекарствами, постоянно изучая местный ассортимент лечебных практик. По итогу, Дурной поручил ему организовать в каждом городке лекарский пункт и курировать их работу.

Со временем «штаб» разрастался. Нужны были «финансисты», переговорщики (для каждого племени) и даже пыточных дел мастера. В итоге образовалась ватага в 27 человек, говорящая на семи разных языках. Как раз команда гребцов на средний дощаник. Забавно было видеть, как «правительство» в очередной раз садилось за весла и гребло, блестя потными спинами, к новому месту «работы».

Никто не хотел лишней гребли. И Удбала тут был первым в очереди.

— Ты, конечно, прав, друг, — улыбнулся Дурной рацпредложению чахарца. — Но и неправ. Если будем мы ездить по одному строго установленному порядку, то все начальники на местах будут знать: когда и к кому мы приедем. Заранее подготовятся, все плохое спячут, хорошее — выпятят. Недовольных ушлт подальше, остальных — научит правильно говорить…

— Так разве не будут все в итоге счастливы? — приподнял свою живую бровь монгол. — Если не это истинная гармония, то что тогда?

— Это как раз не истинная гармония, — вздохнул Дурной. — Я буду строить планы, основываясь на ложных сведениях. Планы, конечно, не будут выполнены и породят новые проблемы, а затем — новые горы обмана и подтасовок. Всё будет идти по-нарастающей и в сложный момент рухнет. Как соломенная хижина от слабого ветра.

— Ты просто варвар и многого не понимаешь, — закатил глаза Удбала, но спорить перестал.

Всё одно уже октябрь на дворе, нужно не языком болтать, а грузиться побыстрее. Чтобы стремительно пролететь бессчетные сотни верст Зеи и Амура и оказаться в объятьях лучшей женщины на Земле! На этот раз беглец из будущего не был в них уже полтора месяца. И это еще хорошо, на второй год работы более-менее устаканились и шли своим чередом. А вот вначале! В начале Дурной только в разъездах и жил.

Памятная «островная» речь старого атамана была яркая, но неконкретная. Все подписались на то, чтобы идти за Дурным, да не все понимали: а что именно будет? Кое-чего даже опасались. Например, как это: лишиться доходов от пушнины и золота? Или как они смогут договориться с Москвой?

«Не бойтесь, — успокоил всех беглец из будущего. — Настанет время, и я сам буду договариваться. Но время еще не настало. Мы не готовы».

Именно поэтому добыча золота и пушнины пока не пресекалась. Даже наоборот поощрялась. С одной маленькой поправочкой: сдавать в общую казну одну треть добытого. «Налоговая реформа» стала первой задачей Руси Чёрной и первой головной болью ее глупого управителя. Решили так: все люди должны отдавать 1/20 долю произведенного со своего хозяйства. Зерна ли, мяса ли, глиняных горшков или железных криц. От всего. Более того, если человек нёс воинскую службу (не учебу, а настоящую ратную службу), то в этом году с него подати снимаются.

Одно исключение из этой системы продавил лидер: добыча пушнины и золота облагалась налогом в 33 %. Если же кого поймают на утаивании — отнимают всё добытое. Дурной хотел, чтобы люди сами почувствовали, что такой бизнес не очень-то и выгодный. Конечно, можно пытаться обходить «фискалов», но мир Темноводья довольно малолюдный, здесь всё на виду. Проще найти хорошую (и бесплатную!) землю, распахать ее и получить большие выгоды.

«Но пока пусть бьют соболя, — думал Дурной. — И золотишко пусть моют. Будем копить. Когда настанет время торговаться с Москвой, надо убедить ее в нашей ценности. А для того большой подгон понадобится».

Копить решили в пяти местах. Как-то единой столицы в Руси Чёрной не складывалось. Да и не очень красиво выглядело бы складирование всех богатств в одном месте. В конце концов — неудобно. Территория огромная, задач много, траты нужны постоянные. Так что по итогу Северный острог собирал подати со всех верхнезейских дауров и тунгусов, Темноводный — с нижней Зеи и среднего Амура, Тугудай — с равнины между Зеей и Буреей, Болончан — с нижнего Амура и Уссури, Пасть Дракона — с гиляков и иных прибрежных жителей. Эти центры должны собирать и хранить богатства, а также тратить их на свои официальные нужды: оснащать и обучать воинов, содержать «госаппарат». Но не более! Потому и возникла необходимость регулярных ревизорских объездов.

Это был настолько новый и непривычный формат работы с казной, что многие упорно не понимали: как это, иметь богатство и не запустить в него лапу? Особенно, тяжело было с Якунькой и Тугудаем. Во владениях последнего Дурной прошлой зимой целый месяц жил, да не один, а с полком Сорокина, опасаясь открытого конфликта. Даурский «хан» за минувшие годы много власти захапал, немало обезглавленных родов подмял (даже несколько тунгусских). И, по счастью, Дурной понял, что власть Тугудаю намного дороже богатства. Они смогли договориться: его маленькую империю внутри Руси Чёрной сохранят, если сам «хан» будет выполнять общие задачи.

А задач имелось немало. И главная из них — военная. Потому что нельзя ехать в Москву и о чем-то там договариваться, пока не будут твердо укреплены южные рубежи Руси Чёрной. Пока не решен вопрос с империей Да Цин.

Глава 36

«Ничего себе! Вот это амбиции у человечка, который еще полгода назад был ничтожным беглым пленником! Решить вопрос с империей Цин?! Это кто будет его решать? Непонятная Русь Чёрная, которая хорошо если со всего Амура соберет тысячу более-менее профессиональных воинов?».

Примерно так Дурной спорил сам с собой, когда принялся очерчивать задачи на ближайшее будущее. Но никакого «говокружения от успехов» (тем более, несуществующих) в его голове не было. Просто знания историка ему подсказывали: назревают самые подходящие времена. Уже в следующем, 1673 году в Китае грянет война Саньфань.

Дело в том, что хоть, завоевание Китая, вроде бы, давно закончено, маньчжуры до сих пор не правят всей страной. Они покорили Пекин и северную часть (что некогда принадлежала их предкам из династии Цзинь), а вот южную долго и упорно покоряли даже не столько сами маньчжуры, сколько союзные им китайцы. И прежде всего, генерал У Саньгуй. Тот самый, что пропустил северян в Китай и вместе с ними угрохал крестьянского императора Ли Цзычена. У Саньгуй долгое время добивал последних сторонников Мин на юго-западе страны и в итоге получил эту территорию практически в личное владение. Он жил там как царь, имел свою армию. Это даже было не Зеленое Знамя, а его собственная армия! Чуть ли не в 100 тысяч рыл! На юге подобное же «княжество» было у генерала Шана Кэси, а на юго-востоке — у генерала Гэн Цзинчжуна. Гэну приказано было вести войну с Тайванем, где сидел все еще непокоренный оппозиционер Чжэн Цзин.

Так вот весной 1673 года император Канси упразднит эти княжества. Все поначалу смирятся, но к концу года У Саньгуй решится на открытый мятеж! Восстание будет разгораться очень медленно, идти натужно; но на пару лет дела на юге отнимут практически все силы империи Цин. К 1675 году генерал У все-таки сможет объединить всех генералов и даже тайваньского оппозиционера. Поразительно, но именно после создания этого единого южного фронта дела восставших пойдут всё хуже и хуже. И всё же, на пике у генералв У будет не одна сотня тысяч воинов, сильный флот и более половины территории Китая под контролем. Самой богатой и густонаселенной…

«Как этим воспользоваться?» — вопрос буравил мозг беглеца из будущего каждый вечер. С одной стороны, перспективы очевидны. А с другой — как? Ну, как? Восставшие будут крайне далеко. Просто добраться до них — почти нереально. Как-то скоординировать действия — практически невозможно.