"Фантастика 2023-162", Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Лидин Александр

Впервые он увидел слонов, снаряженных к бою, и зрелище это произвело на него неизгладимое впечатление. Широкие лбы исполинов прикрывали шипастые медные налобники, на бивни были надеты ослепительно сверкавшие на солнце металлические чехлы с острейшими наконечниками, над спинами возвышались похожие на беседки корзины, крепившиеся сложной системой широченных ремней, проходящих под слоновьими животами. В каждой из корзин, помимо вооруженного крючковатой палкой погонщика, находилось по два лучника. Стрел они, впрочем, пока не пускали и, судя по всему, были удивлены появлением гушкаваров ничуть не меньше, чем те — участием слонов и их вожатых в засаде.

— Вперед! Вперед, если вам дорога жизнь! — яростно крикнула Тарагата, первой пришедшая в себя от неожиданности и сообразившая, что промедление может стоить разбойникам жизни. — Стреляйте им в глаза! Афарга, заколдуй их, убери с дороги!

Оправившиеся от замешательства гушкавары пустили в слонов дюжину стрел, восседавшие на их спинах стрелки ответили тем же. Тартунг выхватил кванге, ужасаясь быстроте, с которой надвигались на них эти неповоротливые с виду великаны, и сознавая, что маленькие отравленные стрелы бесполезны, ибо не проткнут толстые слоновьи шкуры. Ему вспомнилось, как гиганты ударом ноги валили деревья, он затравленно оглянулся по сторонам и понял, что все пропало. Видя, что стрелы отскакивают от морщинистых шкур словно изваянных из камня исполинов, а вонзившиеся не причиняли им ни малейшего вреда, сбившиеся в кучу гушкавары начали пятиться, отступая к стенам святилища, несмотря на истошные вопли Тарагаты:

— Вперед! Вперед, гнилые утробы! Среляйте же, трусы! Все мы поляжем здесь, если не прорвемся к Меловому карьеру!

— Свинячий помет! Делай как я! — ревел Тохмол, пуская в приближавшихся с каждым мгновением слонов стрелу за стрелой.

— Измена! Спасайся кто может! — взвыл кто-то неузнаваемо изменившимся от ужаса голосом.

— Помоги нам Великий Дух! — пробормотал Тартунг, отступая к храму Мбо Мбелек вместе с другими гушкаварами.

Придя в возбуждение, серо-голубые исполины ускорили шаг. Гибкие хоботы извивались подобно гигантским змеям, громадные уши хлопали, поднимая облачка пыли, от грузного шага слонов почва под ногами вздрагивала, и казалось, уже ничто не в состоянии остановить их победное шествие.

На пути слонов остались лишь Тохмол, Аль-Чориль и Эврих с Афаргой. Тохмол с предводительницей гушкаваров продолжали пускать стрелы, и, если бы у них были большие боевые луки, как знать, отвага их, может, и принесла бы чаемый результат. Аррант, отпихнув вцепившуюся в него Афаргу, рылся зачем-то в своей сумке с лекарскими принадлежностями…

— Эврих, назад! — завопил Тартунг, всего на несколько мгновений упустивший друзей из поля зрения и теперь с ужасом обнаруживший, что те вовсе не собирались следовать примеру остальных гушкаваров. — Афарга!

Не отдавая себе отчета в том, что он делает, юноша рванулся к арранту, которого успел полюбить как старшего брата.

— Ильяс! — хрипло рыкнула рядом с ним Тарагата, тщетно пытавшаяся удержать гушкаваров от бегства. Не преуспев в этом, она, кажется, решила разделить участь своей подруги и погибнуть под ногами нависших уже над Эврихом и Аль-Чориль гигантов.

Все произошло так быстро, что Тартунг не понял, как же он оставил арранта с Афаргой одних. Каким недобрым ветром отнесло его к храму, почему он поддался панике и, главное, почему не увлек с собой Эвриха, нашедшего наконец-то искомое и…

Что-то блеснуло в руке арранта, надвинувшийся на него слон принялся крутить головой, повернулся боком, подался назад… Две вонзившиеся в его брюхо стрелы усилили его беспокойство и ярость. Коротко затрубив, он шарахнулся в сторону, толкнув плечом пытавшегося обойти его собрата.

— Так их, во имя Амгуна-Солнцевращателя! — взревел Пахитак за спиной Тартунга, воинственно размахивавшего над головой бесполезным кванге и не помня себя орущего во всю глотку что-то угрожающее.

Двое столкнувшихся слонов с яростью трясли головами и размахивали хоботами, словно огромными бичами. Третий, перший на Аль-Чориль с Тохмолом, неожиданно тоже сбился с шага, застыл на месте…

— Стреляйте! Стреляйте же! Победа близка! — взвыла Тарагата, подныривая с обнаженным мечом под ближайшего слона…

Тартунг подхватил Афаргу под мышки и рывком поднял с земли. Сзади вопили гушкавары, перед глазами его мелькнул взмокший от пота халат Эвриха, в ладони которого он заметил маленькое бронзовое зеркальце. И тотчас находившийся от них в нескольких шагах слон взревел, поднялся на задние ноги, рванулся в сторону, ударив медными наконечниками бивней в бок своему ничего не понимающему сородичу. Один из сидящих в его башенке стрелков вылетел от толчка на землю, похожая на колонну нога опустилась на него, превращая в кровавое месиво…

— Тарагата вспорола ему брюхо!

— Выпустила кишки!

— Аль-Чориль! Смерть Кешо!

— Вперед! Это Яргай и парни Хамиешу!

— Бей! Круши!..

Недавно ещё праздновавшие труса гушкавары устремились мимо Тартунга к отчаянно трубящим, истыканным длинными тяжелыми стрелами, истекавшим кровью исполинам.

Тот из них, которому Тарагата вспорола брюхо, проволочив по пыльной земле выпавшие окровавленные, дымящиеся внутренности, попробовал скрыться от гушкаваров в переулок и рухнул, растерев о стену дома башенку со стрелками и погонщиком. Второй слон, подхватив хоботом недостаточно расторопного и увертливого Бхарда, бросил себе под ноги и принялся исступленно топтать, не обращая внимания на сыпавшиеся на него стрелы. Сидящие на его спине стражники были расстреляны почти в упор, и, повинуясь призывам Аль-Чориль, гушкавары обошли беснующегося исполина по левому краю улицы. Из-за спин их уже отчетливо доносились ликующие крики преследователей, и, если бы вожатый последнего слона, оказавшегося между маленьким отрядом Ильяс и пришедшими ему на помощь людьми Яргая и Хамиешу, не направил своего подопечного в переулок, исход битвы мог бы оказаться гибельным для гушкаваров.

Вожатый, однако, не пожелал жертвовать ни своей, ни слоновьей жизнью и, пользуясь тем, что один из сидящих за его спиной стражников убит, а второй тяжело ранен, бежал с поля боя. Устремляясь вслед за Эврихом и Афаргой навстречу перекрывшим Меловую улицу стрелкам Хамиешу, Тартунг припомнил рассказы о том, что для вожатых, работавших, как правило, всю жизнь с одним слоном, он очень скоро превращается в друга, жизнью которого они, случается, дорожат больше, чем своей собственной. Юноша собственными глазами видел, с каким усердием и любовью ухаживают вожатые за слонами, которых в младенчестве поили молоком, кормили зеленью и чистили от паразитов, и не особенно удивился тому, что последний из погонщиков предпочел нарушить приказ, дабы спасти своего гигантского товарища от неминуемой гибели.

Слонолюбие ли, страх ли за собственную жизнь двигали вожатым, но, так или иначе, отступление последнего исполина позволило Аль-Чориль и её спутникам соединиться со столь своевременно подошедшим подкреплением. Обменявшись несколькими фразами с Яргаем и Хамиешу, Аль-Чориль велела Тарагате взять на себя командование вырвавшимися из ловушки гушкаварами и помочь лучникам сдержать толпу выплеснувшихся из-за храма стражников, в то время как сама она с Эврихом, Афаргой и Мутамак отправится за Ульчи.

— Пусть нас сопровождает Тартунг, — вмешался в разговор аррант. — Здесь от его кванге пользы будет немного, а нам она очень может пригодиться.

— Хорошо. Мутамак, ты видишь, что выбора у тебя нет? Если не мы, то стражники до твоего воспитанника нынче же доберутся!

Аль-Чориль произнесла это так, словно речь шла вовсе не о её сыне, и Тартунг испугался, что могучая гадалка будет продолжать упрямиться и уверять, будто знать никакого Ульчи не знает. Но бывшая служанка Ильяс уже поняла, что больше ей скрывать свое приемное чадо не удастся, и хмуро промолвила:

— Следуйте за мной.

— Расскажи нам об Агешвааре, мальчик! — потребовал Яргай, и собравшиеся в трапезной гушкавары поддержали его: