Евгений Гуляковский - Другие звезды
Предсказатели деймов не ошибаются почти никогда. А ведь вначале он даже не верил, что из Степана может получиться воин. Но первый же его самостоятельный поступок показал, какого грозного противника в его лице получили черные силы. У него хватило мужества ступить на безвозвратную дорогу деймов, чтобы обрести силу или погибнуть. Сейрос простился с ним навсегда, но спустя два круга Степан вернулся, и сразу же рядом с ним завязался тугой узел борьбы. Что-то важное с ним произошло на дороге деймов. Что-то такое, что изменило самую его сущность. И Сейрос жалел, что ничего не знает об этом. Даже магистру шестого круга не под силу подчинить своему воображению многочисленные миры звездной дороги.
Узнать о них может лишь тот, кто там побывал.
В истории развития цивилизаций бывают времена, когда небольшого усилия оказывается достаточно, чтобы изменить направление развития и будущее многих планет. «Рендболл» находился на одной из подобных развилок. В такие моменты будущее непредсказуемо. В истории его страны был случай, когда с корабля на берег для продажи свели огромных и страшных животных. От одного единственного человека зависело тогда, купить эту пару или позволить увести ее обратно.
Он предпочел второе. Народ ацтеков так и не узнал лошадей. А затем, благодаря этим самым лошадям, победили испанцы, и будущее его страны пошло совсем по другой дороге… Все теперь зависело от Степана и от того, удастся ли Сейросу удержать на своих плечах непомерную ношу обреченного корабля. А тут еще появились крысы… Двадцать четыре огромные крысы стройными рядами, как на параде, подошли к холму с «Рендболлом» и начали вгрызаться в землю сразу с нескольких сторон.
Теперь, если Степан вовремя не придет ему на помощь, «Рендболл» обречен. Одному ему больше не совладать со всеми врагами сразу…
Стрим, внимательно следивший на дисплее за патрульными кораблями Комора, спросил, не пытаясь скрыть охватившей его тревоги:
— Почему их так много? Двадцать четыре корабля — это же больше эскадры!
— Я же говорил тебе, что как только они догадаются о захвате «Рендболла», здесь окажется весь флот.
— Их как будто закрывает хвостовая часть роя… Может быть, они нас не видят?
Я отрицательно покачал головой.
— Они видят нас так же ясно, как мы их. Головной корабль передового звена уже изменил курс.
— Сколько им понадобится времени, чтобы подойти на дистанцию огня?
— Часа четыре.
— Значит, схватки не избежать?
— Это будет не схватка, а мясорубка. Они смогут стрелять по «Рендболлу» как в тире. Без компьютера ни один наш ответный выстрел не найдет цели…
Я мучительно искал выхода, и, инстинктивно сжимая тумблер форсажа, все увеличивал скорость, словно собирался вогнать гигантский корабль в каменное крошево обломков.
Крайние астероиды уже можно было рассмотреть на оптических экранах во всех подробностях. Между ними беспорядочно кувыркалось множество мелких камней, осколков, пыли, наконец, — рой был достаточно плотным и неоднородным, если бы нам удалось прикрыться его массой от нападающих кораблей, — у нас появился бы шанс.
Вдруг я понял нечто очень важное. Рой довольно быстро вращался вокруг своей оси, а это означало, что в его глубине действовали значительные центробежные силы.
Они должны были вытеснить все крупные обломки в наружные слои. Возможно даже, в глубине этого каменного облака образовались значительные по объему полости. Если это действительно так…
— Всем носовым постам приготовиться к открытию огня! — резко произнес я в мегафон свою первую боевую команду.
— Кого ты собираешься атаковать? — недоуменно спросил Стрим. — Флот еще слишком далеко!
— Сейчас увидишь. — Я нажал гашетки носовых энергетических пушек, и впереди, по курсу корабля, встала белая стена огня.
Понадобилось всего четыре залпа, чтобы прогрызть во внешней стене метеоритного роя отверстие, достаточное для прохода «Рендболла». Весь фокус состоял в том, чтобы пробить эту дыру точно по оси вращения роя. Кажется, я не ошибся.
Оставшиеся но краям камни описывали круги по внешней границе образовавшегося отверстия, а за ним, внутри роя, темнела пустота свободного пространства.
— Они что, спятили?! — всемогущий шеф разведки корпорации смотрел на контр-капитана Алдова так, словно это Алдов устроил непонятный фейерверк перед носом «Рендболла».
— Я не думаю, комодор. Этим кораблем руководит человек незаурядного мужества и находчивости. По-моему, он использует единственный оставшийся у них шанс.
— Какой шанс?
— Укрыться внутри метеоритного роя от нашей атаки.
— Так упредите его! Сделайте что-нибудь!
— Боюсь, мы не успеем. Они завершат маневр, прежде чем мы подойдем.
— Тем хуже для них. Мы разнесем этот каменный мешок в пыль!
— Это не так просто сделать. Слишком велика его масса.
— Тогда прорывайтесь к ним сбоку по прямой, не меняя траектории атаки!
— Единственно возможный путь — по оси вращения метеоритного роя.
— Это слишком долго!
— Вы правы, комодор. Но если мы попытаемся атаковать их сбоку, вся масса метеоритного потока обрушится на наши корабли. Вокруг собственной оси этот бешеный рой вращается со скоростью двух километров в секунду. Наших силовых полей не хватит, чтобы сдержать натиск такого каменного урагана.
— Но ведь «Рендболл» вошел в рой!
— Мы тоже сможем это сделать — но только вслед за ним, по оси вращения.
Проломив внешний беспорядочный слой метеоритов, «Рендболл» шел теперь внутри бешено вращающегося каменного мешка. Мы попали в довольно узкий туннель, уходящий глубоко внутрь роя. Вокруг корабля с огромной скоростью низвергался водопад обломков. С такого расстояния рассмотреть отдельные глыбы не представлялось возможным, но резкие толчки гравитационных возмущений напоминали о том, что малейшая ошибка может стать здесь последней.
— Капитан! Кибернетики докладывают, что они готовы к пробному запуску центрального компьютера.
— Подождем. Сейчас не время для экспериментов.
Внимательно разглядывая на дисплее внешнего обзора схематическое изображение значительно расширившегося позади нас прохода, я вдруг подумал, что если заткнуть узкое бутылочное горло входа, по которому только что прошел корабль, мы смогли бы на какое-то время избавиться от преследователей, выиграть несколько часов и закончить ремонт.
— Есть среди наших людей хороший канонир, человек мужественный, способный управлять боевой шлюпкой? — спросил я Стрима.
Тот ненадолго задумался.
— Пожалуй, подойдет Гринсон.
— Вызовите его!
— Что ты задумал, капитан?
— Если заткнуть туннель, по которому мы сейчас движемся, ни один корабль не сможет нас догнать.
— Но это слишком рискованно. У того, кто это сделает, практически не останется ни одного шанса, чтобы уцелеть. Если начать стрельбу внутри облака, его равновесие нарушится, орбиты всех осколков сместятся и шлюпку в образовавшемся хаосе сотрет в порошок.
— Я это понимаю. Бывают моменты, когда нужно рискнуть жизнью одного человека ради того, чтобы спасти корабль. Именно капитану приходится принимать подобные решения. Эта наша единственная возможность оторваться от преследования.
Я говорил все эти правильные слова с чувством необычного удовлетворения.
Я почти любовался собой и своим безупречным, с точки зрения логики, решением. Во мне словно удовлетворенно мурлыкал сытый и довольный кот. Что-то было не так.
Что-то здорово было не так…
Когда вместо Гринсона в управляющей рубке появились шестеро представителей команды и, замявшись, остановились поодаль, — я понял, что дела наши плохи.
Дисциплина на корабле, только что прошедшем через бунт, — понятие весьма относительное. И мой первый приказ, от которого зависела наша дальнейшая судьба, натолкнулся на непонимание, а может быть, и на прямое противодействие команды.
Мне предстояло немало сделать, чтобы восстановить должный порядок и работоспособность всех служб, и я слишком хорошо понимал, что ни окриками, ни применением силы ничего не добьюсь.
— Капитан, — вновь подчеркнув, не скрывая иронии, мое повое звание, старший из них, наконец, начал излагать цель их визита: — Гринсон неплохой парень. Он давно служит на «Рендболле». Почему ты решил от него избавиться?
— Кто сказал, что я хочу от него избавиться?
— Разве может уцелеть шлюпка в такой мешанине?
— Может быть, и нет. Но если вы не научитесь выполнять приказы, мы все погибнем наверняка. Корабль будет попросту уничтожен. Вы один раз должны решить, кто здесь командует. Это ваше право. Я не просил для себя звания капитана и охотно уступлю его тому, кого вы выберете, но и тогда необходимо будет выполнять приказы этого человека.
