Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Северо-Запад
Я перешагнул порог последней камеры и выключил фонарь. Здесь и так было достаточно светло. Несколько факелов, воткнутых в остатки раскуроченных железных нар-«шконок», успешно разгоняли темноту.
Возле стены увлеченно работали двое. Я аж залюбовался этой картиной. Ну прям рабочий и колхозница, хоть статую с них лепи.
Данила, поигрывая мощными мускулами и явно рисуясь перед дамой, хреначил в стену кувалдой. Вместо рукояти к прямоугольной стальной болванке был приварен обрезок толстенной трубы, для улучшения хвата плотно обмотанный веревкой.
Кстати, Рренг наврал. Гладкокожая самка была в замке одна — но зато какая! Настя не отставала от дружинника, долбя по кирпичной кладке киркой внушительных размеров с аналогичной рукоятью. Еще вопрос, какой из инструментов тяжелее. И, кстати, второй вопрос — кто сильнее в этом тандеме? Дружинник с генетикой, прокачанной учеными прошлого, или же девушка-киборг с танталовым скелетом и полусинтетическими мышцами.
Конечно, атлетическая фигура обнаженного до пояса Данилы впечатляла, но я не из тех, кто с замиранием сердца восхищается мужскими телесами. Гораздо приятнее было смотреть на Настю, трудившуюся над стеной топлес, то есть без лишней одежды, стесняющей движения. И это правильно. Я тоже обеими руками за то, чтоб девушкам во время работы ничто не мешало. Особенно если у них такие формы, как у этого киборга.
— И ничего особенного, — громко сказала Рут, при свете факелов разом позабывшая про все свои страхи и слегка подавшая вперед свой и без того роскошный бюст. — Кио — это те же био, только похожие на хомо.
Данила и Настя разом обернулись.
— Снайпер! Живой!!! — заорал дружинник, отбрасывая кувалду, — и полез обниматься.
— Да живой, живой…
Я попытался отстраниться от потных объятий, но в борьбе с этим медведем шансов у меня не было. Меня просто схватили в охапку и чуть не раздавили. Потом, правда, опомнились.
— Как ты? Какими судьбами?? Скажи, это ж ты завалил Крагга, когда он меня мечом на ленты резал???
Рот до ушей, в глазах искренняя радость. Приятно, черт возьми, когда на твое появление реагируют так открыто и искренне. Нечасто встретишь подобное. В моем мире чаще бывает, что добро принимается как должное и забывается тут же. И если здесь принято по-другому, то это реально еще один серьезный аргумент в пользу моей эмиграции.
— Ну… я.
— Я так и знал! — заорал Данила и снова полез с объятиями.
— Погоди, погоди, — притормозил я дружинника. — Потом вспомним минувшие дни. Лучше расскажи, как у вас тут дела продвигаются. Кстати, привет, Настя. Неплохо выглядишь.
— Спасибо, — довольно холодно кивнула кио. — Рада, что ты выжил. А эта обезьянка, которая с тобой, ручная? Не кусается? Ты уже приучил ее ходить на газетку?
Сзади послышалось довольно грозное рычание. Вот только женских разборок мне тут не хватало! Но Данила меня опередил.
— Так, красавицы, хорош сиськами мериться! Снайпер прав, давайте лучше о деле.
— Давайте, — сказал я, поднимая с пола кирпич, вывернутый из стены Настиной киркой.
Интересный привет из прошлого. С клеймом на одной из поверхностей — вдавленный двуглавый орел. И четыре цифры на другой — «1784». Никогда такого не видел. Спецзаказ, что ли? Похоже на то.
Очень мало этих кирпичей, выломанных из стены, раскололось от сокрушающих ударов. Сцементированными кусками вываливались, да. Но не разваливались подобно тем, которые десантура в моем мире лихо крушит кулаками на показательных выступлениях. Интересно, вся тюрьма из таких кирпичей сложена или это только достопримечательность данной камеры?
Стена, над которой славно потрудились Данила с Настей, интриговала меня все больше и больше. То, что молотили они по ней душевно и старательно, — видно. Даже успехов определенных добились. Дыру расковыряли глубиной в два кирпича, изрядно сточив и кирку, и даже кувалду. Но в глубине той дыры явно виднелся еще один слой фирменной кладки времен крутой императрицы.
Мне вспомнились стены храма Покрова, оказавшиеся не по зубам ни боевым роботам, ни неумолимому времени. Да уж, умели предки строить! И если здесь такая же кладка трехметровой толщины, то придется Даниле с Настей запасаться вагоном шанцевого инструмента и ковыряться здесь примерно до Четвертой мировой.
Если, конечно, не подойти к проблеме с другой стороны.
Я снял с плеч и положил на цементный пол свой рюкзак. После чего откинул верхний клапан и, покопавшись, извлек параллелепипед, упакованный в пластиковую пленку оливково-серого цвета. В свете факелов на его поверхности можно было разобрать надпись на пиндосском, пропечатанную крупными желтыми буквами:
WEIGHT: 1 ¼ POUNDS СОМР. С4
WARNING POUSOMIUS IF EATEN
DO NOT BURN PRODUCES TOXIC GASES[6]
Бес его знает, зачем я волок на себе из зазеркалья полкило трофейной американской взрывчатки. Зачем-то волок. Наверно, как раз вот для такого случая.
В кармашке моего рюкзака нашелся комплект медицинских перчаток. Весьма забавно было мне видеть в фильмах — в том числе и в пиндосских — как вояки голыми руками лепили из С4 заряды нужной формы, а после бегали, стреляли, подрывали, свистели в два пальца и небрежно-героически закидывали в рот пластинки жевательной резинки. Дело в том, что пластичная взрывчатка Composition С4 штука весьма ядовитая. И после работы с ней не рекомендуется чесать ногтями язык, несколько раз не помыв перед этим ладошки горячей водой с мылом. Ибо в противном случае будет это первой и последней ошибкой сапера.
Потому сейчас я, надев на руки перчатки и разорвав упаковку, аккуратно пластал брикет ножом, попутно прикидывая, как получше расположить заряд в продолбленной нише. Очень хотелось, чтоб после взрыва дыра углубилась, и при этом потолок коридора не сложился нам на голову.
Тут мой взгляд упал на доспех Данилы, аккуратно сложенный в углу. Кольчуга со стальными накладками, широкий боевой пояс с бляхами и мечом на специальном подвесе. А сверху — островерхий шлем со стальной полумаской, защищающей верхнюю часть лица. То что надо!
Данила, Настя и Рут почтительно стояли у стены и наблюдали за тем, что я делаю.
— Слушай, воин, — сказал я. — Шлем у тебя, конечно, знатный, но мы тебе другой найдем. Потом. А сейчас надо бы им пожертвовать. Если мы, конечно, действительно хотим проковырять дырку в этом гипсокартоне.
— Зачем тебе мой шлем? — настороженно спросил Данила.
Понимаю его, я б тоже так запросто со своей амуницией не расстался.
— Кумулятивный взрыв, — догадалась Настя.
— Какой? — пискнула Рут.
— Направленный, — сказал я, предупреждая язвительные Настины пояснения. — Ну что, даешь?
