Сто рентген за удачу! - Филоненко Вадим Анатольевич

Я остановился. Шедший за мной Потап, естественно, тоже.

– Бедуин, а куда подевался этот… проводник ушастый?

– Слинял, – ответил я. – Но до конца аномалии нас таки довел.

– Надо было все же пристрелить его. А то нападет сзади в самый неподходящий… – Потап замолчал, вытаращив глаза на что-то за моей спиной.

Я оглянулся. Рысенок вернулся, да не с пустыми зубами – принес тушку небольшой гадюки. Мертвая змея с откушенной головой упала к моим ногам.

Потап зашелся смехом:

– Бедуин, да он никак признал тебя своим вожаком. Все по закону: добыча собирается в общую копилку, вожак ест первым.

Словно подтверждая его слова, секалан наклонил голову и подтолкнул змею ко мне. Я машинально сглотнул, только сейчас осознав, насколько же сильно проголодался.

Змеи – единственные съедобные для человека существа в АТРИ. Они не радиоактивны, не ядовиты и в жареном или вареном виде довольно приятны на вкус. И мне, и Потапу приходилось их есть неоднократно.

– Может, и впрямь поедим? А, Потап?

– Давай. Огонь есть, вот только с солью проблема.

– И так сойдет. Не впервой… Эх, жаль, змея маловата для троих, – посетовал я и посмотрел на рысенка: – Может, еще одну раздобудешь? А заодно и хвороста для костра натаскаешь.

Тот обиженно отвернул голову, пушистые кисточки на его ушах возмущенно встопорщились. Секалан всем видом словно говорил: «Ты, конечно, сейчас вожак, но и я тебе не котенок на побегушках».

– Гордый, значит? Ну, извини… – хмыкнул я.

– Здесь нельзя делать привал, надо идти дальше, – заговорил Потап. – А вот как только убедимся, что сбили хуги со следа, поищем местечко для костра и займемся ужином.

Глава 3

Привал мы сделали в небольшой и, что удивительно, сухой низине. Дальше, в ста метрах, ржавел грузовой Ми-8 – не иначе из тех, что курсировали между Стрелкой и Ванаварой.

Уж не знаю, что именно послужило причиной катастрофы, но удар о землю получился жестким. Вертолет лежал на брюхе с сильным креном вправо. Одна из длинных лопастей несущего винта погнулась – странно, почему винт вообще не сорвало.

Хотя и без того разбросанных по округе деталей хватало. Среди них особенно выделялся подвесной топливный бак. Он лежал отдельно от вертолета, на небольшой кочке, и выглядел целехоньким, новехоньким, свежевыкрашенным, будто только-только с завода.

В любом другом месте подобное вызвало бы удивление. Но не здесь. В АТРИ странностей нет. Тут все – норма.

Мы не стали рисковать и подходить к вертолету – он мог быть радиоактивным. Напротив, устроились на приличном от него расстоянии и наладили крохотный костерок.

Ночь потихоньку приближалась к рассвету. Небо посветлело, а на востоке даже украсилось алой каймой, обещая хорошую погоду – огромная редкость для АТРИ.

Нам с Потапом наконец удалось вплотную заняться его ногой. Я осторожно, по одному, извлек осколки собачьих зубов, а затем он снял обувь, закатал рваную, испачканную в крови штанину, обнажая голень…

– Ни хрена себе! – не удержался я.

Нога Потапа больше всего сейчас напоминала вспаханное поле – борозды от собачьих зубов местами переходили в сплошную мешанину из мяса. Рваные раны от укусов окаймлялись неровной коркой запекшейся крови. Странно, что Потап совершенно не почувствовал боли – наступал на покалеченную ногу, как на здоровую.

– Ну, ты даешь, братишка!

– Сам не понимаю, как так получилось, – пожал плечами Потап. – Но ведь не болит совершенно. Просто мистика какая-то.

– Ладно. На всякий случай перебинтуй ногу кусками футболки, а я пока займусь нашим ужином…

Маленькая, поделенная на троих гадюка не смогла утолить голод, напротив, лишь раздразнила аппетит. Особенно худо в этом смысле пришлось секалану. Похоже, в отличие от нас, он не ел досыта уже давненько. Я перехватил брошенный им на Потапа голодный взгляд и предостерегающе покачал головой. Звереныш вздохнул, облизнулся длинным темным языком и отошел к ближайшей луже попить воды.

Потап как-то странно посмотрел ему вслед и… тоже облизнулся. Потом сглотнул слюну, резко дернув кадыком, и снова облизнулся.

Ну дела! Померещилось мне, что ли?

Я во все глаза уставился на Потапа. Он, видно, почувствовал, повернул лицо в мою сторону, и я снова поразился – пустой и в то же время хищный взгляд, словно на меня смотрел живоглот или упырь.

– Потап, да ты чего? Эй, Леха, очнись!

– А? – Он будто проснулся. Странный приступ закончился так же внезапно, как и начался. Из глаз Потапа ушла пустота, они стали осмысленными и усталыми. – Ты что-то сказал?

– Ты как себя чувствуешь?

– Нормально. А что?

– Да так, ерунда. – Я потер руками лицо, не в силах забыть этот его недавний взгляд, от которого мурашки побежали по коже. Хотя, возможно, мне просто почудилось. Померещилось от усталости. С кем не бывает… – Не бери в голову, Леша.

Потап в ответ хмыкнул:

– Надо же, как странно… Я уже отвык от собственного имени. Забыл, прикинь? Вот позови меня кто: «Алексей!» – и ведь не откликнусь. Прозвище прилепилось намертво, не отодрать.

– Как и у меня. Кто сейчас помнит, что меня зовут Сергеем? Да никто.

– Я помню. А еще помню, как ты появился у нас в ОБВЕ пять лет назад. – Потап улыбнулся воспоминаниям. – Ты был загорелый, аж до черноты. Крутой такой весь из себя. Глаза злые, презрительные: дескать, вы тут, как пацанва зеленая, в игрушки играете, со зверюшками возитесь, а настоящей войны и не нюхали! Обмундирование на тебе было странное – песочного цвета. На голове не то бандана, не то тюрбан, как у заправского бедуина… Тебя поэтому так и прозвали…

– Ага… Я тогда как раз после госпиталя был. После ранения… На Большой земле много повоевать пришлось, помотался по горячим точкам: Азия, Ближний Восток. Потому и форма такая… А к вам меня буквально силой перевели. Мое командование… У нас с ним конфликт вышел из-за его дочери… Короче, решил он сбагрить меня куда подальше. Вот и устроил командировочку «на тот свет». Нажал на нужные рычаги и добился приказа о моем переводе. Дескать, у тебя, Бедуин, за плечами четыре года диверсионного спецназа, а для военного егеря – это как раз то, что надо. – Я скорчил гримасу, передразнивая бывшего командира. – Вот ведь козел! Его бы сюда. Посмотрел бы я, как он со своими навыками разведчика-диверсанта от упырей уходил. Здесь, в АТРИ, совсем иные навыки требуются.

– Да уж, – Потап фыркнул. – Хорошо, что ты это быстро понял. После первого же учебного маршрута с тебя вся диверсионно-спецназовская спесь как шелуха слетела. Перестал себя умнее всех считать, начал учиться всерьез. Кстати, твой боевой опыт потом не раз при зачистках пригодился. Да и вообще, егерь из тебя получился, прямо скажем, высший класс.

– Потому что наставник хороший был, – вернул я ему похвалу.

Потап покашлял смущенно:

– Слушай, Серый, а тебе не кажется, что мы с тобой будто прощаемся?

Я промолчал. А ведь и верно! Ударились в воспоминания, комплименты друг другу отвешиваем…

Неловкую паузу прервал рысенок. Напившись воды из лужи, он некоторое время спокойно лежал у костра и дремал. Но вдруг встрепенулся, повел носом и обнажил в тихом рычании клыки.

«Враги… Трое… Близко… Один молодой… Два матерых… Сильные… Очень… Нас почуяли… Будут нападать…» – прочел я мысли четвероного союзника.

Прочел мысли?! Да что же это со мной творится такое! Или мне все чудится?..

Я растерянно уставился на секалана, не понимая, стоит ли доверять своим ощущениям. Может, это все плод моего больного воображения, а на самом деле никакого ментального контакта у меня с этим ушастым радиоактивным зверенышем нет?

Но секалан смотрел весьма выразительно, не оставляя места сомнениям. В моем мозгу отчетливо возникла еще одна чужая мысль: «Давай, вожак, пора действовать! Ну, что же ты?»