Евгений Связов - Отчет 8 Кто бы с дитем…
– И чего? – все еще угрюмо спросила Катрин.
Сверху, почти застряв в толще потолка, просочился глухой «бум!».
– Это Замок пернул и нехорошие дяди умерли от удушья. – объяснил я Катрин, что сработали баллончики с газом, подключенные мной к системе оповещения трассы гонок. Я поимел удовольствие пронаблюдать, как на лице у Катрин происходит смена выражений от тоска зеленая до здравствуй, любовь моя. Насладившись, я отстегнул вооружение, привязал его к тачке, и показал Катрин на веревочки.
– Привязывайся, поедем быстро.
Она кивнула, и начала устраиваться.
Кресло радостно обняло мою попу, ремень, не менее радостно, – грудь, и я начал обряд старта. Взмахом руки включить все тумблеры, Снять с руля ветровую маску, зацепить за затылок, с щелчком на лицо. Надеть наушники, включить музыку. Тронуть с места, и пока реактор и системы передачи медленно раскочегариваються, достать сигару, всунуть в специальную дырку-мундштук в маске и прикурить.
Руль от себя и вверх. Ускорение вжимает в кресло.
Затянувшись, и наслаждаясь переливами «Замороженного Инферно», я подумал, что будет очень, очень, очень неплохо, если я успею довезти Нирру и Таниту до лазарета в старом городе.
«Не мешайте работать!» Тормоз
Тележка, уносившая колеса от погони, представляла собой гений инженерно-агрегатной мысли, дошедшей до модифицирования атомного кофейника и припаивания его к бронеплите с колесами. От останков кофеварки, упокоившихся с миром в середине плиты, на заднюю ось шли два поршня, передававших энергию от пара колесам, заставляя их крутиться до 984 оборотов в минуту. Двухметровые цельнорезиновые колеса, заодно работавшие амортизаторами и укрытиями на случай перестрелки, разгоняли тележку до очень хорошей скорости.
Скорость, определяемая кормежкой реактора, регулировалась рычажком на руле. Сам руль гидравликой соединялся с передней осью.
Это плюсы.
Минусами оригинальной конструкции являлись отсутствие бортового вооружения а так же термо– и радиоактивно– изоляций. По видимому, предусматривалось, что преобразователь в процессе поездки должен использоваться как сковородка.
Минусы я исправил, выстелив поверхность изолятором, и сняв с останков завалявшегося на основной планете бота лазерную пушку и комп, после чего на нем можно было ездить не только любителям кофе с булочками, желающим хорошенько прожарить радиацией половые клетки.
Первые километров двадцать я проехал не спеша, чтобы расслабиться на изогнутую дорожку.
Старый Тоннель был, вероятно, построен для жаждущей острых ощущений молодежи. Начиная с пятидесятого километра – ловушки, ловушки, ловушки. Вся эта кишка диаметром двадцать метров очень напоминала мне пищеварительную систему травоядного крокодила. Такая же длинная, тощая и непонятная.
Добираться по нему из Замка в Старый город я бы никогда не рискнул без большой необходимости типа двух раненых девушек. Но для отрыва от погони он был просто замечателен, если погоня о нем не знала и не просканировала планету послойно.
На тридцатом километре Катрин очень громко, так, что я даже услышал, заорала:
– За нами летят!!!!!
Компьютер, выполнив функцию вид сзади, показал компанию из десяти летунов и маленького глайдера.
Ура! Погоняем.
Я глубоко затянулся и рванул руль вверх.
Ускорение в полтора ЖЕ [16] штука приятная. Особенно, когда за тобой погоня, между делом решившая перевалить ЭМ. Возможно, у них получиться обогнать свои грязные ругательства, но моя тарантайка могла ездить самое быстрое в три раза медленней. Мои шансы не быть поджаренным определялись их способностью преодолевать препятствия.
За спиной затарахтел автомат. Поправка. Шансы зависели и от того, как будет стрелять Катрин.
К тому моменту, когда началась полоса препятствий, пара лучиков уже шваркнула по колесам. Грузовая ниша между реактором и задней осью хорошо скрыта, и Катрин, надеюсь, не будет высовываться. А высокая спинка водительского кресла просто бронированная. Бедные колесики.
Полоса началась с обрыва около десяти метров со смещением туннеля. Так что, как только впереди замаячило черное пятно, я крутанул руль, и в дырку мы вылетели завертевшись в спираль. Сместившись чуть влево и перевернувшись на 2700, тележка влетела в следующий участок тоннеля.
Метрах в двухстах от входа левую часть тоннеля перегораживал стенка, из которой через треть секунды после пересечения чем-нибудь прохода шарахало мощным лазером.
Далее по тоннелю через каждые триста метров стояли такие же, где дырки чередовались правая-левая-правая. Только вы успевали привыкнуть к такой болтанке, как тринадцатая стенка ловила вас на оптическую иллюзию и на привычку. Надо было, наплевав на последовательность и на то, что подсказывают рефлексы, ехать прямо в стену.
Проскочив, я резко притормозил, пережидая, пока погаснут лазеры, ловящие слишком разогнавшегося ездока. Где-то сзади что-то, наверно летун, взорвалось. Я вжал себя в кресло двумя ЖЕ, и глянул на радар.
Летунов осталось трое. Глайдер успешно прорвался через первую полосу препятствий. Автопилотиться, какашка с крылышками..
Вторая полоса препятствий составлялась лазерами. Об этом мне напомнила лазерная сеточка, неожиданно появившаяся передо мной в двухстах метров. Успев вывернуть, я проехался немного по потолку, и скользнул в дырку, открывшуюся в сплошном перекрытии тоннеля напополам вдоль.
Проехав немного под сеточкой, тележка перемахнула небольшую щель случай медленной езды. Отсчитав за щелью три дырки, я нырнул в четвертую, вовремя уходя от очередной обманки – впереди по курсу стояли ретгеновские лазеры, а наверху – безобидные красные.
Затем начиналось обычное чередование дырок, предназначенное, в основном, для придания желудку желания вылезти из брюшной полости в грудную, чтоб отдышаться.
Далее туннель разветвлялся на две ветви. Правая вела к хорошему обрыву. Левая тоже, но там, если выехать к нему на 70 километрах, можно было попасть в продолжение гонок.
Я еле-еле вписался в тоннель, и приземлившись с грохотом и легким сотрясением всех внутренностей и наружностей, погнал дальше. Это начинало нравиться. Скорость высокая, сигара вкусная, развлечений хватает. Чего еще для счастья надо?
Два ЖЕ, треть ЭМ и вперед.
Впереди меня, глайдера и двух летунов ждали новые развлечения – восемь якобы сплошных стен, где надо было знать, куда ехать. Между пятой и шестой сила тяжести менялась от местных 0,6 ЖЕ до пяти.
– Бр-р-р-р-р! – только и сказал я, вылетая из этой полосы. Встряска потрясающая.
Через секунду я оказался в основном тоннеле, куда сходились, почти одновременно, девять боковых ответвлений, и чтоб не вылететь в одно из них, опять пришлось использовать спираль, да и то тележка чуть не залетела в боковое ответвление. А это был бы большой Бум! и все.
Я перемахнул через один обрыв, на этот раз прямой и не очень широкий, и стал разгоняться – впереди на десяток-другой километров была ровная трасса.
Глайдер и присосавшиеся к нему два летуна догнали меня на втором километре. И опять принялись пулять лазерами налево и направо. За спиной, очень удивив, начал постреливать автомат. Катрин, солнышко мое крепкожелудочное, не вырубилась от этой гонки, и теперь выполняет главную задачу – не дать нас сбить до того, так мы доберемся до базы.
Я позволил себе немножко прослезиться от умиления, а потом снова сосредоточился на трассе. Будучи на таковой, эмоции лучше засунуть глубоко и в карман
Я поднял роль чуть-чуть повыше и тачанка, пошипывая паром, разогналась до максимума.
Ребята сзади не отставали, вовсю освещая дорогу. Тачку тряхнуло, и экран компьютера заматерился, сообщая, что грохнут кожух преобразователя. Эдак они во что-то посерьезней скоро попадут, если не помешать.
Прикинув, что до ближайшего маневра не менее минуты, я поставил тачанку на автопилот, отстегнулся, отодрал привязанный сбоку кресла гранатомет, и выпустил в тоннель две обоймы. Летуны пропали, а вот глайдер всего лишь пару раз чиркнуло о стены. И только-то. Надо его как-то засунуть под пушку, что довольно просто, если не считать торможения с много ЖЕ.
Пристегнувшись, я вспомнил, что впереди обрыв метров сто длинной. Автопилот сбросил скорость до 180, и надо было разгоняться до 250.
Незабываемые ощущения.
Сначала три ЖЕ вжимают в спинку кресла, а потом наступает состояние невесомости. Резкий переход заставляет всю пищеварительную систему от губ до ануса рваться наружу. Кошмар!
Перескочив и влетев в Тоннель, который в этом месте был наклонный, чтоб после приземления хоть что-то осталось, я заложил спираль, и стал морально готовиться к торможению.
Проскочив последнюю дырку в перегородке, я глянул на радар. Глайдер тоже проскочил. До базы оставалось всего двадцать километров, и уже пора было его сбивать со следа.
