Владимир Козюра - Я всегда буду с тобой
Ту ночь Дана сравнивала теперь с ночью из сказки «Золушка». Часы пробили двенадцать, и у бедной Золушки всё исчезло, будто ничего и не было. Так случилось и с ней – вокруг все умерли, мечты о семье испарились с осознанием той реальности, которая воцарилась в мире. С грёзами о счастье ушла и её красота. Вирус не смог убить девушку, но забрал многое. Пышные волосы выпали, кожа на лице сморщилась и потускнела, превратив юное создание в старушку, а глаза…
Вирус внёс значительные коррективы, и теперь глаза Даны превратились в две чёрные жемчужины.
Не стало никакой границы между зрачком и белком – просто большая чёрная бусина. Но зато теперь глаза способны были видеть гораздо дальше, чем обычный человеческий глаз. Дана с лёгкостью могла рассматривать объекты на расстоянии в километр. А научившись стрелять с использованием отличной оптики, стала фантастическим снайпером.
– Прямо напротив храма, в центре левого ряда, – негромко проговорила она, всматриваясь в прицел винтовки, – мутант, но… не такой, как все.
– Что значит не такой? Почему он вылез, сейчас ведь светло? – Кувалда спрыгнул с бронетранспортёра и подошёл к первой машине. Он перебросил автомат через плечо и внимательно посмотрел в бинокль.
За ним последовали ещё три человека и расположились с левой стороны бронемашины с оружием наготове.
– Ну что, видишь?
Кувалда смотрел в бинокль и не мог понять, кого он видит. Расстояние составляло около двух-двух с половиной километров, и изображение было нечётким. Но всё же он мог точно сказать, что там, вдали, на задних лапах стоит странное существо, похожее на чёрного медведя.
– Что за чёрт? Оптика, что скажешь? – обратился он к Дане.
– Мне кажется, это большая собака. Очень большая. Точно могу сказать: у неё здоровые торчащие уши и вытянутая пасть.
– Новый вид? – спросил один из пулемётчиков. Его лицо не было скрыто маской. Кит, так сейчас звали бывшего водителя троллейбуса, который ночью подрабатывал таксистом и уснул за рулём во время очередного рейса, не стеснялся своего лица. Внешние уродства, свои и чужие, давно перестали вызывать у него ужас и отвращение: в той или иной степени они имелись у всех, кроме Виктора и его дочери.
Хотя Киту повезло больше других – вирус расплавил его нос и ушные раковины, оставив на их месте просто отверстия, но сохранил функции органов слуха и обоняния. Именно из-за этой особенности сорокадвухлетний Дмитрий Владимирович и получил своё прозвище.
– Нужно ближе подоб…
– Смотрите! Там, наверху! – закричал второй снайпер, тоже девушка, которая сидела сразу за Даной. – Оно за нами следит!
Солдаты мгновенно обернулись, оба пулемётчика развернули пулемёты и направили стволы вверх.
При стандартной установке пулемёта его угол перемещения ограничен, но новая реальность диктовала свои правила и условия, и, подстраиваясь под них, люди усовершенствовали крепления, которые теперь давали возможность пулемётчику перемещать оружие вокруг центральной оси на 360 градусов и целиться вверх под любым углом.
4
С крыши многоэтажки на людей смотрела ещё одна особь. Она стояла на краю здания на задних лапах и просто наблюдала. Со своей позиции люди могли хорошо различить, что зверь ростом около полутора метров весь покрыт чёрной переливающейся под тусклыми лучами солнца шерстью. Вытянутая пасть, похожая на крысиную, судорожно втягивала воздух.
– Твою мать! Какой здоровый! – вырвалось у Кувалды, и он почувствовал, как запульсировали жилки на висках.
– Это точно не наши знакомые! – негромко сказала Дана.
– Да и не собака, – так же тихо добавила Алёна – второй снайпер.
Обе девушки рассматривали особь в прицелы снайперских винтовок, и их тоненькие пальчики готовы были нажать на спусковой крючок в любой момент. Исход был предопределён: Оптика и Анёла выпустят ровно по одному патрону, которые попадут точно в цель – один в голову, второй в грудь. Независимо от того, будет ли противник стоять, бежать или начнёт взлетать, мгновения его жизни сочтены.
– Кто держит периметр? Или вы забыли, что есть ещё одна цель? – заорал Кувалда и обернулся в сторону церкви.
– Кувалда, я слежу за тварью! Не волнуйся – она там, где и была, – отозвался один из автоматчиков, стоявший неподалёку от него.
– Хорошо! Девчонки, вы можете их снять одновременно? – он перевёл взгляд на бронетранспортёр, где находились оба снайпера.
– А тебя не удивляет, что перед нами две особи, и они выползли днём? – спокойным голосом спросила Анёла, продолжая удерживать существо на прицеле. – Я, конечно, не знаю, связаны ли они, но…
– И таких мы ещё не встречали! – перебила её Оптика.
Кувалда стянул маску с лица и вытер рукой вспотевший лоб, затем вытащил бинокль, который успел вернуть в карман куртки, и навёл на тварь на крыше.
– Чертовщина какая-то! Мне кажется, оно смотрит прямо на меня! Оно меня будто сверлит взглядом.
– И мне так кажется! – подтвердила Анёла.
– Всем так кажется! – грубо рявкнул пулемётчик по прозвищу Саламандра. Кожа его лица почернела, и на ней появились причудливые рисунки жёлтого цвета, словно кто-то поставил несколько ярких клякс на чёрном холсте. И теперь лицо человека больше напоминало морду земноводного. – Завалим их на фиг и поедем дальше!
В «прошлой» жизни, когда ещё не был Кувалдой, Миша интересовался редкими и необычными животными, много читал об экзотических существах, их особенностях и повадках. Однажды наткнулся на информацию о тасманийском дьяволе – сумчатом млекопитающем, обитающем на острове Тасмания, близ Австралии. Его тогда поразил устрашающий вид этого небольшого по размеру животного: огромная пасть с острыми зубами, и описание свирепого нрава и жутких звуков, издаваемых существом.
И в какой-то момент Кувалде показалось, что это животное на крыше и есть тасманийский дьявол, только значительно большего размера, но такой же отвратительный и безжалостный: чёрная окраска, пасть с торчащими клыками, ненавидящий взгляд… Но странным и необъяснимым было поведение особи, она смотрела на людей и не собиралась бежать, не выказывая ни малейшего страха.
– Хорошо! Девчонки, как всегда! Быстро и точно!
– Команда принята! – проговорила Анёла. – Оптика, начинай.
– На счёт три… два… давай! – негромко скомандовала Дана, и обе девушки практически одновременно нажали на спусковые крючки.
Техника стрельбы была отработана идеально – если цель стоит и не двигается, они всегда считали вслух и так координировали свои действия. Если противник перемещался, то просто вели прицельный огонь. Оптика всегда в голову, Анёла – в грудь.
Прозвучали два выстрела. Кувалда наблюдал за огромной крысой в бинокль. Он видел, как из тела неизвестного существа вылетели два сверкающих чёрных фонтана. Один – из головы, а второй из правой половины грудной клетки.
Особь, не издав ни единого звука, отлетела назад и скрылась из вида.
– Как всегда! – констатировал Кувалда уже более уверенным голосом. – Теперь второго!
Солдаты обернулись в сторону другого существа, которое даже не вздрогнуло от звука выстрелов.
– Может, подберёмся поближе! – предложил Кит. – Чтоб наверняка.
В этот момент Кувалда ощутил какое-то непонятное давление на грудную клетку, вызывающее сильную ноющую боль. Он сделал глубокий вдох и уже собирался отдать команду, как вдруг раздался тонкий протяжный писк. Звук исходил с того места, где только что стоял мутант…
5
Алёна крепко сжимала ствол своей СВД и в прицел осматривала крышу высотки.
Вокруг что-то кричали люди, но она их не слышала. Писк повторился несколько раз, и наступила тишина, затем вновь высокий и противный звук, словно попавшая в мышеловку тварь пыталась вырваться из капкана, но безуспешно.
Алёне звук показался куда более зловещим. Перед ней возник образ старухи в длинном чёрном плаще. На голове – широкий капюшон, полностью скрывающий лицо. Костлявые руки подносят к голове золотистую флейту. Ветер усиливается и срывает капюшон, открывая сверкающий лысый череп. Флейта приближается к сухим старческим губам, и ветер разносит тихую мелодию смерти.
С каждой нотой всё цветущее, благоухающее, живое начинает покрываться пеплом. Всё вокруг вянет и сникает, словно кто-то незримый высасывает жизненные соки. И вот мелодия доносится до людей…
Алёна почувствовала, как начала дрожать её правая нога. Дрожь, словно электрический импульс, зародившись где-то в области колена, быстро расползалась и добралась до живота.
«Нет, только не сейчас! – подумала она. – Только не руки!»
Дрожь достигла грудной клетки, дыхание девушки участилось. Забарабанило сердце и стало невыносимо жарко. Капелька пота стекла со лба, медленно огибая место, где к коже плотно прижимался пластиковый окуляр.
Дрожь перешла на правую руку, и изображение в прицеле слегка завибрировало.
