Сергей Спящий - Время terra incognita
— С Наташей? — переспросил Мотылёк: —Нет никаких отношений. То есть отношения есть, но только рабочие.
Конь недоверчиво поднял бровь. Умел он поднимать только одну бровь, не изменяя положение другой, отчего весь его вид принялся излучать недоверие и сомнение.
— Честно ничего нет— оправдывался Мотылёк.
— Ну и дурак— сказал Конь.
— Неужели это так заметно?
— Поверь, со стороны виднее.
Друзья перебросились улыбками, как мечом через сетку при игре в волейбол.
— Младший братишка занял второе место на общегородских гонках роботов без внешнего управления— похвастался Мотылёк радостной вестью, полученной в последнем письме от родных.
— Молоток! — подтвердил Конь, также следивший за новостями из дому: —Новосибирск упоминал, что консультировал его.
— Постой— взмахнул руками Мотылёк: —Прибегать к помощи искусственного интеллекта нечестно! Я не знал об этом.
— Брось— отмахнулся Конь: —Сам твой Алёшка робота клепал и программу для него сам писал. Новосибирск только прогнал виртуальную модель его машинки по виртуальной модели трассы и вернул юному конструктору лог, с указанием ошибок и слабых мест.
— Всё равно нечестно— повторил Мотылёк успокаиваясь: —Другие участники не имели возможности в полной мере испытать модели.
— Зато у них были свои дедушки и бабушки, мамы и папы, старшие братья и сёстра— с улыбкой парировал Конь.
— Ох и вставлю фитиль! — пригрозил Мотылёк.
— Новосибирску или Алёшке?
— Обоим!
Мотылёк сначала насупился, потом махнул рукой и улыбнулся. Братишка и в самом деле молодец, нужно будет не забыть сказать ему об этом, прежде чем устраивать разнос. И то, что воспользовался «недокументированной» помощью интеллекта, скорее идёт в плюс, а не в минус. Правил гонки не нарушал и не сваливал работу на других по принципу «папа у Васи силён в математике». Нет, но каков жук! Воспользовался помощью искусственного интеллекта «по знакомству».
— Слышал, к солнцу запустили самоходную научную станцию-корабль «Гамаюн»? Первый корабль, вышедший из ещё недостроенных лунных доков проекта «Орфей». Учёные на корабле-станции будут присматриваться к Меркурию и изучать солнечную корону. А то непорядок — планета простаивает без всякой пользы для человека.
Ещё бы Мотылёк не слышал, если об этом писали в «космической» рубрике общесоюзного новостного портала.
Он сказал: —Здорово, правда?
— Даже обидно немного— пожаловался Конь: —Там такие дела творятся. А мы здесь — мямлим. Мнём информационную сеть комплексов как… не скажу, как что! Никак не можем разбудить разум в единых управляющих системах.
— Сможем— пообещал Мотылёк с уверенностью, которой не чувствовал до начала этого разговора: —Последнее изменение конфигурации информационной сети получилось весьма перспективным. Я высылал тебе расчётный вектор.
— Да подожди со своим вектором! У меня тут идейка появилась! — Конь подался вперёд, будто хотел сказать что-то важное — Помнишь принцип Ле-Шаталье?
— Вроде из химии?
— Если на систему, находящуюся в устойчивом равновесии, воздействовать извне, изменяя какое-либо из условий равновесия, то в системе усиливаются процессы, направленные на компенсацию внешнего воздействия— процитировал Конь: —Вспомни, как мы парились на новосибирском машиностроительном? Если подумать, то мы тогда как раз и сыграли роль внешнего воздействия «изменившего равновесие». Плюс рождение интеллекта Новосибирска совпало по времени с реконструкцией опорного информационного узла, когда системщики вымели под запуск все свободные ресурсы сети. Не наводит на мысли?
Мотылёк недоверчиво хмыкнул. Заинтересованно посмотрел на замолчавшего Коня. Дав намёк, друг умолк и сидел довольный, как слон, поглядывая на разгорающийся огонь в глазах Мотылька.
— Ты предлагаешь? — не в силах усидеть на месте, Мотылёк вскочил и принялся расхаживать, не замечая, что время от времени выходит из фокуса проектора и для Коня он должен был то исчезать в никуда, то появляться из ниоткуда.
— Жизнь есть борьба— сказал Конь: —Мы пытались вырастить разум, загружая заданиями свободную сеть, имеющую вычислительные резервы. Надо не увеличивать потенциал сети, а искусственно уменьшить его. Чтобы ЕУС ощутила жёсткий недостаток вычислительных ресурсов. Постоянная работа в цейтноте. Чтобы ей приходилось бороться. И в этой борьбе родится что-то большее. Уменьшая информационную мощность системы и усложняя структуру, мы добьёмся результата.
— Говорил с Тимофеем Фёдоровичем? — спросил Мотылёк.
— Сначала с тобой— Конь развёл руками: —Если честно, мысль пришла прошлым вечером. До сих пор не ложился спать, прикидывал так и эдак.
— И как?
— Нужно пробовать— сказал Конь — Идея стоящая. Новосибирск так и вовсе меня гением назвал, когда услышал.
— Это он учится подлизываться. Не обольщайся— засмеялся Мотылёк. Искусственно уменьшить информационную мощность системы, разрешив ей самостоятельно усложнять конфигурацию в условиях жёсткой нехватки вычислительных ресурсов. Что-то в этом было. Но сначала требовалось всё как следует просчитать. И хорошенько продумать начальную конфигурацию сети. Малейшая ошибка в выборе базисной конфигурации может загубить весь проект. Системные администраторы меня на части порвут и клочки нуллифицируют, чтобы и следа не осталось — с радостным возбуждением подумал Мотылёк — он уже представлял себе требуемую конфигурацию сети, правда ещё в целом и смутно. Успокоиться. Глубоко вздохнуть. И за работу!
— Рассчитаешь мне основной тензор конфигурации сети? — попросил Конь.
— А сам?
— Знаешь, у тебя как-то лучше получается— признал друг: —Как там говорил Тимофей Фёдорович: ты у нас интуитивный ломатер-на коленке конфигуратор.
— Рассчитаю— кивнул Мотылёк: —Сейчас же звоним в институт и просим собрать конференцию. Или хочешь сначала выспаться?
— Какой там сон!
То, что впоследствии назовут «лунным кризисом» только начиналось, но никто на Земле не знал об этом. Точнее: почти никто. Несколько сотен человек знали — те, кто планировал операцию, и те, кто был отобран на роль исполнителей. Знали и ещё несколько десятков человек. Хотя, они скорее не знали, а всего лишь догадывались. Те, кому по долгу службы положено предугадывать и предупреждать действия вероятного противника. Предугадать сумели, но слишком расплывчаты были сроки и слишком многочисленны цели. Поэтому предупредить не получилось. И маховик закрутился.
Действие — ответ на действие, ответ на ответ и так далее. Поначалу никто не предполагал, что игры спецслужб могут перерасти во что-то большее. Это никому не было нужно. Просто так получилось. Действующие лица превратились в заложники обстоятельств. Число возможных вариантов действий сужалось с катастрофической скоростью. В пределе оставался один-единственный вариант. Лавинообразное упрощение международной дипломатической системы сводило свободную волю отдельных политиков к жёстко детерминированному алгоритму. К простому уравнению с единственным решением, пугающим своей простотой.
Но это всё впереди. Оно только будет, да и будет ли — неизвестно. Вначале движение маховика едва заметно. На данном этапе даже лёгкий толчок в обратную сторону способен его остановить. Время terra incognita накрывало планету, подобно туману, выходящему из ленинградских болот в начале октября. И никто, ни один самый лучший аналитик, не мог с уверенностью предсказать, что приготовил человечеству уже стоящий на пороге завтрашний день. Ведь, как известно, основная аксиома футурологии гласит: завтра будет отличаться от сегодня гораздо сильнее, чем сегодня отличается от вчера.
Лето в Чернореченске переходило в финальную стадию. Заканчивался июль, готовился вступить в права наследования август. Вокруг города начали убирать скороспелые летние яблочные сорта. Для долгого хранения существуют созревающие позднее зимние сорта, а летние нужно есть сразу, прямо с ветки, они неспособны пролежать больше, чем две, максимум три, недели.
Город оказался завален наливными, сочными яблоками. Из них варили компот, давили пюре, с хрустом ели просто так, в натуральном виде. Государство игнорировало яблочные ресурсы. Чернореченск вырос вокруг производственного комплекса, и яблони проходили не по сельскохозяйственному ведомству, а как украшение территории. Впрочем, урожай не пропадал, будучи обобран местными мальчишками, запасливыми хозяйками и предприимчивыми чернореченцами. Комсомольцы нарисовали и подвесили на главной площади ежегодную карикатуру на таких предприимчивых, наловчившихся перегонять яблоки в самогон. Неизвестно, выполняла ли карикатура воспитательную функцию, но развлекательную выполняла точно. В создании наглядного агитационного материала принял деятельное участие Новосибирск. Карикатура получилась интерактивной, с непростой логикой поведения и представляла собой миниатюрный спектакль с нарисованными персонажами.
