Стив Перри - Звезда Смерти
Вил ничего не сказал. После того случая он плохо спал, и это его немного удивляло. Да, в челноке были подонки, и в его обязанности входило остановить их, и они в него стреляли, но всё-таки противостояние не было равным. У "лямбды" не было никаких шансов. Он разнёс её на куски и потом наблюдал, как то, что осталось от команды, плавает в облаках застывших выделений своих собственных тел. Он пытался смотреть на это как на учебные стрельбы, будто там были голографические модели, а не живые люди, но видеть устроенную тобой резню собственными глазами... Что же, давай будем честными, сказал себе Вил, поскольку отчитываться придётся только перед собой. Правда состояла в том, что он... несколько раз видел сны.
Нет, не сны. Сны – это безобидные обрывки всякой всячины, вроде того, что приходишь на экзамен, не подготовившись, или летаешь без корабля, или оказываешься голым в людном месте. А это были не сны.
Это были кошмары.
К счастью, подробности он забывал почти сразу же после пробуждения – кроме одного раза. В тот раз кошмар остался. Одно из замороженных тел парило в пустоте метрах в десяти от кабины его истребителя. Лицо и тело были изуродованы осколками до такой степени, что Вил не мог даже понять, мужчина это или женщина. Как зачарованный он смотрел на истерзанное тело, медленно поворачивающееся так, чтобы можно было разглядеть лицо. Он заметил, что под ливнем из кусков металла каким-то непостижимым образом не пострадали глаза...
А потом эти глаза открылись.
Вил сумел сдержать дрожь. Это было самое худшее. Он сказал себе, что здесь нет ничего необычного, что такова его работа. Поэтому он привыкнет.
Это помогло. Немного.
У ангара Вил заметил, как младший палубный офицер машет пилотам, подзывая к себе.
– Быстро, быстро, парни! Беременная па'ловик может двигаться быстрее! Давайте, давайте!
– Привет, палубник, – поздоровался Вил, подойдя ближе. – Кто летит?
– Ты со своей эскадрильей и ещё девятеро, – ответил тот. Он продолжал махать приближавшимся пилотам, которых пока собралась лишь горстка. – Почётный эскорт для ИЗР "Опустошитель".
Вил прищурился.
– К нам прибыл сияющий как радуга адмирал? Или мофф?
– Не совсем. Парень, что летит на том корабле, предпочитает один цвет, – пояснил палубный офицер. Взгляд Вила ничего не выражал, поэтому он добавил: – Чёрный.
– Дарт Вейдер, – сообразил Вил.
– Дружок твой?
Вил засмеялся. Они стояли на ступеньках, ведущих на лётную палубу.
– Я никогда не встречался с этим человеком – или кто он там есть, – сказал Вил. – Однажды видел, как он летает. В лётной школе, на базе в Центре Империи. Против Барвела.
Не было нужды уточнять, что он говорит про полковника Винду Барвела по прозвищу Стрелок, одного из самых заслуженных пилотов СИДов. Во время Войн клонов Барвел, по подтверждённым данным, уничтожил в бою более тридцати кораблей противника, имел на своём счету как минимум вдвое больше предположительно сбитых, и никто не знал, о скольких ещё он просто не потрудился доложить. Вил знал, что сам он неплохой пилот. Уже во время учёбы он добился большего, чем от него ожидали. Но Барвел, которого трусливое флотское начальство отстранило от участия в боевых действиях, потому что Империи был нужен хоть один живой герой для парадов, привлекающих потенциальных рекрутов… он был лучшим. Хотя в то время он был всего лишь в чине капитана, ему поручили руководить лётной школой в Центре Империи. Барвел мог сделать пике с работающим мотором и без крыльев практически на любом транспорте, на полной скорости поразить цель размером с плики из пушек хоть левого борта, хоть правого. Когда на тренировках они летели рядом, Вил казался себе ребёнком, который, едва научившись ходить, пытается догнать чемпиона по бегу на длинные дистанции.
Вейдер появился во время манёвров лётчиков последнего курса. Армейского звания он не имел, но был для императора чем-то вроде цепного пса, и все это знали. Если ты получал приказ из вокодера чёрного шлема, с таким же успехом ты мог бы получить его из уст самого Палпатина, а оспорить – только на собственный страх и риск, вне зависимости от твоих званий и чинов.
Вейдер некоторое время просто наблюдал, а затем приказал приготовить СИД-истребитель. Он забрался внутрь, взлетел и присоединился к учебному бою. Через несколько секунд его электронные пушки вывели из боя полдесятка участвовавших в нём машин, и всё свелось к противостоянию Вейдера и Барвела. Вил, чей истребитель был "сбит" одним из первых при попытке напасть на Вейдера втроём, выполнял круги, дожидаясь разрешения на посадку, поэтому видел всё.
Вейдер не просто летал кругами вокруг Барвела – каждый раз, когда Стрелок пытался дёрнуться или увернуться, Вейдер на долю секунды опережал его. Барвел вытворял такие вещи, которые, как считал Вил, невозможно сделать на СИДе, а Вейдер не только был ему достойным соперником при каждом манёвре – он просто летал намного лучше. Это было – другого слова не подобрать – поразительно. Вил быстро сообразил, что Вейдер мог в любой момент сбить начальника лётной школы – он просто играл с ним.
Это было жутко, как ночные кошмары Вила. Он никогда не видел, чтобы такое делал пилот-человек. Да и среди чужаков, раз уж на то пошло, на такое были способны лишь немногие.
Они несколько раз расходились, потом Вейдер сделал друг за другом несколько, казалось бы, небрежных, ленивых "бочек" и петель, и всадил в Барвела заряд из учебных пушек, что означало конец игры. Всем пилотам, болтавшимся поблизости в космосе, оставалось лишь подобрать с колен отпавшие челюсти.
Помощник командира взглянул на коридор, но других пилотов там не наблюдалось. Он повернулся и серьёзно сказал:
– Шёл бы ты к кораблю, Дэнс.
А потом спросил:
– А Вейдер-то был крут, а?
– Более чем крут. Если бы он летал против меня, я бы застопорил двигатели и сам себя взорвал – по крайней мере, так я мог бы выбрать момент смерти.
Вил умолчал только об одном – во многом потому, что сам до сих пор в это не верил. Механик, который осматривал взятый Вейдером истребитель, выйдя из ангара и покачав головой, сообщил, что навигационный компьютер и система наведения были отключены. Данные бортового самописца свидетельствовали, что пилот сделал это ещё до того, как взлетел. Значит, если только механику можно верить, Вейдер не просто побил лучшего лётчика военного флота, будто пилота сельскохозяйственной авиации с какой-нибудь захолустной планеты – он сделал это без помощи автоматики.
Что было просто невозможно.
– Давай, взлетай, – подбодрил его младший палубный офицер. – Ты же не хочешь опоздать на вечеринку?
– Нет, сэр!
Эскорт нужен вовсе не Вейдеру, подумал Вил. Здесь никто не смог бы преградить ему путь.
Вил поспешил на палубу, и механик указал ему на истребитель.
– Уснул, что ли, хрен реактивный? Залазь!
Когда Вил надел шлем и проверил показания приборов, он на мгновение задумался о цели этого визита. Дарт Вейдер командует звёздным разрушителем. Интересно, что он здесь делает?
Должно быть, что-то серьёзное. Это нетрудно понять, даже если у тебя в голове вакуум.
Открылись двери ангара. Вил завёл двигатели и взлетел.
Глава 14
"Хавелон", посадочная палуба № 7
На посадочной палубе хмурый Таркин ожидал прибытия Вейдера.
Конечно, император мог послать проверить, как идут работы на станции, кого захочет и когда захочет. У Таркина не было причин испытывать к императору что-либо, кроме благодарности – в конце концов, гранд-моффов было не так уж и много. Нельзя забывать, кто дал ему такую власть и поручил руководить самым важным военным проектом в истории галактики.
Всё это было верно. Он и был благодарен – Палпатину. Однако к тому, кто держит поводок, и к тому, кто сидит на этом поводке, он относился по-разному.
Было в Вейдере что-то, заставлявшее его скрежетать зубами. Не доспехи и маска с респиратором, и не поляризующие линзы, которые скрывали глаза. Вейдер обладал властью – и сам по себе, и как орудие императора – и Таркину казалось, что жизни находящихся рядом людей волнуют его не больше, чем мухи, живущие на болотах далёкой Неймодии. Стоять рядом с Вейдером – всё равно что стоять рядом с гигантской термической гранатой: никогда не знаешь, в какой момент она рванёт.
У человека в чёрном крутой нрав, в этом можно не сомневаться. До сих пор его гнев не обрушивался на самого Таркина – но Таркин видел, как это бывает с другими. Те, кто сердил Вейдера, мгновенно осознавали, что сделали роковую ошибку. Неважно, сколько народу считает Силу предрассудком, который всё равно не спас джедаев от уничтожения – она позволяла Вейдеру остановить человеку сердце или перекрыть дыхание одним усилием воли. Не говоря уже о том, что она позволяла отбивать на лету бластерные выстрелы.
