Сергей Климовцев - Кровь аистов
Начальник опергруппы размышлял над ситуацией, в которой они оказались. Научная база под контролем верхушки СБУ и первых лиц государства, в которую неизвестно кто вложил сумасшедшие деньги. Приборы, аттестованные спецотделом, информация с которых поступает в британскую разведку. И эта безумная, глубоко чужеродная Зона, взявшаяся неизвестно откуда.
Чем дольше оперативник думал об этом, тем лучше понимал, что они вляпались в очень серьезную историю и неизвестно, чем она закончится. Будучи человеком неглупым и обладая по роду службы информацией, недоступной многим другим людям, он, конечно, догадывался, что «не все ладно в королевстве». После развала великой державы его родная Украина, и Россия, и все прочие ее составляющие как-то незаметно превратились в стайку банановых республик, подконтрольных навязанной им извне злой воле. Но одно дело – догадываться по косвенным признакам, и совсем другие чувства испытываешь, когда сталкиваешься с такими вопиющими фактами. За эти «факты» всю его группу могут зарыть в чернобыльской степи вместе с вертолетом на три метра под землю, и концов никто не найдет. Да и не станут искать.
Но Короленко не привык отступать – может, потому его и считали лучшим в своем деле. Взвесив все за и против, он решил пойти ва-банк. Отойдя подальше от остальных, оперативник достал свой личный телефон с чистым, незасвеченным номером. Обратиться за помощью он мог только к одному человеку.
Начальник оперативно-розыскного управления был неприятно удивлен, когда в четыре часа утра его поднял с постели настырный телефонный звонок. С минуту он втолковывал абоненту, что хорошие люди не будят своих руководителей среди ночи, но, когда тот изложил свою просьбу, сон слетел в один миг.
– В какую историю ты там вляпался? – осторожно поинтересовался он у своего подчиненного.
– В нехорошую, – ответил в трубку Короленко.
– Вряд ли я смогу тебе помочь, Андрей.
В трубке послышались гудки. Все: что делать дальше, Короленко не знал. Отыскать здесь сталкера – все равно что иголку в стоге сена. Этот гаденыш Мельниченко запросто мог унести беглеца километров на пять от лагеря. Прочесать сто квадратных километров Зоны опергруппа просто не в состоянии – для этого понадобилась бы целая армия сталкеров.
И тут зазвонил телефон. Его личный телефон. Короленко осторожно посмотрел на определитель: номер засекречен. Телефон продолжал звонить, и он наконец не выдержал и ответил:
– Слушаю.
В трубке послышался незнакомый мужской голос:
– Это Андрей?
– Кто это? – удивленно спросил оперативник.
– Меня зовут Алексей. Мне сказали, вам нужна помощь.
– Кто сказал?
– Общий знакомый. Так вам нужна помощь?
Короленко осенило: его шеф не пожелал светиться по домашнему телефону, но, положив трубку, связался с нужными людьми и дал им его номер.
– Да, мне очень нужна помощь!
– Передайте трубку вашему специалисту.
Через пару минут, получив необходимую информацию, незнакомец отключился, пообещав перезвонить. По правде говоря, начальник опергруппы уже не слишком надеялся на успех и продолжал работать просто из врожденной привычки доводить любое дело до конца, вне зависимости от результатов. Дело есть дело, и его нужно завершить.
В половине пятого утра усталые люди спали возле вертолета посреди открытой степи, спали беспокойно, потому что в этих странных местах вообще спится плохо. Здесь даже тех, кто никогда не видит снов, начинают мучить ночные кошмары. А люди с неустойчивой психикой, напротив, зачастую обретают душевное равновесие и жизненную энергию. Как бы то ни было, но даже эти свои честно заслуженные кошмары оперативникам досмотреть не удалось. И не дал им этого их собственный начальник, которого наяву мучили дурные предчувствия. Чутью своему он привык доверять и потому не находил себе места. И предчувствия у него почему-то были связаны с его экспертом.
– Сколько раз ты сегодня имитировал сигнал биохимика на спутник? – не выдержал наконец Короленко.
– Раз пять-шесть. А что?
– А спутник не удивился, что один и тот же сигнал у него за ночь прыгает из лагеря наружу и обратно?
Эксперт усмехнулся:
– Нет, спутнику все равно.
Короленко пристально взглянул на него:
– А дежурному на пульте?
Спец поднял на него испуганные глаза.
– Мать твою! Черт, черт, черт! – Начальник опергруппы вскочил как ужаленный и гаркнул прямо в ухо спящему пилоту: – Подъем, живо! Заводи!
Перепуганный пилот спросонья треснулся головой о приборную панель, упал обратно в кресло и попытался включить двигатели. А Короленко уже метался по степи как ненормальный, стаскивая сонных людей к вертолету:
– Все на борт! Живей! Свет никому не зажигать!
Стальные лопасти раскручивались все быстрей, люди карабкались на борт, а Короленко судорожно схватил прибор ночного видения и похолодел: из открытых ворот лагеря выскочили на огромной скорости три бронированных «хаммера» и устремились в их сторону.
– Взлетай! Сейчас же! – закричал начальник опергруппы пилоту.
Боевые машины стремительно приближались, одна из них уже открыла огонь по вертолету. Пулеметные очереди заколотили по стальной обшивке, и Короленко молился только об одном – чтобы на тяжелых автоматических пушках научной базы не оказалось ночных прицелов.
Когда до преследователей оставалось не больше пятидесяти метров, вертушка наконец оторвалась от земли, поднялась в воздух метров на десять и рванула что было сил прочь от лагеря. И тут проснулась «тяжелая артиллерия». Орудия били на звук, огненно-красные трассеры рвали ночное небо в клочья, и воздух в секунды наполнился смертью. Один из снарядов угодил-таки в цель, вырвав приличный кусок стальной трубы из полозьев и едва не опрокинув вертолет на землю.
Рискуя жизнью, пилот вел побитую машину на огромной скорости прямо над кронами деревьев. Одна высокая сосна – и полету конец, но выбора не было: сзади бесновалась артиллерия, выкашивая целые участки леса, не оставляя после себя ничего живого. Через несколько минут, которые показались длиннее самой жизни, огонь стих, беглецов оставили в покое. И только тогда перепуганные насмерть люди сообразили наконец, что неслись по Зоне сломя голову практически вслепую: пилот даже не успел включить навигацию.
– Они что, идиоты?! – Губы у старшего следователя мелко тряслись. – Знают ведь, кто мы, хрен ли они палили?
– Потому что мы для них сейчас голимые террористы, которые влезли в их систему, а не опергруппа на задании, – откликнулся Короленко и повернулся к пилоту: – Отлетай километров на двадцать, найди местечко поспокойней и садись. И, бога ради, включи датчики, пока не впилились в какую-нибудь хреновину.
Через пятнадцать минут, перевалив через гряду крутых песчаных холмом, вертолет сел на укромную поляну в урочище Волковня, неподалеку от заброшенного поселка Старая Красница. Лететь было тяжело, чувствовалась близость центра Зоны: радиация жарила как ненормальная, приборы жалобно попискивали от жесткого проникающего излучения. Аномалии здесь били с чудовищной силой на сотни метров в воздух, на внешних периметрах такого не было. Кто может жить в этом аду, кто вообще здесь способен выжить? Оставалось только гадать.
На земле они наконец получили небольшую передышку. Возвращаться на военную базу Короленко не торопился: в свете последних событий его уже могли ждать там с наручниками. Топлива для вертолета у них было с запасом, полевой паек и воду взяли на три дня. Адреналин потихоньку выветривался, а усталость брала верх. Рассвет начальник опергруппы встретил, подремывая вполглаза под раскидистой липой на краю поляны.
Разбудил Короленко звонок его личного телефона, и номер был засекречен.
– Андрей? – в трубке послышался голос ночного незнакомца. – Передайте трубку вашему специалисту.
Эксперт перекинулся со звонившим парой слов, после чего подключил телефон к своему компьютеру. Экран сразу ожил, на нем замелькали копируемые файлы – началась передача данных. Минут через сорок сеанс завершился, техэксперт выдернул шнур и вернул трубку Короленко со словами:
– Тебя просят поговорить.
– Андрей, – спокойно заговорил мужчина, – наш общий знакомый просил передать, что если вы еще раз попадете в такую сомнительную ситуацию, то выкручиваться из нее будете сами. И если уж решили влезть в чужую систему безопасности, то делайте это по крайней мере аккуратно – не оставляйте громких следов. Последнее: после того как вы изучите данные, их необходимо сразу уничтожить. Не в ваших интересах, чтобы у вас обнаружили подобную информацию.
Незнакомец отключился. А вскоре эксперт позвал к себе Короленко:
– Не знаю как тебе это удалось. – В голосе спеца послышались уважительные нотки. – В общем, смотри. Оперативная информация хранится на серваке МИ-6 два месяца. С этим твой знакомый отказался связываться. Но спустя время инфа уходит в архив одной аккредитованной фирмы. Не знаю, поможет тебе это или нет, но у нас есть полная информация о передвижениях нашего парня за полгода, кроме двух последних месяцев.
