Владислав Выставной - Карантин
Настолько, насколько Гильза обрадовался появлению регистратора, настолько же недовольными данным обстоятельством оказались Игнатьев и его коллеги. Причем они не стали оформлять свое недовольство в сложные фразы, да и просто в слова.
Вместо этого они набросились на вошедшего, словно повинуясь хищному инстинкту. При этом один их стоявших за спиной «сотрудников» в прыжке сшиб курьера со стула, и Гильза кубарем полетел на пол. Тут же низко заухало знакомое оружие: метатель «кулак-пуль», более-менее гуманное изобретение Сан Саныча.
Пока Гильза приходил в себя, яростный шум драки сменился короткими звуками и отблесками фотовспышек. Гильза едва успел прикрыть глаза ладонью — иначе пришлось бы распрощаться с кратковременной памятью.
— Бежим! Быстро! — скомандовал Вершинин. — На этих санация действует слабо, у нас мало времени!
— «На этих»? — вскакивая на ноги, повторил Гильза.
Майор со своими сотрудниками замер в знакомом состоянии оцепенения. Чтобы придти в себя после очистки памяти, требуется некоторое время. Но если Вершинин прав…
Что же такое происходит?
— После! Все после! — отрезал регистратор, выскакивая в коридор. Он замер, огляделся, прикидывая направление и жестом приказал следовать за ним.
Они мчались по хмурым коридорам, с дверьми-близнецами вдоль стен. С трудом поспевая за регистратором, Гильза мельком подумал: за каждой из этих дверей, возможно, решается чья-то судьба. По крайней мере, этот маленький эпизод, что коснулся его лично, он запомнит надолго. Главное, чтобы безжалостная машина спецслужб не помнила о нем. Хотя бытует мнение, что она никогда, никого и ничего не забывает. Память ее прочна, как несгораемый шкаф, файлы аккуратно сложены, систематизированы и хранятся неограниченное время — пока он, Гильза, для чего-то не понадобиться снова. И даже статус работника «Линии» не гарантирует от нового внимания этой жутковатой машины. И неизвестно, можно ли стереть ей память так, как регистраторы делают это с людьми…
Как и следовало ожидать, так просто выбраться из здания им не дали.
В какой-то миг, словно в дурном сне, все двери вдоль стен распахнулись, и из них в коридор разом посыпались люди. В полнейшем молчании они бросились на беглецов, грозя снести, затоптать, раздавить. Никаких угроз или предложений сдаться — простой, животный напор.
— Пригнись! — крикнул Вершинин.
Гильза мигом упал на одно колено, вжал голову в плечи, прикрыл руками. Он почти ничего не видел — лишь слышал, как бьет метатель, и тяжело падают тела — все ближе и ближе. Последнего из нападавших пришлось даже отпихнуть ногой — получив мощный удар, он продолжал с упорством зомби тянуться к горлу курьера.
Коридор походил на панораму Куликова поля. Не хватало лишь мечей, кольчуг и кружащих над головами стервятников.
— За мной! — приказал Вершинин и бросился вперед, по пути припечатывая к полу тех, кто пытался подняться.
Быстро спустились, почти скатились по лестнице, по пути разбросав кулак-пулями еще двоих.
У проходной ждал неприятный сюрприз: залегшие за массивной стойкой сотрудники в форме, открыли огонь из короткоствольных автоматов. Регистратор с курьером едва успели отпрянуть обратно, за угол. Со всех сторон, не давая поднять голову и заставляя рефлекторно жмуриться, летели обломки штукатурки, с визгом разлетались отрикошетившие пули.
Сидя на цементном полу, Вершинин подкрутил на метателе какой-то регулятор, коротко выдохнул — и выпрыгнул из-за стены. Метатель забил реже, но с какой-то угрожающей мощью. Гильза не удержался от соблазна выглянуть из-за угла.
Дерево стойки разлеталось в клочья, конструкция, очевидно усиленная бронелистами, рывками подавалась назад. Автоматные очереди захлебнулись. Не давая охране поднять головы, беглецы добрались до массивных дверей — и выскочили на улицу.
Уже не удивило то, что прямо у входа ждала знакомая ржавая иномарка. Из-за руля испуганно таращился Кроль.
— Значит, вы получили мой сигнал! — проговорил Гильза, едва машина дернулась с места и воткнулась в поток транспорта.
— Какой еще сигнал? — не понял Вершинин.
— Ну, о помощи. На «тревожный номер».
— Ничего мы не получали, — покачал головой регистратор. — Хотя, может, сигнал и был — только я не в курсе.
— Как же вы решили искать меня? — удивился Гильза. — И как узнали — где именно?
— Скажи спасибо ему, — Вершинин кивнул в сторону Кроля, озабоченно вертевшего «баранку».
— Я сразу подумал, что в той машине тебя везут, — сказал Кроль. — Прицепился — и хвостом прямо до ворот. Внутрь, конечно, не пустили, но у меня кое-какая аппаратура. В общем, поглядел сквозь ворота. Смотрю — точно, тебя выволакивают под белые рученьки. Ну, я не стал терять времени. Поскольку линии спецсвязи под рукой не было — рванул прямо в офис «Линии»…
— Ну, спасибо, друг, — благодарно пробормотал Гильза. — Хотя странно — я дважды набирал «тревожный номер».
— С сотового? — предположил Вершинин.
— Ну, да… — отозвался Гильза. Его передернуло от одного упоминании о мобильнике.
— Хм… Ну, с этими сотовыми не все так просто, — сказал Вершинин. — Владимир Иванович сейчас что-то выясняет, обещал поделиться, как только доберемся до офиса.
— Вот как? — проговорил Гильза. — Мне тоже показалось, что…
Он не знал, как закончить фразу. Говорить на эту тему как-то расхотелось.
4
Обстановка в офисе была невеселая. Служащие сидели группками по углам, тихо обсуждая последние новости. По всему было видно, что работы особо не было. Этого и стоило ожидать с уменьшением числа прибывающих иномирян. Но такого кризиса, какой имел место сейчас, не помнили даже ветераны регистрационной деятельности.
Чигур собрал ведущих регистраторов в конференц-зале. Приглашен был и Гильза. Вряд ли в виду своих курьерских заслуг, скорее, по все той же причине ограниченности ресурсов и необходимости бросить в дело все, без исключения, силы.
Чигур выглядел усталым. Покрасневшие глаза свидетельствовали о том, что не спал уже несколько суток. Рядом с ним, на столе покоился знаменитый портсигар, в котором регистратор держал стимуляторы. Хотя каждому известно: на стимуляторах долго не продержишься. Наступит момент, когда они могут попросту убить.
— Итак, на повестке дня две новости, — сказал Чигур.
— Одна хорошая, другая плохая? — уточнила Кэт.
— Не буду вас зря обнадеживать, — сказал регистратор. — Обе плохие.
— Мне нравится такое начало… — задумчиво произнесла Зина. Она стенографировала заседание.
— Согласен, веселого мало, — кивнул Чигур. — Однако, факты остаются фактами. Нужно принять их — чтобы ясно представлять себе, из чего следует исходить. Итак, факт первый: инквизиторы Лагора совместно с магами установили Барьер…
По залу пронесся ропот. Очевидно, не всем присутствующим была известна эта безрадостная новость. Так или иначе, она затрагивала всех — ведь само существование «Линии» определялось визитами пришельцев из далеких миров. И теперь судьба собравшихся, а также тех, кто дожидался новостей по ту сторону двери, становилась совершенно неопределенной.
— С этого момента ни одно разумное существо не сможет покинуть Землю либо проникнуть в наш мир. Разумеется, если на то не будет воли Инквизиции… — голос Чигура был тверд, однако же, в конце фразы предательски дрогнул. — Это не значит, что «Линия» должна свернуть свою работу. На Земле, и в Москве в частности, осталось немало иномирян, не успевших или не захотевших, по тем или иным причинам, покинуть наш мир. Мы продолжим работу с ними, тем более, что не знаем, как изменится их поведение в сложившихся обстоятельствах.
Регистратор сделал паузу. Налил в стакан воды из пластиковой бутылки. Отпил немного и продолжил:
— Факт второй, который мне представляется не лучшим, если не еще более негативным, чем постановка Барьера между мирами…
Присутствующие переглянулись. Трудно представить, что же может быть хуже, чем изоляция Земли от остального, невообразимо огромного Многомирья. Гильза подумал, что уже не очень-то понимает, как живут «обыкновенные» люди, убежденные в исключительности Земли и человеческого вида. Как, наверное, спокойно им жить на этом свете! Спокойно — и скучно…
Чигур внимательно оглядел присутствующих, словно желал удостовериться, в состоянии ли они понять то, что он собирался им сейчас сказать. Постучал пальцами по столу и заговорил:
— Нам удалось выяснить, правда, пока лишь в общих чертах, причину столь стремительной эвакуации иномирян. И, соответственно, повод для постановки Барьера.
Наступила тишина. Пронзительная, гнетущая, мешающая дышать.
— Беда пришла оттуда, откуда не ждали, — невесело усмехнулся регистратор. — Впрочем, как это всегда и случается. Собственно, опасность с той стороны грозила всегда. Однако она была настолько очевидной, и, в то же время, настолько приевшейся, что мы пропустили удар. И теперь расплачиваемся за это. Я про «сотовых тварей».
