Роман Юров - Чужие крылья-3
При посадке Виктор обратил внимание на столб дыма, поднимающийся метрах в трехстах от посадочного "Т". Оказалось, что сбили капитана Землякова. Такая же пара охотников атаковала возвращающуюся с задания группу, и сбили ведущего. Земляков упал вместе с самолетом...
Подвезли обед. Молодая девушка-официантка, в белом накрахмаленном халате принялась разносить еду. Летчики ели неохотно, капризничали. От жары, от нервного напряжения, кусок не лез в горло.
- Вчера мой техник в деревню ездил, - тихо сказал Гаджиев, - а там госпиталь какой-то. Раненых, говорит, столько, что уже помещений не хватает. На землю кладут.
Все замолчали, мрачно переваривая услышанное.
- Тут прошлой зимой, - зачем-то влез Виктор, - такая же песня была, только чуть южнее. Я видел. Морская пехота прорывала, так там снег был черный от бушлатов. Как вспомню, до сих пор трясет...
Его слова заглушило ревом мотора - "Яки" первой эскадрильи, выстроившись за своим ведущим, гуськом выруливали на взлетную полосу. Сражение продолжалось, и конвеер, его обеспечивающий, работал на полную мощность.
Долгий день заканчивался, на землю опускалась ночная тень. В чистом, словно вымытом небе заблестели между облаками первые звезды. Аэродром затихал, погружаясь в сон. Виктор вышел из штабной палатки и с удовольствием потянулся, разминая спину. В висках покалывало болью, в глаза словно насыпали песка. Завтра ожидался очередной тяжелый день войны, нужно было бы выспаться, но все некогда. Как оказалось, быть комэском это не только водить летчиков в бой, но еще и куча административной работы и всяческой писанины. И вроде бы оно все несложно, но когда в должности всего полтора дня...
Раздалось деликатное покашливание. Приглядевшись, Виктор разглядел устроившегося в тени палатки Литвинова.
- Иди сюда, - приглашающе махнул рукой тот, - покурим, пообщаемся. А то ты совсем в своих бумажках закопался.
- Знаешь, - Виктор уселся рядом, помял мундштук папиросы, - чего-то я не ожидал, что столько писанины будет. Конца и края не видно...
- Ерунда, - Сашка легкомысленно махнул рукой, - не бери в голову, - и неожиданно тихо спросил, - по Землякову поминки организовали. По граммульке. Ты пойдешь?
- Пойду, конечно. Хороший был мужик.
Они некоторое время молчали, потом Литвинов сказал.
- По писанине не беспокойся. Помогу. Вообще, по-хорошему, это тебе нужно адъютанта на всю эту ерунду запрячь. А то он у Егорова на голове сидел, а теперь попытается еще и ноги свесить. Завтра с утра его возлюби хорошенько, а вечером проверь и снова возлюби. Нашего нужно постоянно в страхе держать, тогда толк будет. Я на таких насмотрелся.
- Спасибо.
- Да не за что, - усмехнулся Литвинов, - я же теперь твой заместитель или забыл? Только у меня просьба. Очень для меня важная. - Сашка замолчал, словно собираясь духом, а потом выпалил, - возьми меня завтра в бой!
- Да ты сдурел, - Виктор едва не задохнулся от возмущения. - Там мясорубка! Вчера Егорова сбили, сегодня Землякова... не самые слабые летчики были...
- А я бывший комиссар, - зло зашипел Литвинов, - а теперь твой зам по политической части. А еще я коммунист, а значит, обязан летать. Обязан подавать пример, обязан быть в мясорубке, а иначе, зачем я нужен? Я просто так, за красивые глаза, летный паек жрать не желаю.
- Забыл, как в ямах сидели?
- Я! С Шубиным! Договорился! - с расстановкой сказал Сашка, - Он сказал, что разрешает, если ты согласишься.
- А твое начальство?
- А мое начальство, - тихо засмеялся Литвинов, - меня потом на руках носить будет.
Виктор задумался. С одной стороны было просто замечательно получить в эскадрилью еще одного опытного летчика, с солидным, еще довоенным налетом. Да и в сорок первом Сашка успел много полетать. С другой стороны, опыт у него уже немного устаревший, да и нога эта деревянная...
- Ладно, - нехотя выдавил он, - пойдешь ведомым. Посмотрим.
- Как ведомым? - Литвинов даже подскочил от праведного гнева. - Да я еще в сорок первом летал! У меня сбитых двое!
- А у меня шестнадцать, - отрезал Виктор, - и я тут, вроде как командир. Полетаешь с Ильиным, посмотришь, пообвыкнешь. Потом видно будет.
- Ладно, - Сашка повеселел, - спасибо.
Разбудил его ревом прогреваемых моторов. Было очень рано, рассвет только еще расталкивал звезды, высветляя небо. Ощущение было как будто и не спал, и он, раздевшись по пояс, долго фыркал под рукомойником. Холодная вода немного освежила, боль в висках ослабла.
- Вот ты где, - Майя шутливо шлепнула его полотенцем, - а я ночами жду, кто же согреет?
Виктор поморщился. Крайние дни были очень тяжелыми, отнимали много сил и идти ночевать к Майе, в липкую духоту тесной землянки, он просто не захотел.
- Что слышно? - спросил он вместо оправданий.
- Вспоминают Егорова с Земляковым, - быстро оглянувшись по сторонам, ответила Майя, - гадают, когда прибудет новый комэск. Танька, твоя бывшая, - она ехидно улыбнулась, - написала рапорт, чтобы ее отправили в школу снайперов. Прутков от злости вчера чуть не лопнул. Вокруг Шубина бегал как собачка. Чего ей неймется?
- Это разве Шубин решает? - Виктор задумчиво почесал отросшую щетину, но бриться было откровенно влом, - ладно, хрен с ним...
Он уступил ей умывальник и, не удержавшись, хлопнул девушку по попе. Майя захихикала.
"Ишь как стелется, - с неожиданной неприязнью подумал Виктор, - как узнала про назначение, так сразу же прибежала передком вертеть. И плевать, что я ВРИО и скоро, скорее всего, приедет варяг. Лишь бы успеть что-нибудь урвать себе. Нахрена мне такое счастье?". Вопрос был риторический и Саблин прекрасно знал на него ответ. С ней было удобно, хотя и довольно разорительно.
Начался новый день! Над летным полем стоял несмолкающий рев авиамоторов. Одна группа истребителей взлетала, другая тут же садилась, самолеты быстро обслуживали: заправляли топливом, пополняли боезапас, проводили ремонт, и очередная эскадрилья снова уходила на задание. Полковой аэродром работал, словно заводской конвейер. Конвейер происходил и под тентом. Летчики, которым предстояло лететь, уходили на стоянки небольшими группами. Возвращались вразброд, по одному. Уставшие, почерневшие, находящие под впечатлением воздушной мясорубки...
- Где бензин? - кричал в телефонную трубку Прутков, - мы получили всего три тонны. Немедленно обеспечьте. Вы срываете выполнение...
- Шесть машин не вышли из ремонта? - чуть ли не стонал из другого угла Шубин, - Шесть? Николаич, ты знаешь, сколько нам тута нужно сделать самолето-вылетов? Твои черти там совсем уже ничего не могут?
- Шестой день аврала, - Шаховцев флегматично пожал плечами, - люди устали, техника устала. Машины у нас в своем большинстве уже не новые, начинают сыпаться. Необходимо либо снизить интенсивность эксплуатации, либо выделить один день на приведение матчасти в порядок. По-другому никак. Если бы из дивизии передали обещанные Яки, то тогда конечно...
Шубин сгорбился, нехорошо посматривая красными от недосыпа глазами на инженера полка.
- Это я еще молчу про нехватку запчастей, - продолжил было тот, но был прерван командиром.
- Николаич, - делай что хочешь, но чтобы самолеты были. Укради, роди... не знаю тута. Я с генералом сегодня еще раз переговорю, может чего удастся получить...
Комполка потер виски, кивком головы отпустил Шаховцева. Устало плюхнулся на стул и исподлобья принялся изучать застывшего у входа Виктора.
- Саблин, - наконец изрек он, - а ты чего тута?
- Так... вы вызывали, - товарищ майор.
- Я? - Шубин даже прищурился, силясь вспомнить, зачем он вызывал, но так и не смог. - Ладно, - наконец сказал он, - иди отсюда. Надо будет вызову тута. Хотя, отставить... Хватит тебе у хлопцев самолеты отбирать. Я сегодня летать не буду, так что бери мою единицу, а то застоялась кобылка... хе-хе. Через час твоей эскадрилье лететь. Поведешь шестерку передний край прикрывать...
- Мало шестерки, Дмитрий Михайлович. Немцы приходят толпой - две-три девятки бомбардировщиков и мессеров пятнадцать-двадцать. А у нас всего шестерка будет. Вчера еле живы остались...
- За это твое "вчера", я от комдива тута уже получил. Драпали, говорит, только пятки сверкали. Пехота на матюги изошла.
- Мы не драпали, мы с "Мессерами" дрались.
- А бомбардировщики, тем временем отбомбились и ушли. И вы никого не сбили.
- Да как собьешь, - возмутился Виктор, - когда их вдвое больше? Одному в хвост зайдешь, а сзади уже пара болтается.
- Это ты на трибунале рассказывать будешь, - подал из своего угла голос Прутков. - Живы они остались... ишь ты. Надо было не шкуру свою спасать, а выполнять поставленную задачу.
- Товарищ майор, - голос у Шубина стал ледяным, - по этому вопросу я вашего мнения не спрашивал. А значит, вам тута стоило бы помолчать...
Прутков сердито засопел, шея его сделалась багровой.
- За вчерашнее от меня претензий нет, - сказал Виктору Шубин, - сделал что мог. Но хоть разок, хоть парой, проатаковать бы стоило.
