Николай Метельский - Чужие маски
— Добрый вечер… Посредник. Прошу прощения за столь долгое ожидание. К сожалению, некоторые дела требуют моего личного присутствия.
— Все в порядке, Сакурай-сан, я все понимаю. К тому же я без предупреждения, — улыбнулся он.
— Итак, — произнес я, садясь за стол. — Не будем ходить вокруг да около. Вы уж не сочтите это за грубость. Просто и у меня день был не прост, и вы наверняка устали тут сидеть, так что давайте перейдем к сути.
— Думаю, вы правы, Сакурай-сан, — согласился он со мной. — В таком случае, позвольте начать. Совсем недавно Сакамиджи Асуя, известный вам как Змей, обратился в нашу гильдию, дабы мы смогли разрешить конфликт, начавшийся между вами несколько недель назад. Он передал нам доступную ему информацию по этому делу. И из нее получается, что вы напали на его людей без какой либо причины. — Тут он сделал небольшую паузу, видимо, ожидая моих возражений, и, не дождавшись их, продолжил. — Но лично я уверен, что причина есть всегда. Даже у безумцев она есть, просто порой непонятна. Поэтому для понимания ситуации я был бы вам признателен, если бы вы рассказали о ней. Объяснили, с чего все началось.
— Хм, как все интересно, — произнес я задумчиво. — Я, если честно, немного удивлен. Дело в том, что я не… скажем так, я не воюю против Змея. И если он не станет вмешиваться, этот конфликт окончится после смерти Нисидзоно Сатору. Известного вам как Бита.
— Так уж получилось, — вздохнул Посредник, — что Нисидзоно-сан — подчиненный Сакамиджи-сана, который не может проигнорировать нападение на одного из его людей.
— В таком случае ему не повезло с подчиненными.
— Могу я узнать, чем вам так насолил Нисидзоно-сан?
— Относительно недавно я пытался расширить свой бизнес, решил заняться книгами. Но первый же магазин, который я открыл, был безжалостно разгромлен, — пояснил я с улыбкой. — Догадываетесь, кем?
— Без причины? Просто взят и разгромлен?
— Ну… сначала с меня пытались содрать денег, а когда их не получили, решили перейти на язык оружия.
— Кхм, кмх. М-да, — повел мужчина шеей.
— Оу, похоже, вам этого не рассказывали? Странно, учитывая, что это никакой не секрет и узнать об этом проще простого.
И да, я ни на полслова не соврал. Другое дело, что эта операция была проведена буквально за неделю. Да и ответ магазина на требования Биты был довольно резок. Также, наверное, стоит отметить незнание Биты о том, кому магазинчик принадлежал.
— Хм. М-да, — повторился Посредник. — Тем не менее. За один магазин вы, Сакурай-сан, нанесли чересчур много убытков. И не только Нисидзоно-сану.
— Так дело не только и не столько в магазине. Бита очень сильно ошибся, когда начал требовать деньги с меня. Поймите, господин Посредник, я далек от Гарагарахэби и живу по иным, нежели они, понятиям. Если ко мне подойдет обычный человек и начнет требовать с меня деньги, я просто набью ему морду. Но с человеком уровня Биты необходимо действовать гораздо строже. Меня бы просто не поняли, действуй я иначе.
— Прошу прощения, не могли бы вы уточнить, кто именно не понял бы?
— Да те же самые Кояма. Вы ведь в курсе, что я с ними хорошо знаком?
— Да. Мы наводили о вас справки.
— Во-от. Последнее время я веду много дел с другими аристократами, и мне бы не хотелось бросать тень на свою репутацию среди них.
— Уверен, это дело можно было решить более мирным путем, да и сейчас можно.
— Увы, нет. Теперь боюсь, уже нельзя.
— М-м-м, не поясните?
— Клуб «Ласточка». Да, вы можете сказать, что это был всего лишь ответ, а я разрушил гораздо больше, но я не убивал тех, кто никаким боком не причастен к нашим делам. А в клубе, кроме моих бойцов, были еще и те самые люди.
— В таком деле довольно сложно найти непричастных. В любом случае, насколько я знаю, то нападение устроено не Нисидзоно-саном. Сакамиджи-сан… — быстро произнес он, увидев, что я хочу что-то сказать, — тоже к этому не причастен.
— Во-первых, насчет непричастных. Я же не трогал дочь Биты. А она, насколько я знаю, никак не участвует в делах отца. А во-вторых — больше некому.
— Разве у вас нет иных врагов?
— Те, что БЫЛИ, — выделил я последнее слово, — сделать этого не могли. Я даже больше скажу, смысла нападать на клуб просто не было. Кому-нибудь другому кроме Биты и Змея, — поправился я.
— Клуб «Ласточка»… — произнес задумчиво посредник. — Насколько я помню, он стоит на территории Наката Акеми, и Сака…
— Давайте уж по простому. И прошу прощения, что прервал.
— Ничего-ничего. Так вот, Змею и Бите нападать на клуб тоже смысла не было. Я бы даже сказал — опасно.
— Потому и были наняты наемники.
— У вас есть доказательства? Хотя бы косвенные? — уточнил мужчина.
— Нет. Но насколько я знаю, у людей Змея не настолько профессиональные бойцы. А у Биты людей вообще нет.
— Вы, похоже, неплохо осведомлены о гильдии уважаемого Змея.
Упс. Косяк.
— Ну, я же не совсем отмороженный, конечно, я навел справки о том, с кем у меня возник конфликт. И, конечно же, о его боссе и окружении.
— Понятно. И, тем не менее, давайте все-таки попробуем решить, как нам закончить этот противостояние.
Вот так наш разговор и шел. Он вежливо предлагал, иногда уточняя, я в ответ вежливо отклонял, иногда намекая. В итоге разговор, как и планировалось, закончился ничем. Даже если не брать в расчет наши с Акеми планы, Посредник так и не предложил ничего стоящего, а я, в конце концов, просто поставил условие — голова Биты за окончание конфликта. Мы оба с ним понимали, что Змей, даже если бы он захотел, не смог бы пойти на подобное, его свои же съедят. Так что пока все идет по плану. Отступить змеюка не может, вмешаться тоже, так что следующим ходом он введет в игру кого-нибудь из подконтрольных ему Боссов. Якобы друга Биты. Ну, или еще какую причину найдет. Но на это у меня уже есть план, простой как сто йен. Нападу на остатки сил Биты и просто задержусь на месте, поджидая людей новой фигуры. А так как времени у этой неизвестной фигуры будет мало, я ведь и убежать могу, он соберет для атаки самых боеспособных людей, можно сказать свою основу, разбив которую я фактически разом покончу и с ним. А там уже и Акеми можно вступать в игру. Самое трудное здесь, это подобрать время и место. Ошибусь — и в лучшем случае ничего не получится. Но это дело будущего, а сейчас надо идти кормить ребенка. Жена Ёсиоки согласилась подрабатывать у нас поваром, вот только придет она лишь завтра.
— Все-таки вы классно готовите, Сакурай-сан, — заявил мне мальчик, уминая классический японский суп с моллюсками.
— Так я же с десяти лет один живу. Хочешь, не хочешь, научишься.
— Да ладно, — махнул он рукой, — живут же люди годами на одной лапше.
— Ты руками за столом не махай. И да, живут. Вот только, думается мне, ничем хорошим для организма это не кончится. К тому же я не уверен, что можно годами есть одну лишь лапшу. Ты ее раньше возненавидишь.
— Это да, согласен. Я вот ее, например, ненавижу, хотя и питался ей всего год.
— Сурово. Я, помнится, тоже первое время, как родители смылись, лапшой питался. Сколько точно не скажу, но за восемь месяцев ручаюсь. Если бы не соседи, как пить дать рехнулся.
— Во-о-о, а меня тетя Наташа… спасла… — поник парнишка.
Может, правы люди насчет «выговориться»? Лично я всегда считал это ерундой, как говорится, в себе держал. Но это я. И я могу быть неправ. Впрочем, говорить банальнейшее — «выговорись и все пройдет» или еще худшее — «может, поговорим», я точно не намерен. Да и лезть в душу я жуть как не люблю.
— Одна из самых достойнейших женщин, которых я знал, — произнес я вполголоса. Если захочет, сам все скажет, а нет, так нет.
Минуты две после моих слов Казуки молча возил металлическую, а не привычную ему деревянную или керамическую, ложку в глубокой чаше, в какие японцы наливают жидкую пищу, те же супы. Две минуты я не знал, куда себя деть и что сказать. И когда я уже хотел перевести тему на что угодно другое, Казуки заговорил.
— Знаете, я даже не поверил поначалу, когда Грицу-сан сказал, что мы все покойники. Как-то… слишком просто он это сказал, — начал парень, не глядя на меня. И хмыкнув с горечью, повторил: — Не поверил. Половина наших уже умерло, а я не верил. Думал, что вот сейчас, еще чуть-чуть и появитесь вы, и… и мы победим. — Ох ты ж, дерьмово-то как все. — А потом ранили Хонду-сана. Я как раз рядом с ним магазин заряжал, — говоря это, парень уже всхлипывал. — Грицу-сан что-то крикнул и упал рядом со мной, после чего и рвануло. — Я встал. Перенес стул вплотную к нему, сел и прижал парня к себе. — Я видел, видел, как тетя Наташа бежит к Хонде-сану и падает на него, — всхлипывал он мне в рубашку. — Еще подумал — зачем? Ведь его лечить надо. — И вот, наконец, не выдержав, парень разрыдался, сквозь слезы продолжая говорить: — Я видел… как что-то било ее по всему телу… как она дергается… а потом истекает кровью…
