Алексей Бобл - Лицо войны
Кэп подался вперед, сцепил пальцы на затылке. Я последовал его примеру, уперев локти в колени. Пришла запоздалая мысль о спасжилетах, хранившихся в укладке под сиденьями, но сейчас лучше не дергаться – неизвестно, когда коснемся воды.
Тряхнуло. Я въехал подбородком себе в колено. По днищу застучали сотни молотков. Конвертоплан вдруг подбросило, снова ударило о воду. Страховочный ремень впился в живот, подбородок едва не врезался в жесткий край сиденья. И тут двигатели смолкли, скорость резко начала падать, донесся шум бивших в обшивку волн.
Сели.
Кэп отстегнулся, объявив перекличку, и подался в кабину.
– Где мы? – задал я ему волнующий всех вопрос, когда командир вновь появился в отсеке.
– На периферии Родоса, близ безымянного острова. Гомез утверждает, тут раньше был запасный узел связи «Ворнета». Но его частично демонтировали перед войной, а когда попробовали восстановить, помешал «Аутком».
– И что это нам дает?
– Временную передышку.
– А дальше какой у майора план?
– Нет у нее плана. – Кэп раздраженно пошевелил усами и добавил: – Все ниточки оборвались на Кипре. Теперь мы всего лишь беглецы.
Бойцы смотрели в иллюминаторы по бокам. Я шагнул к ближнему, склонился над плечом у Чухрая. Остров совсем небольшой, так себе, можно пересечь минут за десять; вулканического происхождения, растительности почти нет, лишь скалы. На бугристом плато виднелась приземистая железная коробка и погнутая антенная мачта – все, что осталось от узла связи. Близ воды сохранились конструкции разбитого взрывом пирса.
– Надуваем плот и высаживаемся на берег, – объявил Кэп.
Вскоре я, Пак и Жебровски причалили к острову. Осмотрели все – как временное убежище обгоревшая коробка узла связи вполне сойдет. Крыша есть, а большего нам и не надо.
Дверь была сорвана с петель взрывом и валялась у кромки воды. Я случайно ее заметил на обратном пути к плоту. Но меня привлекла не гнутая железяка, а гравировка на ней: три крупные, успевшие поржаветь латинские буквы UWC в толстой прямоугольной рамке, выдавленной над смотровым окошком. Перед внутренним взором всплыла надпись: «Сеанс связи с UWC прерван», возникшая в момент моего разговора с Кило на мостике вертолетоносца. И здесь у нас бывший узел связи…
– Пак, – позвал я. – Взгляни. Знаешь, как расшифровать?
Сапер с полминуты глазел на дверь и покачал головой:
– Впервые вижу.
– Ладно, мы с Жебровски останемся здесь и еще раз осмотрим остров, а ты давай назад, за остальными.
Глава 7
Повороты
К полудню мы обыскали все, каждую скалу, заглянули под каждый камень, выступ, но так и не нашли что-нибудь похожее на вход в тайное убежище или люк. Мы с Чухраем искупались: ныряли возле пирса, кое-как обследовали дно, надеялись: вдруг найдем колодец, через который можно проникнуть в шлюз, подобный тому, что был в Крепости? В итоге Кэп собрал группу внутри уцелевшей постройки и устроил мозговой штурм, пытаясь расшифровать незнакомую аббревиатуру на двери.
Не набралось и десятка вариантов. Даже посмеялись немного, когда Франц плоско пошутил насчет универсального гальюна, указав на совпадение заглавных букв в словах.
– А что, – оправдывался он, получив замечание от Гомез о несерьезности поведения, – пытаюсь мыслить нестандартно. Я…
– Хватит, – прервал Кэп. – Может, мы не так ищем?
– Как «не так»? – поинтересовался я.
– Если тут действительно был комплекс связи, то должно быть и соответствующее оборудование, энергоустановка. Но ты оглянись вокруг. Что видишь?
Я повертел головой.
– Стены, поломанную мебель, раскуроченный приборный щиток.
– И все, – закончил за меня Кэп и шагнул к щитку.
До меня дошло. Похоже, до всех дошло: заранее было ясно, что в здании не уместить необходимое оборудование и дежурную смену, нет подходящего пространства, значит, вход в него замаскирован где-то поблизости, но вот ключ к двери должен лежать на видном месте.
Взгляды устремились на три оплавленных переключателя на стене.
– Пак, ну-ка подойди, тут по твоей инженерной части. – Кэп уступил место саперу.
Я не стал ждать, пока они разберутся с проводкой и рубильниками, двинулся медленно вдоль стен, постукивая каблуком по полу.
– Но мы уже так делали, – сказал Франц.
– Значит, плохо делали, – возразил Кэп.
– Тихо! – Я шел дальше, но звук от ударов был слишком глухой. Ни намека на полость под полом.
– Не, – заговорил Пак, и я поднял на него взгляд. – Тут питания давно нет. Все расплавлено огнем.
Он спрятал отвертку в сумку и опустил руки.
– А разве не механическими замками оборудуются входы в убежища? – вдруг произнес Чухрай.
Повисла тишина, которую нарушил Кэп. Он отстранил Пака от щитка, вынул штык-нож и с треском взломал панель.
– А вот и ключ от двери, – сказал я, глядя на поворотное колесико с рукояткой в открывшемся углублении. Между стеной и колесиком виднелась нанизанная на штырь шестеренка с цепью, уходящей вниз.
Кэп с натугой крутанул колесико пару раз. Где-то глубоко под землей у входа в постройку что-то лязгнуло. Все обернулись к дверному проему. Там у порога со стороны улицы на земле обозначился четкий прямоугольник – похоже, сдвинулась бронеплита, прикрывавшая люк. В образовавшиеся щели посыпался песок, плита ушла вниз на ширину ладони и замерла.
Ближе всех к выходу стоял Франц. Он шагнул на плиту, я хотел окликнуть его, но не успел – пулеметчик сильно топнул ногой, и плита провалилась, уйдя наклонно вниз. Франц ахнул и съехал в темное отверстие.
– Живой? – Вул первым оказался над вскрытым входом в убежище.
Включил фонарь, посветил.
– Да! – откликнулся Франц. – Тут… тут лестница.
– Так, – подал голос Кэп. – Караульную службу никто не отменял. Пак, Чухрай и Жебровски наблюдают за морем. Вул, Счастливчик и Бридж возвращаются на конвертоплан. Франц! – Он склонился над отверстием. – Вылезай оттуда, пока еще чего-нибудь не натворил и не переломал ноги. Присоединишься к наблюдателям. Ну а мы, – командир сдвинул штурмовую винтовку на грудь, – осмотрим находку. Вашу руку, майор.
Кэп шагнул на плиту, утвердился на ногах и помог спуститься Гомез. Я дождался, пока наверх выберется Франц, и последовал за ними.
Первое, что показал мне Биррат, была табличка над дверью в конце лестницы. Только там имелась не просто аббревиатура, а надпись целиком и значился номер узла связи.
– «Подводное командование», – медленно прочел я.
– Да, – донесся голос из глубины комнаты, куда уже зашла Гомез. – Кажется, я знаю, о чем речь. Идите сюда.
Комнатой оказался небольшой предбанник, где, по всей видимости, размещался дежурный, о чем свидетельствовал одинокий табурет перед раскуроченным пультом сигнализации на стене. Напротив входа была еще одна дверь. Валькирия со скрипом отворила ее и шагнула через порог.
Мы с Кэпом посветили ей.
– Так о чем все-таки речь, майор? – спросил командир, шаря лучом по стенам.
– Перед войной, – Гомез подошла к стенду с радиолокационным оборудованием, щелкнула парой тумблеров, но ничего не случилось: питания-то нет, и стенд, похоже, неисправен, экраны разбиты, – шел отбор аналитиков в экспериментальное подразделение ВМС, переданное из состава бывшего НАТО еще только формировавшимся международным силам «Ворнет». Согласно директиве штаба Оси, на базе российского тяжелого подводного крейсера стратегического назначения проекта «Акула» создавалась лаборатория для эффективной отработки противодействия нанесению массированных ядерных ударов по континентам вероятным противником.
Она перешла к другому стенду и попросила посветить на него. Снова пощелкала тумблерами, вскрыв какую-то панель, правда, попытка включить оборудование вновь не удалась.
– Некоторое время я стремилась попасть в этот проект, но не сложилось. Недобрала балл на тестировании.
– Каким образом с помощью подводной лодки могли отрабатывать противодействие ударам? – уточнил Кэп. – И как это связано с интересующим нас вопросом?
– Единственная не попавшая под резак «Акула» применялась в качестве испытательной платформы для различных систем вооружения и гидроакустических комплексов. Этот крейсер выступал в роли противника. Допускаю, что он стал мобильной базой для Подводного командования в арктических широтах.
– Получается… – начал Биррат.
– Кэп, дай я скажу. – Меня прямо распирало от догадки.
Командир кивнул.
– Кило находится на «Акуле»!
– Это всего лишь версия. – Гомез обернулась, ища что-то взглядом.
– Но я прав. Скажи, Кэп?
– Согласен. Есть основания так считать. Но нет фактов, доподлинно подтверждающих это.
Лучи наших с Кэпом фонарей переползли с Гомез к другому стенду, где она опять начала щелкать переключателями. За стеной раздалось урчание – похоже, запустился генератор резервного питания. Майор продолжала давить клавиши на изогнутой панели терминала. Наконец мигнули и слабо замерцали лампы под потолком.
