Вадим Панов - Войны начинают неудачники
— Это проблема комиссара.
— Я найду его, — уверенно кивнул Сантьяга.
— Как? — поинтересовался советник. — До сих пор наши усилия не принесли результата.
— Мне поможет Амулет, — улыбнулся комиссар. — Вестник будет охотиться за Амулетом, а я — за Вестником.
— Не слишком ли высока ставка? — недовольно спросил советник. — Может, спрячем Амулет в Цитадели?
— Я думаю, комиссар справится, — прервал советника князь. — И еще: мы должны дать понять чудам, что мы на их стороне. Сантьяга навестит их завтра.
— Да, повелитель, — склонился комиссар.
— И перестань являться ко мне в белых костюмах.
— Он бежевый, повелитель, — пряча улыбку, вновь поклонился Сантьяга.
* * *
Москва, Ленинский проспект, 27 июля, вторник, 00:39
— Надо бы прибавить, дружище.
Артем взглянул на спидометр: сто тридцать. «Гольф», поймав зеленую волну, уверенно летел по полупустому Ленинскому в сторону МКАД, но, как долго это будет продолжаться, Артем не знал. Обычно перехватчики ДПС пресекали подобную наглость в зародыше.
— О полицейских не думай, — проворчал пассажир, — у них своих проблем достаточно. Прибавь.
Артем прибавил.
Вечеринка не задалась для Артема с самого начала. Во-первых, Люся решила собрать всех в понедельник, а этот день не очень располагает к общению. Во-вторых, не приехала ее любимая подруга Зиночка, в чем оказался виноват Артем, поскольку не нашел времени лично привезти Зиночку и ее очередного кавалера на праздник. Весь вечер Артем ловил на себе недовольные взгляды Люси, поэтому он не был удивлен, когда за десять минут до полуночи получил предложение отправиться домой.
Приключения начались, когда Артем добрался до пересечения Ленинского с улицей Кравченко. Из-за страшной аварии проспект был заблокирован дорожной полицией. Два белоснежных перехватчика намертво перегородили проезжую часть, и около них скопилось несколько автомобилей.
Остановившись, Артем опустил правое стекло и поинтересовался у соседа, скучающего за рулем «девятки»:
— Давно перекрыли?
— Минут пять, — недовольно ответил мужик и зевнул. — Чуть-чуть не успел проскочить.
— Не повезло, — посочувствовал Артем.
— А может, наоборот, повезло, — не согласился владелец «девятки», закуривая сигарету. — Мог бы оказаться в этой мясорубке.
Несколько секунд Артем разглядывал виднеющуюся из-за перехватчиков груду железа, а затем откинулся на спинку сиденья:
— Надо было ехать по Комсомольскому.
— По «Авто-Радио» сообщили, что полиция блокировала весь проспект Вернадского.
— А там-то что произошло?
— Какая-то перестрелка.
— Черт-те что в городе творится...
Один из перехватчиков освободил проезжую часть, и толстый полицейский активно заработал полосатой дубинкой, направляя машины направо, на маленькую дорожку, идущую вдоль проспекта. Автомобили послушно двинулись вперед, медленно объезжая место катастрофы.
Посреди щедро усеянного осколками стекла и пластика проспекта стоял развороченный «Хаммер». Передок машины был смят и практически лежал на асфальте, оба передних колеса были спущены, а лобовое стекло разбито. Дверца водителя была открыта, и два санитара вытаскивали из кабины окровавленное тело. Справа от джипа, на обочине, валялся черный цельнометаллический фургон «Газель». Он, видимо, горел, потому что весь был покрыт бурой застывшей пеной. Следы на асфальте показывали, что машину тащило по дороге метров двадцать, а виноват в столкновении был, судя по всему, третий автомобиль — разбитый вдребезги «Юкон», приткнувшийся у разделительной полосы. Выживших в катастрофе не наблюдалось. Помимо водителя «Хаммера», которого грузили в черный пластиковый мешок, между машинами лежало еще с десяток трупов. Сначала Артем решил, что пассажиры пострадали во время аварии, но, приглядевшись, понял, что ошибся: здесь была перестрелка. Автомобили были не только помяты, но и буквально изрешечены пулями.
Увиденная картина оставила очень тяжелый осадок. «Повезло», — вспомнил Артем слова водителя «девятки». И ему, Артему, тоже повезло, что не оказался на этом перекрестке десятью минутами раньше. Руки предательски задрожали, и Артем почувствовал непреодолимое желание закурить. Он нащупал рукой барсетку и вспомнил, что оставил сигареты у Люси на балконе. «Гольф» мягко прижался к обочине у ближайшего круглосуточного магазина, но, как только Артем собрался выключить двигатель, правая дверца распахнулась, и на пассажирское кресло опустился широкоплечий мужчина в короткой кожаной куртке. Артем опешил.
— Газу, дружище, газу, — проворчал нежданный попутчик, захлопывая дверцу и бросая на заднее сиденье маленький черный рюкзак. — Две сотни, если довезешь до кольца.
На торпедо легли сложенные пополам купюры.
— Нашел таксиста, блин! — взорвался Артем.
Наглое поведение незнакомца стало последней каплей крайне неудачного вечера, и накопленные отрицательные эмоции вырвались на свободу.
— Выметайся отсюда к чертовой матери!!
Мужчина посмотрел на Артема и неожиданно для него сочувственно улыбнулся:
— Тяжелый день?
Артем осекся. В карих глазах незнакомца не было насмешки или издевки, только понимание.
— Так себе, — нехотя ответил Артем.
— У меня тоже, — незнакомец вздохнул. — Не хочу тебя пугать, но если ты не поедешь со мной, то тебе придется идти пешком.
Спокойные глаза широкоплечего не лгали.
— Действительно тяжелый день, — проворчал Артем и надавил на газ.
— Надо бы прибавить, дружище.
— Но ДПС...
— О полицейских не думай, у них своих проблем достаточно.
Артем снова покосился на своего спутника: холодные карие глаза, резкие черты лица, плотно сжатые губы — он не производил впечатление человека, которому можно противоречить. Но Артем попробовал:
— Я буду ехать так, как сочту нужным.
Мужчина чуть улыбнулся:
— Тебя как зовут?
— Артем.
— Очень приятно. Кортес. — Он помолчал. — Мне нужно, чтобы ты ехал как можно быстрее. Поэтому, пожалуйста, надави на газ.
Только сейчас Артем обратил внимание на то, что черная куртка Кортеса была порвана на левом плече, а на шее красовался свежий порез.
«Он явно побывал в какой-то переделке, — подумал Артем и похолодел, — или перестрелке... Вот тебе и попутчик!»
— Я был там, на перекрестке, — прочитал его мысли Кортес, — у меня неприятности.
— Это я уже понял.
— Да? — Кортес хмыкнул и провел рукой по ране на шее. — А ты наблюдательный.
— Ехать в больницу?
— Потом. Нужно убраться отсюда.
Стрелка спидометра перевалила за 130.
— Тебя ищет полиция?
— У полицейских других дел по горло, — криво усмехнулся Кортес. — На Вернадского была большая буза. Красные Шапки налетели на Замок и умыкнули Карфагенский Амулет.
Артем снова посмотрел на попутчика. «Что-то у него с восприятием реальности. Или он псих?»
— На что, ты говоришь, налетели?
— На Замок.
— Шапки?
— Красные Шапки. Не понятно.
— Что вообще происходит?
Кортес повернулся к Артему и, помолчав, коротко ответил:
— Война.
«Точно псих».
* * *
Комплекс административных зданий «Чудь Inc.»
Москва, проспект Вернадского, 27 июля, вторник, 00:41
Корнилов появился на Вернадского без двадцати час. Ожесточенная перестрелка возле офисного здания крупного финансового холдинга «Чудь Inc.» поставила на уши все московское полицейское управление. На место происшествия, ярко освещенное прожекторами, было стянуто рекордное количество патрульных джипов и спецназа. К крайнему неудовольствию редких автомобилистов, район был полностью блокирован дорожной полицией, и все следы недавнего сражения тщательно изучали эксперты. Другой работы для полицейских не было. Основная масса спецназовцев в черных полумасках и бронежилетах толпилась у бронетранспортера, а под деревьями испуганно жалась небольшая стайка местных, за которыми приглядывал рослый автоматчик.
Весь этот муравейник заставил майора вспомнить времена пяти — шестилетней давности, времена большого передела и практически непрерывных гангстерских войн. Подобные события были тогда чуть ли не обыденностью, город буквально тонул в крови, и только экстренное вмешательство властей позволило взять под контроль ситуацию. Были приняты жесткие законы против организованных банд, а в недрах полицейского управления родился отдел специальных расследований, подчиняющийся непосредственно генералу Шведову. Успех превзошел все ожидания. Меньше чем за полгода беспредел в столице удалось остановить, а затем, в течение двух лет, Корнилов сумел отправить на каторгу практически всех виднейших деятелей московского преступного мира и сейчас подбирался к самому известному из них — Чемберлену. Новая волна насилия стала для полицейского управления полной неожиданностью. Но, как с удовольствием отметил майор, навыков никто не растерял. Никакой суеты и никакой паники.
