Андрей Альтанов - Зона Посещения. Тропами теней
Человек медленно поднял свои грубые ручищи и так же демонстративно медленно поаплодировал академику.
– Прошу прощения… – До Стаса все еще не доходило, о чем говорит этот суровый дядька.
– Ну как же! – Грозное лицо собеседника на секунду превратилось в ехидную физиономию. – У вас получилось полностью потопить его, прежде чем он потопил вас. Профессор Лиманов должен был выступать следующим и планировал вас попросту уничтожить и как директора столь престижного заведения, и как советского ученого.
– Простите, но вам-то откуда знать, что он там себе планировал или не планировал? Откуда вам вообще хоть что-либо известно?
– Не будьте таким наивным, Станислав Викторович, – «инквизитор» криво улыбнулся, – неужели вы полагали, что мы могли не знать о существовании, как вы сказали, «зонной чумы»? Мы узнали о чуме еще от наших монгольских коллег – они первые столкнулись с ее последствиями, свою первую жатву чума произвела в их рядах. Из результатов исследований монгольского МОБ и стала известна ширина пояса риска. Или вы думали, что размер карантинной зоны был выбран случайно? Мы знали об этом аномальном факторе практически с самого открытия Зоны, еще задолго до отчетов Аркадия Павловича. Именно поэтому и был изначально задан настолько бешеный темп добычи. И это именно мы избавились от вашего коллеги и от всех результатов его исследований… Мы полагали, что от всех. Опять же это мы планировали сегодня убрать вас с должности и на ваше место поставить своего человека – профессора Лиманова. Да, это под нашу дудку он все это время плясал, Лиманов элементарно выполнял наши приказы, был послушной марионеткой. И не его тайну вы сегодня предали огласке. Только что вы вбросили в массы один из самых охраняемых секретов советского отдела по контролю Зон Посещения.
– Но как же это?.. – Стаса бросило в холодный пот, он понял, в какую историю влип. – Вы знали, что люди умирают, и все это время молчали?!
– Какие люди, Станислав Викторович, о чем это вы? – Мужчина надменно улыбнулся. – Люди приходят и уходят, люди – расходный материал. Это единственный самый дешевый и восполняемый ресурс нашей Родины, которого никогда и никому за всю историю жалко не было. Нашей стране было стратегически необходимо выжать из этой Зоны Посещения все по максимуму. И мы это практически сделали. Осталась лишь самая малость – год-два на окончательную зачистку.
– Но позвольте, этого уже не утаить! Это вам с рук не сойдет! Уже завтра об этом узнает весь мир, и все советские граждане покинут опасную зону…
– Вы лучше думайте о себе и о своем малолетнем сыне! – Мужик грубо прервал возмущения Стаса. – В ваших интересах сидеть и помалкивать, пока специальная комиссия Министерства здравоохранения будет исследовать этот инцидент и якобы проверять озвученные вами факты. Все, конечно, со временем подтвердится, и негодяй карьерист Лиманов вместе со всей своей семьей будет очень сурово наказан. Козел отпущения необходим в любом случае. А пока будут идти все эти разбирательства, Зона будет разрабатываться. И будет разрабатываться еще очень долгое время – в этом уж не сомневайтесь. И все это время, конечно, если вам все еще дорога ваша собственная жизнь и жизнь вашего сына, вы будете молча сидеть в своей лаборатории у самой границы, тихонечко заниматься исследованиями загадок Посещения и медленно подыхать от вашей «зонной чумы». В качестве компенсации мы даже продлим финансирование ваших бесполезных исследований лет на десять. Достаточно щедро, как считаете?
– Я так понимаю, у меня нет выбора? – произнес дрожащими губами Стас, ослабил галстук и расстегнул ворот рубахи.
– Почему же нет? Есть ровно два варианта. Один с хорошим исходом для вас, другой – еще один несчастный случай, произошедший с целой семьей выдающегося ученого-исследователя, гордости нашей Родины. Вечная память, страна скорбит и так далее…
– Тогда мой выбор очевиден… – обреченно произнес директор института и опустил взгляд.
– Не спешите с выводами. Для столь щедрого первого варианта есть еще одно обязательное условие. – Представитель центра хищно улыбнулся. – Нам нужны все имена ваших коллег из той самой негласной группы, которая занималась для вас исследованием фактов существования «зонной чумы». О ней вы упоминали в своем докладе. Как понимаете, подобного рода свидетели для нас слишком опасны. Так что скажете, Станислав Викторович? Сможете ли вы сдать нам своих верных товарищей? Мы хотим получить от вас имена членов группы в обмен на вашу безопасность и безопасность вашего сына. Конечно, со временем мы бы и без вас их вычислили, но в этом деле для нас очень важна оперативность. Не торопитесь, подумайте, а вечерком, часиков в девять, к вам наведаются наши представители. Там с ними на месте и решите свою дальнейшую судьбу.
Сказав это, «инквизитор» сложил руки за спиной, демонстративно медленно повернулся к Стасу тылом и неспешно потопал прочь. Но пройдя несколько метров, он вдруг обернулся, окинул высокомерным взглядом академика, выдержал театральную паузу и кинул, словно какую-то подачку, последние фразы.
– Да, кстати, вам для общего развития… Существует еще один-единственный процент народа из тех, кто побывал у шестой аномальной. Пресловутый процент исключения из правил. Вы не могли о нем знать – всех этих людей мы тщательно вычисляли и вербовали. Этот процент, Станислав Викторович, имеет полный иммунитет к вашей «зонной чуме». И именно эти люди продолжат разработку Зоны, когда ее покинет остальной расходный материал.
Сказав это, мужчина удалился, оставив Стаса один на один с его мрачными мыслями. Директор филиала молча открыл свой кабинет, подошел к столу и сел в свое вращающееся директорское кресло. Стас повернул его к окну, откинулся на обитую кожей спинку и уставился вдаль, туда, где в нескольких километрах от филиала кипела «величайшая добыча страны».
Прежде дикие и безлюдные просторы рассекали вдоль и поперек патрульные автомобили, вздымая мутные стены пылевых шлейфов. Местами на гладких природных линиях холмов отчетливо выделялись угловатые громадины складов, автопарков, бараков и еще черт знает каких обслуживающих помещений. И очень медленно в сторону грузовой железнодорожной станции, отстроенной два года назад, ползла в окружении бэтээров вереница грузовиков с аномальным материалом Зоны Посещения.
Все это рукотворное многообразие отправляло вверх щедрые облака гари, копоти и пыли, объединяющиеся над карантинной зоной в одно большое облако смога, которое выкрашивало некогда голубое небо в цвет грязи, а местами так и вообще полностью его закрывало. И на фоне всего это чада контрастно выделялись ряды черных столбов, напоминающие мощные торнадо. Это где-то там, у самой границы преломления, коптили небо смолянистым дымом своих машинных отделений самоходные добывающие комплексы. На секунду Стасу показалось, что это огромное облако смога – живое демоническое создание, огромный грязно-черный спрут, гребущий землю щупальцами дыма и собирающий щедрый урожай человеческих душ.
Стас смотрел в окно и представлял себе тысячи рабочих, копошащихся во всем этом гнилом мясе «величайшей добычи страны». Тысячи обреченных и обманутых людей, тысячи загубленных жизней. Соблазнившись неслыханными размерами заработка, эти несчастные, сами того не понимая, месяцами топтали аномальную зону отчуждения, где поражающий фактор был куда коварнее обычного радиационного загрязнения.
Но не печаль за судьбы этих бедолаг сейчас терзала директора филиала. По большому счету, даже дети знают, что бесплатный сыр – он всегда конструктивный узел исключительно смертельного устройства. Так что желающие быстро заработать потенциально сами виноваты, они сами сделали свой выбор. А вот что делать с теми, кого Стас самолично вовлек в свое расследование? Что делать с теми, кого он уговорил покинуть семьи и приехать сюда, с теми, кто собирал для него данные по многим городам Союза? Уничтожать своих врагов Стасу не привыкать. Но, выбирая свое благополучие и безопасность, поставить крест на доброй дюжине своих верных друзей-товарищей – настолько сложный выбор ему предстояло сделать впервые. Как вообще возможно сделать подобный выбор? На одной чаше весов был даже не он сам, а его единственный сын. На другой – целый коллектив коллег. И если бы не столь огромная гиря, как его Сеня, то чаша весов сразу бы склонилась в пользу его верных товарищей.
А ведь совсем недавно его серьезно волновали вопросы и решения абсолютно иного плана. Например, как назвать этот новый аномальный фактор – «чумой Саблина» в честь ее погибшего первооткрывателя Аркадия Павловича или все же потешить свое самолюбие и назвать «чумой Михеля»? Стаса передернуло от этой мысли. Все те вопросы, недавно казавшиеся очень серьезными и фундаментально важными, в один миг ушли в разряд какого-то детсадовского фольклора.
