Дмитрий Политов - Часовые времени. Незримый бой
— Ты что же это, гад?! — зашипел обернувшийся на шум старшина, лапнув автомат, но Алексей красноречиво указал в сторону гомонивших неподалеку немцев и широко улыбнулся, даже не скрывая издевки. — Ладно, сочтемся! — с угрозой произнес разведчик, прожигая капитана ненавидящим взглядом. — Дай срок.
— Тебе тоже вломить? — скучающе осведомился Белугин с нарочитой ленцой. — Я больше предупреждать не буду. Дружкам своим тыкать будешь! А лейтенант твой сейчас очухается.
Иксанов шумно выдохнул, но промолчал. Было заметно, что его раздирают самые противоречивые чувства: приказ вести наблюдение за противником боролся с желанием немедленно поставить на место нахального летуна. Алексей наблюдал за ним с веселым любопытством. Страх и неуверенность в себе куда-то пропали, уступив место холодной расчетливости профессионала. Пусть и не обладающего богатым опытом, но все-таки выученного всяким-разным специфическим умениям на совесть. И сейчас полученные под другим небом знания подсказывали, что старшина не рискнет затевать драку.
Так и вышло. Чувство долга перевесило, и Иксанов, негромко пробормотав себе под нос парочку ругательств, вновь взялся за бинокль. Да и лейтенант к тому времени уже немного пришел в себя и вяло махнул рукой, показывая товарищу, что с ним все в порядке.
— Интересный вы человек, товарищ капитан. — Фурсов растирал грудь, стараясь не глядеть при этом на Белугина. — И немецким отлично владеете, и приемчиками хитрыми. Я о таких даже не слыхал. А по долгу службы вроде бы должен знать. Да и синячки ваши совсем не похожи на те, что при неудачном приземлении случаются. Не многовато ли странностей для простого летчика, а?
— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, — с выражением продекламировал капитан. — Не парься, выйдем к своим, там все прояснится.
— Ну-ну. — Разведчик покосился на Алексея с подозрением и отполз к старшине. Там они о чем-то зашушукались, но Белугину вдруг стало на это совершенно наплевать. Временный запал прошел, уступив место усталому равнодушию и апатии. Да еще и отбитые бывшим сотником ребра противно заныли.
«Пошли они все к черту! — решил Алексей. — Если в самом деле доберемся до своих, покажу шелковку, и все вопросы закроются раз и навсегда. Одно только плохо — теперь с разведчиками нужно поаккуратнее себя вести. Так, чтобы при удобном случае в спину не вдарили. А что, запросто пристукнут — кто я для них такой? Насквозь подозрительный тип, и только. Эх, хорошо бы, чтобы им захотелось сдать меня особистам как вражеского шпиона!» — Белугин мечтательно зажмурился, с умилением вспомнив давешнего полкового чекиста. Надо же, прошло-то всего несколько дней, а словно в другой, совсем далекой жизни все происходило. Сбитая «пешка», ночная переправа, Ведерников, Бучнев…
— Скоро двинемся. — Оказавшийся рядом Иксанов сухо уведомил Алексея и расположился поблизости от него, деловито проверяя оружие. — Вы бы тоже подготовились, товарищ капитан, а то, не ровен час, столкнемся с фрицами — там патрон в ствол загонять некогда будет.
Белугин подумал и решил не отвечать на подколку. В самом деле, путь им предстояло преодолеть неблизкий, нужно держаться настороже. Достал из кобуры «браунинг» и тщательно осмотрел его. Оружие приятно тяжелило руку, придавая дополнительное чувство уверенности. Но Алексей решительно отогнал его, зная не понаслышке, какую гибельную роль оно может сыграть. Приятель по училищу, Серега Лыткин, как-то замешкался на долю секунды, вхолостую жмакая на спуск излучателя, а в том, оказывается, батарея разрядилась. Да… Легионер римский тогда чуть-чуть своим гладиусом ему до печени не достал. Хорошо еще, что спасательная группа наготове была — в темпе эвакуировали раненого. А всем курсантам после мозги до-олго еще прочищали.
— Немцы уходят! — Лейтенант обернулся к ним и призывно махал рукой, подзывая к себе. — Видать, на ночь они переправу не остаются охранять. Значит, как только окончательно стемнеет, перебираемся на другой берег и двигаемся вот в этом направлении. — Он медленно прочертил пальцем по извлеченной из планшетки карте. — В случае обнаружения в бой не вступать, отрываться всеми доступными способами. Вопросы есть?
— А через линию фронта каким макаром переберемся?
Фурсов замялся, но все же неохотно ответил:
— По моему сигналу будет произведена разведка боем силами стрелкового полка. Под шумок, я думаю, проскочим. Если что-то пойдет не так, нас прикроет еще и танковый батальон.
— Разведка боем? Что ж вы такое тащите, раз такие силы вас прикрывать отрядили?
— А вот это уже не вашего ума дела, товарищ капитан! — Лейтенант угрюмо зыркнул на Белугина и машинально прикоснулся к своему нагрудному карману, скрытому в данный момент под маскхалатом. Алексей тут же отвел взгляд, делая вид, что ничего не заметил. А про себя решил, что в случае чего теперь знает где искать.
Евгений. 1906
Нахохлившийся воробей застыл на подоконнике маленьким серым комочком. Белугин легонько постучал по стеклу, пытаясь привлечь его внимание, но замерзшая птаха даже не повернула в его сторону голову. Евгений тихонько рассмеялся и, мгновенно забыв про глупую пичугу, вновь перевел взгляд, внимательно прощупывая стоящие неподалеку дома. Вроде бы за ночь картинка не изменилась — пустующие в эту пору дачи стояли закрытыми, покорно дожидаясь своих хозяев, отбывших на зиму в город.
В этот дом, расположенный в подмосковном поселке Новогиреево, их привез один из спутников Ольги. Как оказалось, двое неразговорчивых мужчин самого что ни на есть незаметного обличья сопровождали террористку на некотором расстоянии, следуя в вагоне по соседству и страхуя ее от возможных неприятностей. А может, и приглядывая, чтобы не натворила чего неправильного, кто знает. О чем девушка разговаривала с ними, Евгений не слышал, но какой-либо видимой враждебности по отношению к нему боевики не проявляли. Проводили до места и неслышно растворились в надвигающихся сумерках. То ли и в самом деле ушли, то ли притаились где-то рядом. Судя по их повадкам, это были настоящие профессионалы, а не привлеченные красивыми революционными лозунгами мальчишки.
Впрочем, к Евгению они также относились с молчаливым уважением, видимо, чувствуя в нем такого же битого волка, как и они сами. А может, просто слышали про него раньше. Плохо только, что при этом они ни на секунду не оставляли Белугина и Ольгу вне поля своего зрения. И потому Евгений не мог даже мечтать о том, чтобы отлучиться ненадолго и связаться с оперативниками Службы, которые должны были встречать его на вокзале. Хотя… полоснул по ним вроде бы один раз прицельным взглядом какой-то высокий студент с румяными щеками, державший в руках пышный букет. Но поручиться, что это кто-то из своих, Белугин не мог.
— Ты чего вскочил? — Ольга сонно глядела на него, закутавшись с головой в пышное одеяло, только нос торчал. Печки в доме не оказалось, и им пришлось ложиться спать в одежде, укрывшись всем, чем только можно: пледами, одеялами, покрывалами, оставленными кем-то пальто.
Евгений вновь засмеялся.
— Что? — девушка обидчиво поджала губы. — Почему ты смеешься?
— Извини. Просто ты сейчас как вон тот воробушек. — Белугин показал за стекло.
— Не вижу ничего смешного, — надулась Ольга. — И вообще, лучше бы позаботился насчет завтрака, чем попусту зубы скалить.
— Уже лечу, моя прекрасная пери! — Белугин шутливо отсалютовал двумя пальцами и отправился на веранду потрошить кулечки с оставшейся от нехитрого ужина снедью.
— Владелец местных земель, генерал Торлецкий, собрался построить здесь образцовый дачный поселок, — рассказывала за чаем Ольга. — С собственной электростанцией, платформой железной дороги и даже… А это еще кто?!
Евгений резко обернулся. Сквозь запотевшее стекло веранды было видно, как по дорожке, ведущей к дому, идет не спеша плотный господин в коричневом пальто, смахивающий щекастой физиономией на матерого бульдога. Он лениво отклонял зажатой в руке тростью низко нависающие над тропинкой ветви молодой яблони, брезгливо оглядывая облетевший сад.
Белугин пригляделся. За калиткой смутными тенями маячили давешние Ольгины охранники-соглядатаи. Это означало, что «бульдог» также принадлежал к революционной организации и никакой опасности не было. Да и то, стали бы полицейские или жандармские ищейки вести себя так спокойно, зная, что в доме прячутся опаснейшие террористы. Шутки шутками, а дураки в этих службах на оперативной работе долго не задерживались.
— По-моему, это кто-то из москвичей к нам пожаловал, — спокойно сказал Евгений. — Кажется, я припоминаю — это «товарищ» Мотя. Аристарх когда-то показывал мне его мельком на одной из наших явочных квартир года полтора назад. Говорил, что непревзойденный специалист по открытию всевозможных замков.
