"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Бурденя Вадим

Призрак огненного мага размылся, вспыхивая пламенем. Но старый магистр быстро взял себя в руки, сощурив огненно-рыжие брови в опасном прищуре.

— Ты с ним. — обвиняющий палец был направлен прямо в середину облака света. — Как я сразу не догадался… Два странных духа, света и смерти. Манипулируют нами. Устраивают внутреннюю войну. И, конечно, хорошенько прикрылись от чужого внимания, да? Чтобы никто ничего не заметил. Чтобы это выглядело, как наши внутренние дела… Даже драконы не догадались! Наверняка и богов нашли чем отвлечь, да? А на деле… Авангард вторжения. Что будет дальше, тварь? Что за мерзости придут с небес, когда падёт завеса?

Облако света не шевельнулось. Магия вокруг безмолвствовала. Грицелиус, несомненно, осознавал, что силы не равны. Ситуация для него была безвыходной: многократно более могущественное существо, определённо могло легко сделать с ним всё что угодно. И подать сигнал некому - его сил не хватит, чтобы прорвать такую завесу. Будь он жив, были бы шансы: собрать круг, расколоть тень на небесах…

— Ты ответишь на мой вопрос? — бесстрастно спросил дух света.

И старый маг внезапно успокоился, почувствовав лёгкую усталость разума. Он мёртв, куда спешить дальше? Время остановиться и всё обдумать. Грицелиус задумчиво перебрал свои последние желания: ничто не казалось ему настолько важным, чтобы рваться исполнять его здесь и сейчас. Была ли это иллюзия духа, что воздействовала на разум? Вполне возможно, тот способен и на такой. Или, быть может, он просто устал от этой войны?Мастера королевств верили, что души бессмертны. А значит, и терять ему больше нечего. Можно и поговорить. Старик задумался, ненадолго погружаясь в последние мгновения жизни: и внезапно сам для себя понял, что не знает точного ответа.

— Я… На самом деле, я не знаю наверняка. Это просто… Просто было неправильно, понимаешь? Последние из великих, сильнейшие из сильнейших, что убивают друг друга в бессмысленной бойне, развязанной, возможно, из-за нелепой гордости и случайности. Сомневаюсь, что Гастон намеренно убил её… Я знал его, так же как и знаю, как коварна и опасна может быть магия, когда ты бьёшь в полную силу, вкладывая всего себя. В последний миг мне просто не хотелось убивать его. Где-то глубоко внутри я считал и до сих пор считаю это ошибкой. Может, я просто устал от этой войны, не знаю. К тому же, я ожидал, что смогу сохранить себя, свой разум, в будущем потоке истинного пламени. Разве это бы не было прекрасно? — Грицелиус легко улыбнулся. — Величайший из магистров огня, первый, кто покорил неугасимое пламя, стоит перед своим противником, невредимый, победивший, милосердный… Мы могли бы взять его в плен. Доставить королю… Война бы закончилась, и ещё одна смерть для этого совершенно точно не требовалось. Думаю, я просто почувствовал, что ему не стоит умирать, а меня всегда учили верить своим чувствам. Жаль, мне не удалось сохранить себя. Но я не жалею о сделанном выборе, ибо поступал так, как считал правильным.

Ветер усиливался, собираясь над каменистым плато,заставляя пригибаться мелкую, редкую и изрядно избитую недавним магическим буйством редкую траву: но, несмотря на это, жизнь не прекращалась.

— Ты не ошибся. — прошелестел дух света. — На самом деле, ты и правда первый в истории Тиала, кто сохранил свой разум, слившись со стихией. Ты просто не предусмотрел следующий этап. Твоё тело бы обращено чистым пламенем, оно сгорело в тот миг, как ты стал истинным огнём. И всё почему-то полагают, что для того чтобы произвести обратный процесс, не нужно прилагать никаких усилий.

— Может, потому, что это лежит за пределами наших умений. — недовольно скрестил руки на груди призрак волшебника. — По самым приблизительным расчётам затраты энергии на прямое сотворение живого существа лежат далеко за пределами того, что может выдавить из себя даже великий волшебник на пике своих сил. Здесь нужен иной подход... Что-то интуитивное, но неизвестное.

— Ты прав и не прав одновременно. — спокойно ответило светлое облако. — Однажды вы научитесь. Быть может, даже один из твоих учеников.

Старик улыбнулся, словно смывая с себя тяжёлые раздумья.

— Надеюсь. Хорошо бы ему дожить до конца войны…

Некоторое время собеседники молчали, думая каждый о своём.

— Значит… Это всё? — с лёгкой задумчивостью качнулось облако света. — Интуиция… Стремление поступать правильно… Гордость. И всё? Никаких секретных хитрых планов? Никаких глубоких мотивов.

— Мы, маги пламени - люди движения, действия. — философски протянул Грицелиус, приподняв уголки губ. — Разве нужно-то ещё, чтобы броситься в бой, за то, во что ты веришь, даже если он станет последним?

— Нет. Не нужно. — легко согласился дух.

— Ты расскажешь мне, зачём всё это? Вся эта война… — старый маг покачал головой, выражая крайнее неодобрение.

— Нет.

Дух даже не колебался.

— Тогда зачем ты здесь? — пытливый взгляд волшебника словно пытался высверлить туманно-серебристое облако.

— Чтобы ответить на другие твои вопросы. И проводить дальше.

Грицелиус задумался на миг: но затем, внезапно для самого себя, понял: его совершенно не интересует мир, что ему вскоре доведётся оставить. Было что-то иное… Зов. Или притяжение? Слабое, незаметное, почти неуловимое: но отчётливо ощутимое. Словно между ним и чем-то очень далёким была тонкая, но невероятно прочная связь.

— Что там, за это гранью? Что ждёт меня дальше? — наконец, спросил он. — Я читал писания и слышал множество теорий. Но как оно на самом деле?

— Дальше тебя ждёт Поток Сотворения. — голос облака изменился, становясь словно более… торжественным? — Вечная, бесконечная, нерушимая дорога из чистой магии, чистого бытия, изначальной силы сотворения, откуда пошла вся наша вселенная. Каждый мир, что когда-либо был рождён и будет рождён, есть следствие, производная и порождение этой силы. Никто не знает на самом деле, когда начался этот путь, где начался, и что стало его отправной точкой. Он просто есть: как бессмертная дорога, ведущая вперёд, как ось, на которую нанизаны мириады миров. Твоя душа, как и любая другая душа, рождённая Великим Потоком, неразрывно связана с ним адамантовой нитью, что делает её бессмертной. После смерти Поток затянет тебя обратно и ты двинешься вперёд: дальше по этой бесконечной дороге, к новым жизням, новым мирам.

Грицелиус слушал существо, словно зачарованный, едва не открыв рот: сложно устоять, когда перед тобой открывают такие тайны… А затем резко опомнился:

— Подожди, но что будет внутри потока со мной? Я не потеряю память? Или свою магию? Ведь если все души двигаются этим путём, должно быть множество людей, что помнят предыдущую жизнь, а я ни разу не встречал подобного ребёнка…

— Это зависит от твоего дальнейшего мира и его властителей. Сами по себе Поток безвреден для всех душ, что в него попадают. — терпеливо ответил дух света. — Даже наоборот: при наличии некоторых знаний и обладании изначальной мощью, опытный волшебник может зачерпнуть немного силы для себя. Правда, не всё стражи воспринимают это легко…

— Стражи? — вопросительно приподнял бровь Грицелиус.

— Некоторые предпочитают оставаться внутри потока по тем или иным причинам, посвящая свою жизнь его защите, ну, или защите входов и выходов в него. Либо защите душ, что путешествуют по нему… Совершенно бесполезное занятие, на мой взгляд: навредить душе внутри потока против её воли практически невозможно.

Волшебник помедлил со следующим вопросом, погружаясь в размышления.

— Если всё действительно так… Зачем мне твоя помощь?

— Навигация внутри Потока - задача крайне непростая, которая усложняется тем, что ты не можешь вернуться в обратном направлении. Это непреложное правило, закон мироздания: ты не можешь двигаться назад в реке душ, не может родиться в том же мире, откуда пришёл дважды. Я мог бы провести тебя в мир, который тебе по душе: самостоятельно отыскать его ты всё равно не сможешь, останется лишь действовать вслепую. В некоторых местах, возможно, тебе удастся найти стражей, местных богов или их посланников: но они не всегда бывают правдивы, да и могут выставить неприятные условия для входа в тот или иной мир.