Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал - Поселягин Владимир Геннадьевич

Мы с дедом бежали в конце группы, мне дыхалки не хватало, а у него возраст давал знать. Ромка приотстал, чтобы быть с нами, а Олежек вырвался вперёд. Он же, добежав первым, почти сразу согнулся в приступе рвоты, увидел безголового немца. Почти сразу Егор отвёл его в сторону, успокаивая, он и сам был бледен. Командира, а он оказался унтером, они всё же связали, обезоружив. Тот уже почти достал пистолет, когда они на него навалились, трое подростков, хоть и с трудом, но справились с раненым взрослым мужчиной.

Присев у мотоцикла, стараясь отдышаться, я открыл канистру в держателе на боку мотоцикла и учуял запах бензина. Топливо есть, это хорошо. Заметив на сиденье в коляске термос литров на пять, открыл и обнаружил воду. Полтермоса примерно. После этого я стразу стал командовать:

– Юра, Игорь, снимите с этого безголового всё ценное, обувь не забудьте, хватайте за ноги и утащите подальше. Второго так же. Всё забирать, это значит всё. Документы тоже. Деда, тут в термосе вода, вот пилотка немецкая, протри мотоцикл, а то он весь в брызгах. Ром, что там с ужином?

Немцы сняли котелок с огня, доставая посуду и ложки, так что завалил я их вовремя.

– Три котелка немецких, для второго и первого, внутри кружки, – с лёгкой завистью к посуде описал тот приборы. – В котелке гороховый суп, готов. Тут ещё на скатерти лежит свежий хлеб, сало нарезано, лук есть, чеснок и печенье. Наверное, для чая…. А вон и чайник стоит, только он холодный. Кажется, не успели вскипятить.

– Хорошо, готовь всё, посуду не марай, из котелка поедим быстро и поедем на мотоцикле. Всё в него грузите. В багажный отсек и под ноги в коляску.

– А уместимся? – уточнил Юра, возвращаясь с напарником от перетаскивания первого тела. Они его в траве спрятали.

– Уедем, – обнадёжил я.

Сам я, прихватив планшет, снятый с унтера, внимательно ознакомившись с картой, особенно с метками, подошёл ближе. Унтера за мотоцикл утащили, чтобы Олег у костра его не видел. Там я, пнув немца в плечо, отчего тот взвыл и попытался ударить ногами, после недолгой предварительной работы повёл допрос. Немец сломался быстро, потыкал веточкой в рану – и тот поплыл. Немецким языком я свободно владел, всю зиму учил и весну, да и летом почитывал немецкие книги, а в районе Ростова-на-Дону, где радиостанция доставала, слушал переговоры немцев. В основном люфтваффе. Так что бегло говорил, подтянул разговорный навык. Первый же вопрос по реке и шлюзам расставил всё по своим местам.

Реку немцы контролировали плохо, а до первых шлюзов просто не дошли, слишком далеко, хотя и маханули за сто километров от нашего теперешнего местоположения. Заодно я развеял своё недоумение. Харьковской катастрофы тут не было, произошло другое. Ну не умеют наши ещё готовиться к наступлению, соблюдая все режимы секретности. Немцы узнали о подготовке чуть ли не ранее советских войск, что должны были наступать, вот и подготовились, ударив навстречу, когда наши утратили наступательный порыв, увязнув в плотной эшелонированной обороне. Они снова рвутся к Сталинграду. Но уже вдоль Дона в сторону города. Кстати, до Волги не так и далеко им осталось.

Добить немца мне не дали, когда я, подняв лежавший в куче оружия ремень с подсумками, извлёк штык-нож к немецкому карабину, дед забрал его, отстранив меня, и сам прирезал немца. Спокойно и легко, как дома бывало животину резал. А Юра с Игорем утащили его. При этом то, что неподалёку оплывают кровью тела трёх мужчин, никого не озаботило, когда мы сели за стол, сметая с него всё что было. Ложки так и стучали по котелку. Дальше всё забрали, часть внутрь мотоцикла, часть на себя, я пистолет унтера забрал, подвесил на боку тяжёлую кобуру с парабеллумом и, этакой группой полосатых пчёл (я уже запустил движок) покатили в сторону Ростова прямо по дороге. Больше постов до города не будет, я это первым делом уточнил, разве что на въезде. Но там комендантские стоят. Уже начало темнеть, можно ехать, хоть и с опаской.

Олег на бензобаке передо мной, я за рулём, так как кроме меня им управлять больше никто не умел, за мной Ромка и дед сзади. В коляске оба брата, и Юра на запасном колесе. Даже из пулемёта можно стрелять, Игорь к нему уже примеривался. Автоматы мы взяли с собой, один у деда, он ему знаком был, на ремень с подсумками поверх своего застегнул, второй у Юры. Винтовки сложили вязанкой между мотоциклом и коляской. Остальные вещи в грузовой отсек коляски и внутри неё. Лайки бежали на своих двоих, сопровождая нас, так что я особо не гнал.

Именно на Юре и был контроль тыла, поэтому не успели мы проехать и километра, как тот привлёк наше внимание. Остановив мотоцикл, тот с перегрузом тяжело шёл, тем более на песчаное место дороги попали, и, привстав на подножках, в трофейный бинокль присмотрелся. К уничтоженному посту выбегали те, пятнистые, о которых рассказывал Олег, и махали нам руками.

– Никак наши, – пробормотал я. – Хотя расцветка комбинезонов действительно незнакомая, но на головах лётные десантные шлемы. Оружие, правда, немецкое, автоматы, пулемёт и вроде снайперская винтовка. Семерых вижу… Так, рассредоточиться, занять позиции справа и слева на обочине, оружие к бою. Юра, давай к ним сбегай, узнай, кто такие, а мы тебя прикроем. Я за пулемёт сяду. Сейчас развернусь.

– Хорошо.

Перехватив поудобнее автомат, тот трусцой побежал обратно к уничтоженному посту. Все остальные уже залегли по обочинам, дед автомат при себе держал, но взял «мосинку», она дальнобойной была по сравнению с МП. Сам я, газанув, развернул тяжёлый «Цундап» и, заглушив движок, нечего бензин тратить, пересел в коляску, поводив стволом пулемёта. Вся семёрка бежала по дороге за нами, но чем дальше, тем хуже было их видно, наступала ночь. Ничего, если что, у нас осветительные ракеты есть. Я достал ящик и передал подскочившему Олегу. Что случится, запустят в небо. Это тоже трофеи с поста. Удобная штука, для ночи самое то.

Правда, не понадобились. Глаза быстро адаптировались к темноте, а висевшая наверху луна вполне всё хорошо освещала. Было видно, как достигнув неизвестных, Юра о чём-то с ними поговорил, недолго, минуты две, после чего побежал обратно, а семёрка уже неторопливо последовала за ним. Волк встретил подбегавшего Юру и вернулся с ним, сопровождая.

– Это наши, из разведки, – подбегая, выдохнул он. – Представляешь, они нас искали. Нашего «Адмирала». Уже знают, что его потопили недалеко, и берег начали осматривать. Хотели хоть что-то найти. Баржу они уже видели. Нашли только ящики с запчастями и тело одного бойца из охраны. Остальных не нашли.

– Понятно, – с непонятной присутствующим интонацией протянул я.

Откуда ветер дует, стало сразу ясно, как Юра выложил всё, что смог узнать. Выбравшись из коляски, я встретил подходивших разведчиков.

– Ты даже не представляешь, парень, как мы тебя искали, – пожимая мне руку, сказал капитан Караулов, что успел представиться и опознать меня, мельком осветив фонариком.

– У меня хорошая фантазия, так что могу представить.

– Представь тогда четырёх раненых, что мы оставили в не самом надёжном укрытии, и два холмика могил. На немцев наткнулись.

– Плохо. Нужен транспорт, – задумался я.

– У нас приказ вывести вас, но рация погибла вместе с радистом. Похоже, придётся устроить марш-бросок к передовой и переползать её на животе.

– Не вариант, у меня другие планы, – спокойно сказал я. – Если вы с нами, то нужен транспорт. Есть у меня идея, как вернуться к нашим. Причём не пешком, и вы мне точно пригодитесь.

– Слушай… Александр, извини, если резко скажу, но у меня приказ, и на твои планы мне плевать. Возьмём вас за шкирки и доставим куда нужно. Всё ясно?!

– Извините, товарищ капитан, а мне плевать на ваш приказ. Эти суки моего «Адмирала» на дно Дона отправили. Я компенсацию собираюсь стребовать.

Тут в стороне ругнулся дед, что, как и остальные, нас внимательно слушал.

– А я-то думаю, чего это он в Ростов собрался. Ему порт нужен. Решил судно у немцев угнать. У них наверняка с Азовского моря основной поток грузов идёт, пока дороги и чугунку восстанавливают.