Василий Головачев - Возвращение настоящего
Этих самых динозавров многие сразу же и повстречали, и не все смогли убежать от хищников, а остальные сбились в толпу, приходя в себя от шока при перемещении и получив ещё один от нападения.
Этой группе как-то удалось отбиться и объединиться: нашёлся лидер, организовал мужчин, они стали кричать, бросать в зверей камни и палки, отмахиваться ветками упавших деревьев, и группа небольших ящеров, возможно, тех же самых, что загнали на скалу Марьяну, отступила.
Пообщавшись с пассажирами и послушав их растерянные рассуждения о «виртуальной мезозойской реальности» (о мезозое заговорил какой-то старик, преподаватель биологии в школе) и о «временных провалах», Марьяна предложила спутнику поискать более толковых попутчиков, и Ренат с ней согласился. Комбатантов в этой временно объединившейся толпе обыкновенных обывателей не оказалось.
Вторую толпу, ещё более многочисленную, они встретили, пройдя всего полкилометра вдоль мелкого заливчика, превратившегося в болото.
Эти люди оказались вместе не случайно: все они были завзятыми театралами и в момент «падения в мезозой» находились в Большом театре, вследствие чего и одеты были соответствующим образом – в строгие костюмы и вечерние платья. На них никто не нападал, но ящеров они увидели и находились в состоянии полнейшего непонимания происходящего. Среди них нашёлся один господин с нормальным образованием, лет пятидесяти, не ударившийся в панику, который попытался каким-то образом организовать толпу, но его хотя и слушали, каждый воспринимал случившееся по-своему, и «упавший во временную яму» зрительный зал так и остался толпой театралов, державшихся вместе лишь на стадном инстинкте.
Третью группу Ренат и Марьяна встретили в лесу, на небольшой поляне, и на сей раз это была неплохо организованная группа, специфического вида и поведения. По-видимому, все они были гастарбайтерами из Узбекистана или Киргизии, которых «временной сдвиг» застал при устройстве на ночлег в каком-нибудь нелегальном бараке.
Их было около трёх десятков, в основном молодых парней, смирно сидевших на корточках под корнями упавшего лесного гиганта, отчего Ренат сначала подумал, что они молятся. Но гастарбайтеры не молились, слушали какого-то мужчину в возрасте, выделявшегося среди них бородкой, а также наличием гражданского костюма и белой рубашки.
Услышав шум шагов, вся компания повернула головы к молодым путешественникам, не вставая с места, потом так же дружно посмотрела на вожака и дружно встала. У троих-четверых Ренат заметил в руках ножи.
– Привет, – дружелюбно сказал он, досадуя на себя, что не обошёл завал стороной.
Смуглолицые парни переглянулись, посматривая на лектора, затем трое – те самые, с ножами – стали обходить гостей слева и справа.
Ренат оценивающе глянул на них, взялся за приклад винтовки.
– Берегите патроны, – скривила губы Марьяна. – Это обычные южные работяги.
– У них ножи.
– Хорошо, что не автоматы.
– Эй, мужики, – негромко сказал Ренат, придавая голосу проникновенную уверенность, – по-русски говорите? Или мне для начала кого-то из вас надо пристрелить?
Новый обмен взглядами. Бородатый мужчина в костюме что-то проговорил. Парни с ножами остановились. Мужчина вышел вперёд.
– Мы работаем… на рынке… – говорил он с заметным «кавказским» акцентом.
– Работаете, – усмехнулся Ренат. – И где ваш рынок?
По толпе узбеков прошло движение. Послышались голоса:
– Мы ужинал…
– Отдыхали…
– Смотрели телевизора…
– Ладно, продолжайте отдыхать. Не видели случайно людей в форме? Или одетых по-другому?
– Не видел… звери разные ходит…
– Постарайтесь не нарваться на хищников. – Ренат взял Марьяну под локоть, повёл обратно в лес, провожаемый глазами толпы.
Когда они отошли от поляны с упавшим деревом на полсотни метров, Марьяна вырвала локоть, сказала сердито:
– Я не маленькая девочка! Впредь спрашивайте, чего хочу я.
– Вы хотели остаться? – с иронией спросил Ренат.
– Не люблю, когда решают за меня! Хватают, уводят. Я хотела спросить, где они находились территориально.
Ренат смутился.
– Простите, не подумал. С другой стороны, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось, не будь у нас винтаря.
– Я могу за себя постоять. – Она двинулась прочь.
Ренат постоял, глядя ей вслед, потом всё же признал правоту спутницы, догнал строптивицу.
– Предлагаю подумать об ужине.
Марьяна замедлила шаги, глянула на высоко стоящее солнце.
– Ещё не вечер. И я не голодна.
– Рано или поздно всё равно придётся думать об ужине. У меня нет ни крошки съестного. Ни зажигалки, ни спичек. Вы не курите?
– Нет.
– Жаль… в том смысле, что без спичек мы не сможем запалить костёр. Может, рыбки половим?
– Как бы она нас не поймала.
Ренат вспомнил «ихтиозавра», утащившего под воду гигантскую рыбину. Ловить рыбку расхотелось.
– Что ты предлагаешь?
– Мы уже перешли на «ты»?
Он сбился, помолчал, топча попадавшиеся на пути грибы неизвестного вида, вырвал из души колючку злости.
– Ты… вы против?
Марьяна ещё раз посмотрела на безоблачное синее небо, не отвечая на заданный вопрос.
– Обойдём озеро, может, встречу знакомых.
– Хорошо, – согласился он, подумав с удивлением, что эта идея не пришла ему в голову. Вполне вероятно, что во временную «яму» свалился и кто-то из друзей, родственников или знакомых, и тогда всерьёз можно было бы подумать о создании команды и обсудить варианты дальнейших действий.
Озеро обходили полдня, отмахиваясь от гигантских стрекоз и бабочек, вышли к вечеру на береговое возвышение с торчащим из него скальным зубом.
За время похода трижды становились свидетелями схваток местных жителей – динозавров друг с другом, понаблюдали за мелькавшими в воде силуэтами водных обитателей и решили без особой нужды к воде близко не подходить. Названий обитателей озера ни Ренат, ни Марьяна не знали, и оба назвали резвящихся гигантов плезиозаврами; это название оба помнили со школы.
И всё же обоим впоследствии не раз пришлось убедиться, что самыми опасными хищниками были их соотечественники.
Когда солнце перевалило за полдень, группки по шесть-семь человек стали встречаться чаще, а пару раз путешественники наткнулись на очень большие толпы – до двух сотен расстроенных до нервных срывов людей. Все они испытали шок от внезапного переселения в «мезозой» и готовы были пойти на всё, лишь бы оказаться дома. Особенно это касалось тех из них, кто в момент «падения» был с детьми. И таких оказалось много.
Лидеры этих толп тоже не знали, что делать в создавшейся ситуации, не хватало воображения, но они хотя бы становились центрами стихийной организации и действовали успокаивающе на толпу. Люди переставали чувствовать себя беспомощными (оставаясь таковыми) и обретали какую-то надежду.
