Железом по белому (СИ) - Костин Константин Александрович

1

Долина реки Миррей. Заливные луга, поля, пастбища, деревни. Что в этом может быть такого ценного? Правильно — ничего. Если у вас, конечно, вдосталь своей земли и крестьянин не сидит на наделе, на котором доить корову и ту неудобно — то рога в забор соседа упираются, то хвост. Фюнмарк на недостаток земли не жаловался, тем более что, в отличие от Шнееланда, имел полноценный выход к морю и возможность занять своих безземельных крестьян чем-то, кроме бунтов и разбоя. Однако именно долины Миррей, которая по какой-то божественной ошибке попала в лапы восточных дикарей, не хватало Фюнмарку для полного счастья. Потому что между Фюнмарком и долиной протекала река Миррей. По ней проходила граница двух государств, а это означало… что? Правильно: что Фюнмарк не смог бы перекрыть судоходство по реке, даже если бы очень захотел. Впрочем, в этой фразе слова «если» и «бы» совершенно излишни. Именно возможность перекрыть реку Фюнмарк хотел со времен… да, наверное, всегда.

Для чего? Давайте посмотрим на карту.

Вот эта голубая полоска — Миррей. Вот река протекает мимо долины раздора и раздваивается. Одна часть, которую фюнмаркцы продолжают называть Миррей, а шнееланды считают рекой Линс, проходит по территории Фюнмарка и впадает в Белое море к западу от длинного полуострова Штир. Вторая, которую фюнмаркцы считают рекой Рехс, а шнееланды — Мирреем, сразу за долиной уходит вправо, проходя мимо болотистых берегов с фюнмаркской стороны и невысоких Слатийских гор и впадая в Янтарное море, к востоку от Штира.

Все еще не понимаете?

А вы посмотрите вверх по течению Миррея. Видите? Да, вот этот приток, Глид. Он вытекает из реки Миррей, проходит буквально пару десятков миль — и впадает в другую реку. Да, явление редкое, но вовсе не невозможное и даже не очень-то необычное. Если вы любите занимательную географию — вы и сами сможете припомнить пару примеров таких рек.

Но ведь все равно непонятно, зачем Фюнмарку нужна река Миррей, не так ли? Так это только потому, что вы не рассмотрели название реки, которую с Миррем соединяет Глид.

Риназ.

Если сравнить реки с кровеносной системой, то Риназ, голубая лента Белых земель, была бы в ней главной артерией. Река, соединяющая почти все государства Белых земель, позволяющая перевозить грузы, в любом направлении, вывозить их в морские порты… на юге. Попасть в северные моря из Риназа можно только одним-единственным путем.

Через Миррей.

Тот, кто займет долины по обе стороны реки, тот, кто получит возможность перекрыть Миррей — возьмет за горло все Белые земли. Именно об этом вот уже столетия мечтают фюнмаркцы, именно ради этого они постоянно атакуют долину Миррей. Совершенно не думая об одной вещи.

У каждой реки ДВА берега. И ДВЕ речные долины. И люди с другого берега реки ТОЖЕ могут захотеть получить такую дивную возможность.

2

— Все жители долины — егеря?

— Хе-хе, — усмехнулся стрик-фельдмаршал, — Нет. В конце концов, даже фюнмаркцы могут заподозрить неладное, если в долине вдруг останутся одни взрослые мужики, так что старики, женщины и дети нам позарез необходимы, иначе крыса, жирная фюнмаркская крыса нипочем не полезет в крысоловку. У этих тварей неплохое чутье… я о крысах, конечно, их не заставишь сожрать приманку, которая пахнет отравой, и залезть туда, где воняет ловушкой. Заменить всех крестьян егерями — так же глупо, как и оставить долину вовсе без войск…

Вольф посмотрел на фельдмаршала, одернул свой новый мундир лейтенанта егерей:

— Так моя рота — всего лишь кусок сыра в крысоловке?

— Не звени голосом, мой мальчик. Думаешь, быть сыром легко? Ведь именно в него первым впиваются крысиные зубы, так что, чтобы остаться в живых, вашей сырной роте придется изрядно потрудиться. Продержаться, пока в крысиные бока не вопьются стальные зубья капкана. Стальные зубья, которые, хе-хе, пока что пашут землю и пасут коров.

Вольф отпил пива из кружки. Они с фельдмаршалом сидели в деревенском трактире. Пиво здесь было неплохим, хотя и отдавало кислятиной. Драй Флиммерн с тоской посмотрел на юношу:

— Эх… Когда-то я бы составил тебе компанию и, будь уверен, я бы перевернул вверх дном на пару кружек больше тебя. А сейчас… Проклятая подагра, она лишает всего того, что доставляет удовольствие старикам: ни тебе мяса, ни доброй выпивки, одна отварная курица, жидкая кашка без соли да кипяченая водичка.

С этими словами фельдмаршал выхватил кружку с пивом у Вольфа, втянул ноздрями хмельной запах и отхлебнул воды из своего стакана:

— Хотя бы кажется, что выпил пива, эх…

— Мой фельдмаршал, значит, мы все здесь в засаде, чтобы не дать соседу отобрать нашу землю?

— Не дать соседу отобрать землю может любой крестьянин. Мысли масштабнее.

Вольф задумался. Ему не хотелось показаться глупцом, но он не очень понимал, что такого масштабного может совершить рота — пусть даже полк — егерей.

Вот, например, армия Фюнмарка рвется через реку, наводит переправу, понтоны, плоты, лодки… Хм. Армия — пожалуй, громко сказано. По мнению соседей в доли размешена всего лишь рота егерей. Для того чтобы ее разнести вдребезги и пополам — не нужна армия. Бригада, может быть, дивизия… Итак, дивизия переходит реку — и попадает в ловушку. Это понятно, но что дальше…?

Стоп.

Правильно. Дальше. Что происходит дальше?

Дальше, по уже наведенной переправе, можно перейти реку в противоположном направлении. Это могут бежать, отступая, фюнмаркские войска. Или… Или наступать шнееландские. Потому что на том берегу НЕТ войск. Они все — на нашем берегу, увязли в ловушке.

— Вы… Вы хотите отнять речную долину у Фюнмарка? Чтобы контролировать реку?

— Умный мальчик. Все понял правильно. Умный, но недостаточно масштабный.

Драй Флиммерн наклонился к Вольфу и, хотя в трактире не было и не могло быть никого постороннего, еле слышно прошептал:

— Ты не думаешь, что полуостров Штир нам тоже пригодится?

Глава 23

3

Вольф смотрел на своих солдат. Егерей, конечно. Взглядом, который сделал бы честь тому зверю, именем которого его окрестили в Черной сотне. Егеря, несмотря на то, что их было две сотни взрослых, крепких мужиков, прошедших огонь и воду, начинали нервничать, выравнивать строй, и без того ровный, как солнечный луч, одергивать мундиры, тянуть подбородки.

Сработал тот же эффект, что и при первом знакомстве Вольфа с фельдфебелем Кунцем: холодный, остановившийся взгляд молодого новичка-командира пугал своей нечеловечностью. Как будто на тебя смотрит жуткое потустороннее существо из страшных сказок, василиск, чей взгляд, по легендам, убивает. Разумеется, никому из егерей не пришло в голову именно это сравнение, просто взгляд Вольфа вызывал безотчетный страх.

Кто бы знал, что такой взгляд у него становится, когда он сам боится… Верее, нет, не боится, Вольф вообще мало чего в этом мире именно БОЯЛСЯ. Скорее, охватившее его чувство можно охарактеризовать, как особый режим работы мозга, вызванный критической ситуацией. Мозг юноши пытался настолько быстро просчитать действия, что взгляд за ним не успевал. В итоге глаза попросту застывали на месте, а Вольф начинал смотреть сразу на всё окружающее одновременно.

— Доброе утро, бойцы, — наконец, произнес он. Егеря напряглись еще больше. Скрипучий, механический голос — связки за работой мозга тоже не поспевали — никак не способствовал успокоению.

— Желаем здоровья, господин лейтенант!

— Я — ваш новый командир, лейтенант Вольф…

Кто-то в задних рядах роты икнул и прошептал: «Из Драккена, что ль…».

Вольф медленно обвел взглядом роту, как будто выискивая заговорившего. На самом деле, он просто не знал, что сказать дальше, однако об этом не подумал никто. Всем почему-то пришли в голову только виселицы и дыбы. Все начали потихоньку коситься в сторону пригорка, на котором, чуть в отдалении от поля, на котором выстроилась 45 егерская рота, сидел на раскладном стульчике старик-фельдмаршал. Представив нового командира роте, он посчитал свою задачу выполненной и теперь, тихонько ухмыляясь, щурился, подставив лицо весеннему солнцу.