Алексей Оверчук - Тени войны
— Алексей?
Я обернулся:
— Григорий Алексеевич?
— Нам крупно повезло! — с ходу обрадовал Вяземский и потащил меня в метро. — Она согласилась с нами встретиться! Что бывает с ней крайне редко!
— А зачем она вам понадобилась?
— Не мне, а нам!..
* * *Старушка жила на улице Грайвороновская, дом 5. Это в Текстильщиках. Мы поплутали немного в глухих дворах рабочего квартала.
В России всегда строят так, что сами жильцы зачастую ни за что не найдут собственного дома. Остается только удивляться каждодневному героизму почтальонов.
По пути Григорий Алексеевич рассказал, что ветераншу зовут Мещерякова Татьяна Борисовна. Живет одна. Вернулась из-за границы несколько лет назад. Муж-разведчик умер еще за границей. Ей пришлось свернуть свою миссию, продать двухэтажный особняк с садом и переправиться тайком на долгожданную родину.
Никогда бы не подумал, что в таких «хрущобах» живут ветераны нашей разведки…
В обшарпанном подъезде по ноздрям шибанул запах мочи. Под ногами хрустнули осколки лампочки. Может, ее разорвало со стыда, когда она высветила тусклые треснувшие стены и заплеванный потолок? Именно потолок, именно заплеванный! Это ж умудриться надо!
— Ну, вот! — Профессор остановился возле голой деревянной двери, без номера и ручки.
— Вы уверены? — переспросил я с сомнением.
— Никаких сомнений! — Профессор надавил на пимпочку звонка.
Самого звонка не последовало. Профессор постучал кулаком.
Дверь приоткрылась и тут же дернулась, как собака на поводке. Поверх цепочки появились бойкие черные глаза и седая прядь кокетливым винтом.
— Григорий Алексеевич! — узнавающе пропела старушка.
Дверь захлопнулась. Проскрежетала цепочка. Дверь распахнулась.
Я шагнул в прихожую вслед за профессором.
Старушка оказалась очень бойкой. Такой живчик на резиновом взводе.
— Григорий Алексеевич! — замурлыкала напевно. — Какая встреча! Проходите, проходите!
— Это Алексей, — представил меня Вяземский. — Очень хороший журналист! Военный репортер! Познакомился с ним в Чечне.
— Ага, — многозначительно произнесла старушка. — Вы нетривиально одеты для своей профессии, Алексей.
Блин! Надо было все-таки в джинсах!
Мы перешли в комнату. Квартира однокомнатная. Меблировку изо всех сил изображали когда-то лакированный стол и три скрипучих стула. Ну, и маленький диван. На фоне серых обоев мутного рисунка висело на вешалке черное платье с белым воротником, украшенное гроздьями орденов и медалей. Вешалка цеплялась за банальный гвоздь. Я представил себе, как она всю свою жизнь прожила в особняке, а потом переехала сюда, на родину…
— Вы здесь живете? — спросил.
— Да. А что?
— Никогда не думал, что разведчики ТАК живут…
Татьяна Борисовна улыбнулась:
— Бывает и хуже. Главное — тут родина.
Я чуть не поперхнулся.
— Вот Алексей решил книгу о разведчиках написать, — сказал Вяземский. — Что-нибудь о современности. О последних днях, так сказать, СССР. Я ему говорю: зачем? А он мне: хочу понять, как такая великая держава могла распасться!
Я снова чуть не поперхнулся. Без меня меня женили.
— И какой же вы видите эту книгу? — спросила меня старушка.
Я посмотрел на профессора, ища поддержки. Но тот углубился взглядом куда-то внутрь себя. В поисках геморроя, не иначе! Ну а мне-то! Мне-то зачем чужой геморрой! Но если сказано «а», надо говорить «б». Даже если «а» сказано не тобой, а от твоего имени.
— Мне интересно, прежде всего, как проводились спецоперации нашей разведки и иностранной. Насколько мы были сильны в этом деле? И насколько коварен противник? Как вообще живется разведчикам?
— Интересный у вас труд, — сказала старушка.
— Да, объемный такой…
— Нет, я о профессии говорю. И много вы зарабатываете?
— Хватает, чтобы не только намазать красную икру на булку, но и выбросить ее в мусорное ведро. И махнуть водочки с огурчиком.
— Забавные представления у современной молодежи о еде, — скупо улыбнулась старушка. — Ну что ж. Попробую вам помочь… Если бы не Григорий Алексеевич, я бы вам, конечно, ничего не сказала.
Если бы не Григорий Алексеевич, я бы сюда и не приперся! Тем более в костюме!
Она поправила седую прядь. Глаза цвета прощальной ночи устремились в окно. Она начала рассказывать…
Молоденькой звонкой девчонкой попала в разведку. Предложили в институте связи. Пригласили. Она согласилась. Потому что глупой была, романтичной. Работать надо было на так называемом долгом оседании. Под чужим именем, с чужой биографией. Без родных и близких. В постоянном страхе ареста.
Как только согласилась, тут же добавилась маленькая подробность. Ехать одной — нельзя. Нужна супружеская пара. Разведка нашла ей супруга. На пару лет старше. Покладистый характер. Добрый. Такой привлекательный. Но не более. Она его не любила. Но возражать не стала. Стерпится-слюбится. Выдали им поддельные паспорта. Они выехали из Советского Союза через Азербайджан в Турцию. Там снова поменяли паспорта. Стали они болгарскими подданными, возвращающимися из Турции в Европу. Точнее, в Испанию. Ехали через всю Европу. Опять меняли паспорта. Долго путали следы. Прибыли, наконец, в Брюссель. Где и осели.
Татьяна Борисовна прожила там всю свою активную жизнь. И вот под старость, когда уже развалился Советский Союз, умер муж, приехала в Россию. Пока жила за границей на долгом оседании, умерли в России ее родители. Ни знакомых, ни друзей. Ни детей… Мужа ведь так и не полюбила. Хотя и прожила с ним всю жизнь. Они были просто друзьями…
По праздникам ее изредка навещают ветераны из СВР. Поздравляют.
— Посидим-покалякаем. О политике, конечно, — подперла она сухонькой ладошкой щеку. — О чем еще русскому человеку говорить?
Да-а… Это ж кем надо быть, чтобы так вот загубить свою молодость, а потом еще под старость вернуться на помойку?!
— Скажите, Татьяна Борисовна… А вот начать бы все сначала — пошли бы снова в разведку?
— Честно сказать, ни за что.
— Почему?
— Романтика по молодости была. А на самом деле — это тяжелый труд. И за весь этот труд — вот это… — Она обвела взглядом убогую комнатку. — Ни за что не согласилась бы… Вот так. — Она вздохнула. — Ну, что еще вы хотели бы узнать, молодой человек?
— А как вообще попадают в разведку? Вы сказали: пригласили. А что потом?
Татьяна Борисовна достала из ящичка в столе несколько листков бумаги:
— Вот на такие анкеты, например, отвечать надо. Претендент должен соответствовать…
Я взял первый листок и вчитался. С виду обычная анкета. Но если вчитаться!..
* * *Не поручусь за достоверность буква в букву, но смысл вопросов и возможных ответов запомнил. Такое разве позабудешь!
ВОПРОС: Если вам приставят пистолет к виску, то вы:
a) Живо поинтересуетесь маркой и калибром пистолета.
b) Громко рассмеетесь.
c) Готовы поседеть и состариться, ожидая помощи правоохранительных органов.
Ремарка: Если выбран ответ «с» —вы в высшей степени наивный человек. И делать вам в разведке нечего.
ВОПРОС: Что вы знаете о разведке?
а) Ничего не знаю.
b) Немного знаю, но хотелось бы побольше.
с) Не интересуюсь вообще.
Ремарка: Если выбран ответ «а» — вы что, не смотрели про Штирлица? И не умеете читать? Если выбран ответ «b» — как долго вы работаете на ЦРУ? Если выбран ответ «с» — тогда какого хрена вы сюда приперлись?
ВОПРОС: Что вы знаете о секретной методике «имбаршанской борьбы»?
Ремарка: Если ничего не знаете, то почему? Если знаете, то вам надо не в разведку, а к психиатру.
ВОПРОС: Всегда ли вы уверены, что знаете, где у вас правая и левая рука?
Ремарка: Если всегда, то вы что, самый умный? Если не всегда, то вы неуверенный в себе и мнительный тип.
ВОПРОС: Что вы делали в октябре 1917 года?
a) Колебался.
b) Не успел родиться.
Ремарка: Если выбран ответ «а» — обратитесь в ближайшее следственное управление КГБ за получением наказания.
Если выбран ответ «b» — не слишком-то вы спешили на помощь революционному пролетариату!
ВОПРОС: Солнце, на ваш взгляд:
a) Играет роль торшера.
b) Не играет.
c) Забыл.
Ремарка: Если выбран ответ «с» — откуда у вас эти секретные данные?
* * *Я вернул листок Татьяне Борисовне. Пока я читал вопросы, они вместе с профессором внимательно наблюдали за моей реакцией. Они меня разыгрывают, что ли? Или издеваются, как пионер над котенком?
— И… как надо отвечать на все эти вопросы?
— Честно надо отвечать, — поджала губы старушка. — В разведке лукавства не любят.
— Но на эти вопросы ответить невозможно! При любом ответе человек окажется в дураках!
— Ага! Так с юмором надо отвечать. Импровизировать. Излишне серьезные люди разведке тоже не нужны.
Старушка глянула на профессора, и они оба расхохотались.
Я вертел головой, ожидая пояснений. Старушка и пояснила:
