Галина Манукян - Дикторат
Когда все затихло, Тим позволил мне подняться и сказал с укоризной:
– Лиссандра, ты должна быть осторожнее. Не знаю, как живут в ваших степях, но здесь все жестко. Ты рискуешь! И не только собой! Эдэр выдал тебя за мертвую, и если обнаружится, что солгал, оба без головы останетесь.
– Он начальник стражи и сын командо, – недоверчиво заметила я. – Ему ничего не будет.
– У командо еще два сына есть. Плохо ты знаешь глоссов. Казнят, и выберут другого, – вздохнул Тим.
– Сказки это! – хмыкнула я. – Так не бывает.
– Бывает, – мрачно буркнул Тим, – а если меня найдут, то нас троих на стадион выпустят… Да-да, и Эда тоже. Тем, кто укрывает преступников, грозит такое же наказание, как и нарушителям закона. Знаю не понаслышке.
До меня, наконец, дошло, что Тим не шутит. Мурашки пробежали по спине, и улыбка сошла с моих губ.
– Так что никому на глаза не показывайся. Пошли в дом, – велел Тим.
Только на пороге я решилась, наконец, произнести свои мысли вслух.
– Тим, – позвала его я. – Ну ты, допустим, Эдэру друг. Что-то там для него сделал… А я при чем? Почему он меня спас?
Парень лишь усмехнулся загадочно и бросился к печи, от которой потянуло горелой кашей.
Глава 9
Эдэр вошел в облезлое желто-синее здание под тремя гигантскими буквами IKE, нависающими над крышей. Судя по изогнутым ветрами конструкциям, была тут когда-то еще одна буква, но какая – неизвестно, и Эдэр об этом не задумывался.
Он взбежал по одной из узких дорожек с рифлеными железными ступенями. Рядом вела к залу суда широкая каменная лестница с неровными краями. По ней сновали простые жители мегаполиса, Эдэру не ровня. К тому же ему нравилось скользить рукой по гладкому массивному поручню. В голове мелькнула мысль: а если бы рифленая дорожка тоже включалась, как дыропол, что бы с ней стало, дотронься до поручней страшно испуганная чумашка? Представилось, как волосы у девчонки встали дыбом, а за ними вздыбились одна за одной ступеньки, загудели утробно и быстро-быстро покатились вверх. Эдэр едва заметно усмехнулся.
Оруны наверняка известили горожан о суде еще вчера. Чувствуя на себе множество взглядов, начальник стражи вел себя невозмутимо. Он перехватил пальцами узел своеобразного мешка и распрямил плечи. Эдэру было не привыкать к вниманию, но сейчас где-то под лопаткой ёрзал червячок беспокойства. Глоссы жаждали видеть обвиняемую девицу. Слыханное ли дело: новая наложница пыталась убить хозяина! Казнь обещала быть зрелищной, поэтому в суде уже собралось народу не меньше, чем в праздники возле стадиона.
Эдэр прошел вперед по залу с синими стенами, глянул на выцветший от времени плакат «Добро пожаловать» с изображением мясных шариков на белых тарелках и кружки с дымящимся темным напитком. Желудок забурчал, укорив за пропущенный завтрак.
На пьедестале вальяжно развалился в деревянном кресле судья Васо. Толстоносый, с короткой сальной косой, повязанной фиолетовой лентой, в обтягивающей пузо черной робе и широких штанах. Он потел и пофыркивал, теребя короткими пальцами вырезанный из старого дуба амулет правосудия на груди. Рядом лопоухий мальчишка усиленно давил на педаль механического веера, который пластиковыми лопастями фыркал не меньшее, чем тучный слуга закона.
У пьедестала топтался Амос в роскошной желтой тунике, то и дело потирая пятнистую шею. Чуть позади него восседал в кресле для почетных визитеров казначей. С заплывшими глазками и лицом, напоминающим загадочно улыбающийся кукиш, он выглядел уверенным, что все сложится в пользу его семейства. Как всегда.
Был здесь даже лысый слуга из дома Амоса. «Тоже мне свидетель», – пренебрежительно подумал Эдэр. В сторонке оживленно болтали стражники – из тех, кто вчера тыкал в Лиссу копьями на месте происшествия. Двое явно перебрали накануне настойки. «Получат втык», – поставил себе на заметку Эдэр.
Скользнув взглядом, начальник стражи отметил, что ни отец, ни Верховный жрец не присутствовали на заседании. Последний, скорее всего, еще не вернулся из священных пещер. А чем был занят командо, одни духи ведали.
Возле пустующего места жреца скучал его помощник Олег, сухощавый молодой умник с недлинными волосами и выбритым лбом. Вся жреческая братия отличалась от остальных удобными серыми комбинезонами, кучей всевозможных амулетов на шее, а еще неограниченной властью, которую давало им умение управлять шлюзами. Работу со шлюзами они держали в строжайшей тайне, и никого к ним не допускали.
«Духи распорядились так, – степенно возражал Верховный жрец на предложения командо помочь на озере. – Велят духи иначе, будет иначе». Но духи не велели. И потому что бы ни происходило, последнее слово оставалось за жрецом. Этот факт неимоверно раздражал командо. Однако Верховный жрец при Эдэре не менялся еще ни разу, а помощников служитель духов набирал осторожно, все больше не из глоссов, а из отшельников, чтобы ни подкупить, ни припугнуть было нечем. Жрецы держались всегда обособленно, дружбу ни с кем не водили, подношений не принимали. В общем, хитрой лисой был Верховный посланник духов…
* * *– Приветствую суд! Приветствую, уважаемый судья Васо! – громогласно заявил Эдэр и остановился перед пьедесталом.
Гул голосов в просторном зале суда оборвался.
– Приветствую, уважаемый Эдэр! – скривился в подобии улыбки судья. – Что-то не вижу обвиняемой. Мы ждали ее с тобой. Когда ее приведут? И кто?
Гигант бросил на пол мешок, грохнув костями, и распустил концы тряпки.
– Вот она, – сообщил он.
Судья Васо даже привстал, чтобы рассмотреть хоть что-нибудь похожее на девушку в обгоревших костях и черепе. Амос сосредоточенно скукожился, запыхтел, словно пар в котле под крышкой. Зрители тоже вытянули головы, ахнули и загудели, а мальчишка-веерник забыл, что нужно жать на педаль.
– Издеваешься? – выпятил губу судья и раздраженно махнул рукой на слугу. Тот опомнился и с удвоенной силой принялся жать на педаль. – Что это за кости?
– Это Лиссандра из клана степняков, наложница, вписанная в имущество Амоса, – невозмутимо сказал Эдэр и вытащил из кармана полуобгоревший амулет и подплавившиеся красные серьги. – Вот доказательство, что труп принадлежит степнице.
Васо недоверчиво покрутил перед носом предметы и нахмурился:
– Допустим, амулет действительно женский. И серьги степняцкие. Но зачем ты сжег ее, Эдэр? По какому праву вершил самосуд? Законом это запрещено.
– Истинно так. Запрещено, – поклонился в дань уважения закону Эдэр. – Но я ни в коем случае не нарушал закон. Я чту его с большим почтением и тщанием. – При этих словах у Эдэра от лжи засвербело в носу. «Еще расчихаться не хватало», – подумал гигант и еле пересилил себя. – Стражи, да и другие свидетели подтвердят, что степняки привезли в дань девицу с немалыми странностями.
– Да-да, – закивали стражники из его команды. – Девка была жуткая… Искрами металась.
– Видели! – крикнул плешивый торговец из первого ряда. – Свет загорался. Духов вызывала! Торнет какой-то… высосать всех хотел! Страху натерпелись…
Многие принялись вторить ему. При последних словах скука вмиг слетела с лица помощника жреца. Его глаза заблестели, и Эдэру стало неуютно от пытливого взгляда.
Народ зашумел. Судья стукнул молотком по подлокотнику кресла, призывая к тишине.
– Говори дальше, Эдэр.
– Советом степница не была признана помеченной, но я сразу сказал, что она такая. Потому, наверное, жрец Акху из солончаков и направил ее к Верховному жрецу. Но, как известно, уважаемый Паул отсутствует, как обычно перед праздником Духа Огня. Поэтому ее сразу не передали.
– Судья Васо, позвольте слово, – подался вперед Олег.
Служитель закона кивнул.
– А отчего же степницу не доставили сразу в дом Верховного жреца, если было такое указание? – спросил молодой помощник.
– Не совсем. Ее привезли как дань, – заметил казначей, – за нее мы дали воду. Значит, должна была отработать. Кто знал, что девчонка окажется такой злодейкой?
Олег недовольно поморщился.
– Ладно, Эдэр, к делу. Мы ждем объяснения, – проворчал Васо.
– Кто в этом зале не видел помеченных с их странностями? – продолжил Эдэр. – Я бы сам себе не поверил, если бы Антон из ремесленников не лопнул на моих глазах. Помните, прямо на площади? А разве мальчишка Дим не развалился на кусочки? Тоже много свидетелей было. За тем, как степница непонятным образом повелевала огнями на столбах, наблюдали еще человек тридцать. Каждый скажет, что так и было. Но, как выяснилось, она еще пускала искры из рук. И этими самыми искрами она пыталась убить сына казначея. Не так ли, Амос?
Тот буркнул что-то невразумительное в подтверждение и вновь схватился за шею.
– Так, – спокойно сказал Эдэр. – Степница воняла нестерпимо, потому я не повел ее в камеры сразу, а окунул в терму. Это видел термщик и еще дюжина купальщиков вчера вечером. Но девчонка оказалась дерзкой и решилась напасть даже на меня. Вот, пятна на шее, – показал гигант, наклонив голову и убрав волосы, – такие же, как у Амоса. Но я покрепче буду, чем сынок казначея, так что степнице сбежать не удалось. Хотя она и в терме сверкания устроила, настоящие молнии. Если пожелаете, свидетелей приведу.
