Олег Борисов - «Док»
Мой собеседник долго молчал. Я даже стал подозревать, что он просто заснул, устав отвечать на глупые вопросы. Но, разглядывая первые звезды в жарком небе, все же услышал:
— Ответ такой же, как и у тебя, док. Тебе ведь тоже предложили списание в бригадный госпиталь, или даже на материк. Но ты остался… Потому что надеешься назло всему спасти хоть одного парня, который сможет вернуться домой… Как и я. Остаюсь и спасаю, если это возможно… Жаль только, получается паршиво. В основном — лишь хороню, день за днем… Войне наплевать, за что мы убиваем друг друга. Уже и не идеалов, ни веры в командование, ни черта за душой нет… Но мечта пока осталась. На этом и живу…
И мы остались, на пару с седым усталым капитаном. Остались спасать молодых мальчишек, которые слишком быстро постигнут страшную науку убивать. Потому что им надо будет вернуться домой. Когда-нибудь…
10. Проклятый город
Простые люди любят простые решения. Чтобы белое и черное. Чтобы врагов покарали, а хорошие парни вернулись с почетом в гробах. Чтобы салют по праздникам и пиво каждый вечер. А яйцеголовых — к ногтю, как и остальной корпоративный мусор, возомнивший себя хозяевами жизни.
И хунта играла «по правилам». Поэтому в первую очередь был найден враг, а во вторую — организованы бравые парни, способные этому врагу прочистить мозги раз и навсегда. Приказ об отступлении заменили на «ни шагу назад», вернувшийся флот смешал с вулканической крошкой отряды наемников, наспех доукомплектованные части высотных бомбардировщиков устроили тотальные ковровые бомбардировки джунглей, а подвешенный над зоной боев спутники выискивали следы людей среди дымных облаков.
Наведение порядка в столице Либертада доверили морской пехоте и частям специального назначения. Выдав в помощь к распахнутым складам приказ: «пленных не брать». Их и не брали…
Два транспортника прогревали двигатели на левой скуле авианосца, пока личный состав готовился к погрузке. Чисто выбритый капитан Кокрелл прогуливался перед строем и с не скрываемой насмешкой разглядывал молодых парней, замерших по стойке «смирно». Черные, желтые, цвета кофе с молоком — но ни одного белого, кроме нескольких ветеранов, получивших повышение и награды за храбрость.
Я сидел на груде баулов, заботливо укрывших «позаимствованные» из медслужбы боксы с дефицитными медикаментами, полевыми имплантами и запасами биопластика. Меня куда больше беспокоило, что скажут мои коллеги в белых халатах, когда после чашки утреннего кофе заглянут в операционную, чем предстоящие зачистки в охваченной волнениями столице. Повернувшись ко мне от молодых волков, ротный помахал рукой:
— Господин младший лейтенант, можно вас на секунду?
Черт, да сколько можно… Ведь действительно погорим с этими сборами… Я встал рядом и хмуро полюбовался на нахальные рожи, ловившие каждый наш жест.
— Посмотрите, господин младший лейтенант. Это — наша надежда. Наше будущее. Бравые солдаты, только что закончившие учебку. Готовые голыми руками порвать все, что шевелится. Законопатить ср…х унидос в тот нужник, откуда они сдуру решили выбраться на свет божий… Парни, которые прикроют спину мне и тебе, док… Вот только мне кажется, или у них чего-то не хватает?… Наверное, мне всего лишь кажется… Господин младший лейтенант, будьте так добры, покажите мне свое оружие.
Я недоуменно перебросил ремень штурмовой винтовки с плеча на предплечье и плашмя продемонстрировал своего «убивца» капитану, чуть сдвинув большим пальцем затвор. В открывшейся прорези масляно сверкнул патрон.
— Спасибо, док.
Когда парни выбрались из реанимационных боксов, они беззлобно подшучивали над моей новой дурной привычкой. Но после возвращения из джунглей я не расставался с оружием. Даже в операционной винтовка стояла у входа, заботливо прикрытая чистой простынкой. А засыпал я спокойно лишь тогда, когда ставил новую обойму, забитую пополам бронебойными и экспансивными, а вынутую разряжал и оставлял до утра. Еще четыре магазина всегда лежали в разгрузке, как напоминание о последних двух патронах, отделявших меня от самоподрыва на гранате.
Видя этот относительно безобидный психоз, Самсон предлагал мне подобрать маленький пулемет и даже обещал таскать дополнительный ящик с боеприпасами за малую мзду. Лишь Тибур матерился в сторону шутников и всячески меня поддерживал. Он даже умудрился перетряхнуть местных «летунов», что перебрасывали войска и грузы на архипелаг, и договорился с ними о взаимовыгодном обмене. Так два пилота получили неучтенные навигационные микроимпланты, а я обзавелся парой шикарных «Рубберов» — патнадцатизарядным револьвером на пояс и его крошечным шестизарядным братом на голень. Где наш любитель бритвенно острых ножей сумел достать запрещенные разрывные патроны к ним — я даже не стал спрашивать.
Полюбовавшись на мою винтовку, командир роты развернулся к замершему строю и рявкнул:
— Оружие к досмотру!
Шагая мимо сверкающего железа, Кокрелл брезгливо морщился и ворчал:
— Покойник, покойник, еще один покойник…
— Господин капитан! — попытался было открыть рот молодой мулат, с выкрашенным в ярко-рыжий цвет коротким ежиком волос. — Нам…
— Умный очень, рядовой?! — заорал ротный, молниеносно застыв нос-в-нос рядом с солдатом. — Тебе мало того, что сам сдохнешь, надо еще других за собой утащить?! Так?! Почему в зоне боевых действий оружие не заряжено?! Почему нет запасных обойм в подсумках, почему гранаты до сих пор в ящике, а не разобраны по личному составу?! Что, отдельное приглашение надо, сопляк?! Думаешь, унидос тебя в ж…пу поцелуют и расплачутся от счастья, подарят лишние секунды на выживание? Да они твоей тупой башкой в футбол играть будут, урод! И самое паршивое, что вслед за одним уродом погибнут неплохие парни, сдуру доверившие тебе прикрывать спину!..
Сделав шаг назад, капитан скомандовал:
— Сержант Штадт, три шага из строя! Кру-у-угом! Оружие к досмотру!
Повернувшись лицом к замершим насупившимся новобранцам, налысо бритый здоровяк продемонстрировал снайперскую винтовку с открытым затвором. Кокрелл вытянул руку и отчеканил, злобно разглядывая замерший строй:
— Вот пример того, как должен выглядеть солдат! С подогнанным снаряжением! С готовностью немедленно открыть огонь по противнику! Четыре унитарные гранаты на поясе, запасные снаряженные магазины, патрон дослан в патронник, и мой боец будет контролировать выделенный сектор немедленно, а не после чашки кофе и чесания яиц!.. Поэтому и выжил там, где восемь сотен сложили головы…
Вернув нашего флегматичного снайпера обратно, чуть остывший командир остановился перед красным от стыда мулатом и закончил знакомство с пополнением:
— В учебке вас научили, как не мазать мимо писсуара после посещения столовой. А я должен научить вас оставаться в живых. И я научу… Обычно этим занимаются сержанты и командиры взводов, но вам вдвойне повезло… Во-первых, ваши непосредственные «мамы» имеют реальный боевой опыт и с радостью забьют его в пустые головы, не способные даже носить нормально каску. А во-вторых, я буду постоянно рядом, и процесс обучения будет происходить быстро и без дураков. Балласт останется гнить на городских улицах, где сейчас полно ублюдков, стреляющих нам в спину. Те, кто выживут, смогут называть себя солдатами…
Я вернулся к своим мешкам и уже краем уха слушал россыпь рыкающих команд:
— Оружие — зарядить! На предохранитель — ставь! К досмотру!.. Первый взвод — гранаты получить!.. Второй взвод, магазины доснарядить!.. Третий взвод…
Заглянувший на крики технарь из группы авиаподдержки подозрительно покосился на наши тяжелые баулы, но чуть-чуть успокоился, не найдя никакого явного криминала. Я поделился с ним сигаретой, отправив пачку обратно в карман и наблюдая, как навьюченные железом бойцы таскают барахло в транспортники. Дымя дармовым угощением, пожилой мужик в черном комбезе полюбопытствовал:
— Что, налегке уходите? Говорят, спецура постоянно что-то тырит, где побывает.
— Наговаривают, — возразил я, отстаивая честь роты. Тем более что новый генератор ребята уволокли с соседнего крейсера, когда мотались туда с дружеским визитом. А то, что добыли на авианосце по мелочи, еще вчера забросили на временную базу на окраине города. Поэтому я лишь беспокоился о моих боксах с оборудованием. А неучтенные ящики с продовольствием, боеприпасами и электроникой уже давным-давно сменили хозяина, и не мозолили глаза бывшим владельцам.
— Бывает, — покладисто согласился технарь и помахал на прощание рукой, когда мы тяжело оторвались от палубы авианосца и двинулись в сторону затянутого дымом города. Навстречу выстрелам в спину и законам тотальной зачистки. Навстречу нашей проклятой работе…
