Кристофер Раули - Война за вечность
Лавин предусмотрительно ограничился простым «Добро пожаловать!». Более пространное послание могло бы задеть чрезмерное чувство собственного достоинства Сприка и вызвать в его памяти неприятные воспоминания о рейде восьмилетней давности.
Тем временем служба контроля за воздушным движением — парень и девушка из Гато — сообщила о появлении на большой высоте полудюжины перехватчиков Сприка, которые принялись кружить среди машин Лавина на высоте пятидесяти тысяч футов.
Куда приятнее было видеть, что Рогниус Бутте лично посадил свой пурпурно-глазурный старглайдер на посадочную площадку. Бутте и Фанданы были союзниками и постоянно враждовали со Сприками и Хэкстами.
— Ну здравствуй, здравствуй, Фандин-победитель! Новости распространяются быстро, молодой человек, особенно если такое место, как Новый Брелкилк, празднует свое коллективное освобождение! В Бутте Маноре ни о чем больше не говорят, Все поражены, как это тебе удалось. — Краснолицый Рогниус, лысый и крепкий, как огромное дерево, порывисто сжал Лавина в объятиях. — Говорят, ты взял целых три отряда в плен, в том числе и «Боевых Орлов».
Рогниус хитро взглянул на него из-под прищуренных бровей. Лавин ждал, хорошо зная, что последует дальше.
— Если хочешь знать, мой мальчик, именно «Боевые Орлы» захватили моего Летти во время рейда в двадцать девятом. Мы, Бутте, их хорошо запомнили. — Он замолчал на мгновение и смахнул нитку с пурпурного жилета, усеянного золотой хитиновой вышивкой.
— Ну что же, дедушка, я протестировал всех плененных «Орлов». Вам будет приятно узнать, что пятеро из них принимали участие в том рейде на Бутте Манор в двадцать девятом. Я переправлю их вам в ближайшие дни.
— Замечательно. Мы знаем, что с ними делать. — Массивные челюсти Рогниуса задрожали от перспективы скорой долгожданной мести, но через мгновение лицо его омрачила другая мысль. Он положил мясистую длань на руку Лавина. — Армада? Что-нибудь слышно о ней?
— Ничего за последние дни, — утомленно ответил Лавин. Своеволие Армады когда-то сводило его с ума. — Думаю, надо будет мне отправиться на Побережье Эс-икс на поиски — она наверняка где-то там.
Рогниуса это обеспокоило.
— Слишком она еще молода для этого. Шляться вместе с прибрежными подонками позорно даже для стариков, а молодой девушке ее воспитания, которой и двадцати нет, — и вовсе немыслимо. Боюсь я за нее — все семейство боится. Мы надеялись, что сможем хоть как-то добраться до нее, поговорить, выслушать ее объяснения.
На лице патриарха клана Бутте появилось смешанное выражение непонимания и боли оттого, что самая любимая дочь выбрала путь отверженной.
— Она по духу мятежница, дедушка. В ее возрасте это обычное дело. Наверное, ее можно было бы отправить в военную академию — под другой фамилией. Вы могли бы послать ее в Гато. Еще не поздно.
Лавин полагал, что этим он сможет перебросить мостик через пропасть и объяснить Рогниусу причины, по которым его дочь покинула семью. Но старик, хотя и пошла ему уже третья сотня лет, сохранил прямолинейность и слегка самодовольную морализаторскую точку зрения, сформировавшуюся еще в двадцатилетнем возрасте. В саду, полном причудливых сорняков-уродов, он так и остался мощным и прочным дубом.
— Это ненормально — вот так вот сбежать от нас. Она была совершенно счастлива, имела все что хотела. Что еще могли мы сделать? Ее окружали десятки молодых людей, готовых составить ей компанию, — не говоря уже о всем семействе Бутте. Откуда это стремление побывать в развратных притонах Побережья Эс-икс? И эти ужасные обвинения, которые она бросила моему брату Силасу! В этом-то и была причина того, что она улетела к тебе. Ни одного слова объяснения, никакой надежды на брак с тобой — хотя ты знаешь, мы все так мечтали об этом! И ты — ты сам? — Рогниус с отвращением махнул рукой. — Вся эта история — сплошная загадка, даже не знаю, что и думать.
Рогниус дал волю чувствам. Свою своенравную, дикую дочь старый отец совершенно не мог понять закосневшим рассудком. Как и многие из его современников, он глубоко свыкся с собственными предрассудками и привык к ритму десятилетий, проводя их в безопасности своих горных твердынь.
— Я уже говорил вам, дедушка, что лучше всего было бы позволить ей поступать по-своему. Она все равно свое возьмет, ее ведь не переспоришь. — Лавин замолчал, осторожно подбирая самые подходящие слова. — И насколько я понял ее, возвращаться она не намерена. По крайней мере до тех пор, пока жив Силас.
Лицо Рогниуса вновь омрачила боль.
— Да, наверное, ты прав, — согласился он наконец. — Куда, ты сказал? В Гато?
Он покачал головой. Рогниусу немало довелось слышать о Гато и о тамошних таинственных школах, про которые ходили легенды. Фанданы глубоко копали прошлое своей планеты, кропотливо исследуя знания и учения фейнов, нащупывая глубокий тайный смысл их ритуалов. Бутте взирали на эти вещи с некоторым подозрением. В Бутте Маноре гораздо лучше сохранился аромат далекого прошлого, когда колонисты жили вдоль береговой линии и еще не начался процесс экваториальной миграции и объединения с фейнами.
— Если я отправлю ее в Гато, что помешает ей стать одной из тех ведьм, а? Ты знаешь, что я имею в виду, мой мальчик, — наше семейство недолюбливает эти вещи. Мы, Бутте, остаемся христианами, настоящими богобоязненными христианами. Не хочу сказать ничего дурного про твоих наставников, но боюсь, Армада настолько сильная духом девчонка, что может заразиться, если станет барахтаться в фейновском мистицизме. Кто может поручиться, что если я отправлю ее в Гато, она вернется потом к нам обратно, а? — Рогниус помолчал, затем понизил голос:
— Ты же понимаешь, чего я хочу, мой мальчик?
Лавин вопросительно поднял глаза.
— Я хочу, чтобы она нашла себе какого-нибудь молодого парня, вышла замуж по христианскому обычаю и стала бы растить детей. Именно теперь, пока она молода и гены у нее в отличном состоянии. Когда ты достигнешь моего возраста, тебе придется избавляться от большей части своего потомства, поскольку гены уже не те — понимаешь, о чем я? Только подумай, что значило бы для наших семейств недоброкачественное потомство! Ведь дети — это главное, в чем мы нуждаемся. А ты сам-то не задумываешься об этом временами? Стать отцом, дать жизнь детям?
Рогниус никак не мог расстаться с мыслью о любовном союзе между Армадой и Лавином, да и сам Лавин, вспоминая тот день, когда Армада примчалась к нему на самолете, ища спасения от Си-ласа Бутте, сам хотел этого — хотя и понимал прекрасно, что никакой надежды нет. Они проводили много времени вместе, и Лавин слушал ее рассказы о Христе и Иерусалиме — она только что стала пылким приверженцем Церкви Христа-Космонавта, — а она внимала его планам и мечтам относительно Абзенской долины и крепости Треснувшей Скалы.
Но дети? Армаде мысль о материнстве была совершенно чужда. Лавину не встречалась прежде девушка, настолько знающая толк в любовной технике и настолько мало интересующаяся любовью как чувством. Нет, на роль матери она явно не годилась.
Рогниус взглянул на Лавина и похлопал его на прощание по плечу. Вслед за ним появился Эрнст Хэкст, который лишь слегка кивнул, проходя мимо.
На полосу приземлился штурмовик с целой армией флибустьеров из Гильдии, и в люке появилось огромное колышущееся тело банкира Куермвера, затянутое в багровую мантию. Тело покоилось в кресле, и несли его два здоровенных кастрата — их обязанностью было носить хозяина в кресле повсюду. Но у дверной мембраны они поставили кресло на выдвинувшиеся из него колесики, и легким прикосновением к ручке управления Куермвер включил моторы. Лавин ощутил, как его захлестнула волна отвращения. На горцев обжорство и выставленное напоказ рабство производили отталкивающее впечатление, воплощая упадок, который они презирали и без устали проклинали публично, хотя многих в душе влекло к нему, как мотыльков к огню.
У дверей командного пункта Куермвер дал знак поднести его к Лавину, и тот лишь слегка наклонил голову, не находя в себе сил более дипломатично выразить уважение своему врагу.
— Вы стали просто новым Юлием Цезарем, молодой человек! Мне говорили, что вы переписали учебники по тактике. Все оценивают ваш маневр у Хрустального Озера как учебный пример полководческого таланта. Какая жалость, что мы не можем переманить вас на свою сторону, а? Я уверен что командующий Ван Рельт не возражал бы, а? — Он смачно хохотнул.
Лавин позволил себе еле заметно улыбнуться:
— Мистер Ван Рельт будет выставлен на продажу вместе с остальными. Не хотите ли приобрести его? Можно было бы договориться о деталях.
Куермвер затрясся в приступе утробного хохота; источник хохота находился где-то в глубинах необъятного туловища, под толстыми слоями жировых отложений.
— Нет, вряд ли, — произнес он, — Вряд ли. Он въехал в дверную мембрану и исчез из виду. Прибыли посол Земли и его ассистент; их сопроводили к конференц-холлу. Вскоре после этого на посадочную полосу шлепнулся коммерческий аппарат, доставивший Флер Кевилла и остальных сотрудников дипломатической миссии Земли. Флер увидела длинные ряды машин на летном поле, увидела сотни фейнов, и напряжение, которое она старалась подавить, поднялось темным облаком и замутило стройный ход ее мыслей. Задача была столь огромной, а позиции сторон столь несовместимы… Она начала было спускаться на пыльную землю, но вынуждена была остановиться, чтобы взять себя в руки. После этого она внимательно осмотрелась.