Константин Воронин - Действия с дробями (СИ)
Ксаты вытянулись в струнку, то ли перед голосом, то ли при упоминании об адмирале. Затем знаками приказали мне идти к выходу из грота. Своё знание языка я перед ними не афишировал. Маленькими шажками двинулся к воротам базы. За воротами был длинный коридор с нескользящим покрытием на полу. Он привёл нас к лифту, куда мы всемером еле втиснулись. Лифт медленно пополз вниз.
Выйдя из лифта, опять оказались в длинном коридоре. Даже ксаты на своих коротеньких култышках передвигались, переваливаясь, быстрее меня. И в нетерпении стали меня подгонять шлепками ластов. Особенно усердствовал ксат, отпустивший мне оплеуху на пирсе. Я запомнил его по маленькому шраму на щеке.
Долго ли, коротко ли, но до лаборатории мы доползли. Про сканирование мне объяснять не надо. Сейчас только в полевых условиях допрашивают пленных дедовскими методами. А доставив пленника на стационарный объект, сканируют его мозг, получая всю информацию без запирательств, обмана и утаивания. Гуманно, без пыток. Правда, первые сканеры делали допрашиваемых полуинвалидами. Но кого волнует судьба пленного, когда из него выкачали всё, что он знал? Будем надеяться, что ксанты продвинулись в сканировании достаточно далеко и "овощем" я не стану.
Вошли в лабораторию. Просторное помещение с креслом посередине. Над креслом - шлем с проводами. До обручей, значит, ещё не добрались. У кресла стояла ксантка в белом халате. Впервые увидев живого ксанта, я с интересом её разглядывал. Роста она была высокого, похожа на человека, только весьма худосочного. Тонкие руки, из халата торчат тоненькие ноги. Кожа белая, но нездорового желтоватого оттенка. Ресницы белые, глаза навыкате, губы тонкие. Да, уж, такая родит здоровое потомство, жди - вспомнились слова Иты о вырождении ксантов.
Ксантка приказала ксатам:
- Снимите с него это,- показала на балахон,- и усадите в кресло.
Наконец-то развязали шнур, стягивавший низ моего мешка и потащили материю вверх, к голове. Я терпеливо дождался, пока меня освободят от мешка полностью. Руки, от долгого пребывания в одном положении, чуть подзатекли. Значит, начнём с ног. Тот, что бил меня на пирсе, под раздачу пошёл номером первым. Получив удар ногой в бок, он сшиб столик с какими-то приборами, долетел до стены, качественно об неё приложился и медленно сполз на пол. Хруст его костей при ударе я слышал явственно.
Нога, с замаха вперёд, пошла назад и пятка влепилась в ксата, который хотел сзади обхватить меня своими ластами. Не успел. Шмякнувшись об входную дверь, прилёг отдохнуть у порога. А меня уже не было на том месте, где стоял только что. Смещаясь в сторону, я резко повернулся на сто двадцать градусов, метя ногой в голову ксата. Он попытался прикрыться ластом, но я легко пробил этот слабый блок. От удара в голову, он сшиб с ног своего соседа, которому прилетело туда, где у человека находится печень. Наверное, у ксатов там тоже какой-то чувствительный орган, уж больно громко спецназовец взвизгнул. Последнему, разминая затёкшие руки, провёл прямой удар в корпус и хук в ухо, точнее, в дырку, расположенную там, где у человека ухо. Посмотрел на испуганную ксантку и сказал на их языке:
- Не бойся, самок не бью (нет у них в языке слова "женщина").
Она торопливо закивала, так же торопливо приложила к лицу респиратор и нажала на кнопочку распылителя баллончика, направленного в мою сторону. Густая струя газа окатила меня с головы до ног. "Вот ведь сучка, глушить её надо было",- и сознание отключилось.
Пришёл в себя сидящим в кресле. Шлем на голове. Кожу под волосами как будто слегка покалывают иголочками - сканирование идёт. На руках и на ногах у меня надеты пластмассовые кандалы. Ксатов в помещении нет, вместо них - ларды с электрошокерами в руках. Крупных ребят подобрали для моей охраны. Ксантка здесь же, следит за приборами. Я - абсолютно голый, плавки с меня сняли. Ксантка смотрит на моё обнаженное тело с вожделением.
- Какое у тебя могучее тело! И белое, не то, что у лардов. Такое роскошное тело я видела только у гиганта, которого сканировала три недели назад.
Я понял, что она говорит про Пашу Ломова. Ксантка дотронулась до моей груди рукой, похожей на птичью лапку - кости, обтянутые кожей. Меня аж передёрнуло от отвращения. А она, не заметив этого, продолжала: - хотела бы я с тобой поразвлечься.
- С баллончиком своим развлекайся, тварь костлявая,- сказал я ей спокойно,- засунь его, сама знаешь куда...
Она хотела дать мне пощёчину, но я обеими руками в наручниках поставил блок. Ударившись об мои руки тощенькой ручкой, она запищала от боли. Лицо её исказила злобная гримаса.
- Держите ему руки,- приказала ксантка лардам. Один из них привязал к перемычке моих наручников толстый шнур. Зря он это сделал. Ухватив шнур руками, я рванул его на себя. Лард, державший шнур, полетел к креслу. Я ударом обеих ног, закованных в пластмассовые ножные кандалы, отправил его в обратном направлении. Выпустив шнур, лард отлетел к стене. Какой-то летучий лард попался. Ксантка схватилась за баллон с газом, ларды вскинули наизготовку шокеры. Но тут из динамиков под потолком раздался голос, который я слышал на базе подводных лодок:
- Лаборатория "В", что там у вас опять? Когда будет готова распечатка сканирования? Адмирал ждёт.
Шлём с меня сняли. Пришла пора отомстить лаборантке.
- Ну, что, довыделывалась, красотка? А ведь в распечатке скана всё это отразится. Как это будет называться? Правильно, использование служебного положения в личных целях. Думаешь, тебя за такое по головке погладят?
Покрывшись красными пятнами, ксантка проскрежетала:
- Я всё это сотру...
- У-тю-тю! А это уже не шалость в рабочее время, а должностное преступление. За такое тебя отправят в казарму лардов, чистить унитазы. И пока ты будешь смывать с них дерьмо в весьма удобной позе, ларды тебя поразвлекут. Всей казармой.
Ларды, видимо знавшие ксантский язык, не смогли удержать улыбок. Я же продолжил:
- А ещё я кое-что скажу сейчас адмиралу. Скажу, что ты называла его тухлой селёдкой и старым импотентом.
- Неправда! Это неправда!- сжав руки в отчаянии, крикнула ксантка.
- Конечно, неправда. Но в скане это уже не будет показано. Любишь мыть унитазы?
"Получи, сволочь,- подумал я,- когда мужики дерутся, баба - не лезь. Это похуже оплеухи будет". И тогда ксантка завыла в голос. Вот, стерва, нашла слабое место!
- Заткнись! Отвечай на вопросы, тогда не заложу. Гиганту тоже предлагала поразвлечься?
Она кивнула. Языка ксантов Паша Ломов знать не мог. Жесты?
- Как он отказался?
- Плюнул на меня.
Да, Паша тоже женщин не бьёт.
- Все наши отказались?
- Ваших самцов было только двое. Остальные - самки. Гигант отказался, второй согласился.
Голос из динамиков:
- Пленного - в блок "D". Распечатку сканирования - адмиралу.
Я вытянул вперёд скованные руки и рывком поднялся из кресла. Ларды шарахнулись в стороны. "Приятно всё же, что нас здесь уважают",- вспомнилось из песни. Передвигаться вновь пришлось семенящим шагом, насколько позволяла перемычка между ножными кандалами. Ксантка шла за мной до самой двери.
- Ты, правда, ничего про меня не расскажешь?- умоляла она.
Я промолчал. Пусть помучается, может, умнее станет.
В коридоре, по дороге к лифту, меня настигли Викины мысли:
- Серёжка, ну, к чему это ребячество? Ведь убить могут.
- Не могут, я им ещё нужен.
- Случайно могут, в запале. Ты же их лупишь, почём зря. Где же им с тобой справиться? Ткнут сзади электрошокером, включённым на полную мощность, сердце и остановится. Не думаешь обо мне, подумай о наших детях!
- Я о них и думаю. Что я им скажу? Папа попал по своей дурости и беспечности в плен и сидел там тихо, как мышка. Ждал, пока придёт мама и спасёт. Нет, уж. Скажу детям, что я учил жестоких сволочей вежливо обращаться с безоружными и связанными пленными.
- Ты - обормот,- и всхлипнула,- сейчас заплачу.
- Что, что для тебя сделать, родная?
- Пообещай, что будешь смирным до моего прихода.
- Этого обещать не могу, не знаю, что впереди ждёт. Могу только пообещать стараться быть смирным.
- И за что я тебя так сильно люблю?
- Я тебя - за то, что ты не плачешь.
- Ладно, не плачу,- шмыгнула носом,- но ты хорошо старайся.
- Хорошо, буду хорошо стараться вести себя хорошо.
- Иди уж, я буду подслушивать, чем там тебя в блоке "D" встретят. Я тоже иду. По дну океанскому. На красоты подводные смотреть некогда. На всякий случай, сделалась невидимой. Потом поболтаем, у меня к тебе разговор есть. Но надо, чтобы посторонние не мешали.
Лифт полз опять медленно и много дольше. Видимо, третий уровень расположен совсем глубоко. Коридор, ещё коридор и ещё...
Эти бесконечные коридоры напомнили мне о начале моей службы в Корпорации. Господи, "зелёный" охранник... Вспомнился Папа Донован, Билли Адамс...
![Борис Екимов - "Говори, мама, говори..."[рассказы]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
