Дмитрий Самохин - Война на пороге твоем
Я представил огромную космическую империю, где все живут в мире и благоденствии, где растут дети, всегда светит солнце и лишь изредка идут дожди, где распахиваются поля, растет хлеб и зреет виноград… Этот мир был прекрасен! Он процветал… Вдруг на горизонте империи появился враг. Я несколько секунд потратил на то, чтобы вообразить себе подходящий образ. Мне показалось, что лавина кораблей, несущих смерть и разрушение, хоть и неоригинальна, зато близка к истине.
Я наводнил пространство вымышленной Галактики бессчетным количеством кораблей, которые медленно продвигались в глубь империи, выжигая планету за планетой. Гибли люди… Заживо горели дети и женщины… Мужчины поднимали в космос свои корабли, но что могли сделать песчинки с морской волной? Армады неприятеля шаг за шагом захватывали пространство, уничтожая все живое, что встречалось им на пути.
Я задумался. Нарисованная картина выглядела правдоподобной, но как заставить рииегов вмешаться в войну?..
Я вообразил корабль-камень, построенный рииегами. Он двигался по направлению к лавине неприятеля. За ним, не отставая, следовали другие корабли. От них исходила угроза.
Я расплел от кораблей-камней сетку излучений, которая протянулась к войскам неприятеля, сжигая их. Захватчики ничего не могли противопоставить рииегам. Они медленно отступили…
Мыслеобраз повис шаром прямо передо мной. Он искрился и переливался красками и картинами, заключенными в нем. Я схватил шар незримой рукой, размахнулся и запустил его в сторону ближайшей планеты, откуда к «Арго» пришел сигнал-предупреждение. Шар, точно теннисный мячик, пролетел расстояние, разделявшее меня и планету, и погрузился в нее.
Несколько секунд ничего не происходило. Затем планета стала распухать, обретая черты человеческого лица. Оно было мужское, с густой бородой и пронзительными огненными глазами.
— Что нужно тебе, Первопришедший? — обратилась ко мне планета-голова.
Первопришедший?.. Сперва я удивился, а затем вспомнил: у разных народов и рас джантшун называли по-разному. «Первопришедшие» — так называли нас рииеги еще в пору господства джантшун в Галактике. Так они обозначили пришествие в мир разума новой расы — человекоподобных.
— Я пришел с просьбой о помощи, Ушедшие из мира. Я ищу вашей поддержки! — обратился я к бородатому лицу со всем уважением, на какое был способен.
Лицо-планета преобразилось: нахмурилось, закатило глаза, погружаясь в размышление.
— Какую поддержку ты хочешь у нас получить, Первопришедший? — прозвучал голос. — Ты же знаешь, что мы ушли из мира, уступив место Новопришедшим. Какой смысл нам теперь вмешиваться в дела, которые нас уже давно не интересуют и не касаются?
— Если вы не вмешаетесь, то ваше существование окажется под угрозой! — выложил я последний довод.
Лицо-планета печально улыбнулось:
— Что ж, значит таков наш рахат. Мы давно готовы к этому.
Я взвыл от отчаяния.
— Когда-то вы считали себя Няньками молодой Галактики, заботились обо всем живом, что процветало здесь. Вы не позволили бы погибнуть Галактике и всему сущему! — воззвал я к воспоминаниям.
— Все в прошлом, Первопришедший. Мы удалились. Мы слишком стары и не нужны этому миру.
— Сейчас вы нужны! — не сдавался я. — Первопришедшие вернулись. Они угрожают гибелью молодым расам Галактики!
— Первопришедшие сгинули много тысяч лет назад.
— Они вернулись. Они воскресли!
— Как это может быть? — удивилось лицо-планета.
— Долгая история, но это произошло. Без вас нам не справиться!
— Почему ты, Первопришедший, умоляешь нас об этом? — удивилось лицо-планета. — Ведь если твои собратья воскресли, ты должен быть с ними заодно. Почему ты выступил против них?
Я задумался, как ответить бородатому призраку, олицетворявшему коллективное сознание рииегов. Наконец произнес:
— Я не верю, что прошлое можно воскресить. Я считаю, что и среди нас, Первопришедших, далеко не все стремились к всегалактическому господству, как может показаться молодым расам. Потому что… (я вспомнил Ренату и Марка) среди молодых у меня есть друзья, которых я обязан защитить во что бы то ни стало!
— Хм…
Планета-лицо засомневалась. Образ истончился и пропал, чтобы вернуться через несколько секунд. Этих секунд рииегам хватило для совещания.
— Мы отменяем свое предыдущее послание вам. Отправляйтесь к Артерии. Можете произвести посадку. Там вас встретят. Мы не приняли пока решения. Мы размышляем…
Сеанс связи закончился. Я все-таки добился, что нас хотя бы выслушают. Это дорогого стоило… Собрался было вынырнуть в реал, но вдруг уловил присутствие чужого разума в нескольких секторах от себя. Этот разум был пока далеко, но неумолимо приближался. Он что-то жадно искал в пространстве космоса.
Жаждал настигнуть цель… В его дальнейших действиях я не сомневался: разум был голоден, он хотел крови.
Передернувшись, я разорвал контакт даль-связи и… вынырнул в реал.
Стянув с головы шлем, я облегченно откинулся на спинку кресла.
— Как прошли переговоры? — учтиво осведомился Марк. — У нас осталась всего половинка галоминуты, чтобы убраться отсюда.
— Отставить! — рявкнул я. — Бери курс на Артерию.
— Прости, Ларс, я, видно, оглох — куда курс брать? — переспросил Крысобой.
— Артерия — это вот эта планетка! — Я ткнул пальцем в самый крупный шар, вращавшийся вокруг местного солнца. — Нас ждут. Примут достойно. А вот ответа мне пока не дали. Взяли тайм-аут на размышление.
— У нас есть шансы? — спросила Рената.
— Рииеги — непредсказуемые существа. Даже не знаю, какое решение они примут. Когда-то они удалились из космоса, чтобы избегнуть столкновения с джантшун. Уступили место новой расе. Ныне эта раса угрожает существованию всего Разумного Космоса. Но они так долго ни во что не вмешивались… — Я пожал плечами.
— Ларс, ты выглядишь так, словно увидел нечто ужасное! — встрял Марк.
Видимо, мой взгляд ему не понравился. Будто бы я прозрел неутешительное для человечества будущее.
— Нас преследуют, — сообщил я.
— Кто? — вскинулась Рената.
— Гоевинские прихвостни, которым мы задали трепку? — предположил Крысобой.
— Марк, Рената, я не знаю! Не увидел кто. Но мне это не нравится. Я чувствую грандиозную тревогу. От нашего преследователя веет ужасом.
Крысобой и Музыкантская переглянулись и посмотрели на меня с нежностью и сочувствием. Если уж я испугался, значит, на наш след вышло что-то воистину кошмарное.
— Это нечто далеко? — спросил Марк.
— Пока далеко. Оно ищет нас, хотя, мне кажется, не ведает, где нас перехватить. Идет на интуиции. И еше…
Я умолк, перевел дыхание, потом продолжил:
— Мне кажется, это нечто — живое. Не корабль, а что-то огромное.
Мои слова могли испугать кого угодно, только не Крысобоя и Музыкантскую. Они не видели нашего преследователя, не чувствовали его дыхание в космосе. Поэтому могли быть беззаботными и не обращать внимания на мои страхи. Я же должен был подготовиться к встрече с Нечто… Вдруг мне показалось, что однажды мы уже с ним встречались.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Идеальный дипломат — это профессиональный мошенник с благородным сердцем.
В. ШвебелъАртерия была столицей сообщества Рииегов. Гигантская планета, укутанная непроницаемым куполом с отверстиями посадочных и отправочных шахт…
К одной из таких «пещер» приблизился «Арго». Крысобой посмотрел на меня, проверяя, уверен ли я в точности адреса, и направил корабль в «лунку». «Арго» плавно погрузился в шахту и стал медленно спускаться. Экраны отразили темень скальной толщи.
— И куда нам дальше, когда спустимся? — осведомился Марк.
— Обещали встретить, — ответил я.
Вскоре туннель закончился. «Арго» вывалился в залитые светом искусственного солнца небесные просторы. Под нами простирались горные кряжи, изредка перемежаемые болотами и лесами — настолько редкими и изъеденными камнем, что казались миражом истосковавшемуся по зелени путнику. Скалы хранили на себе следы искусственной обработки. Они походили на пчелиные ульи. Крысобой раскрыл рот, чтобы спросить меня, кто нас встречает и почему до сих пор никого не видно, как от купола откололся кусок, напоминавший сталактитовый нарост, и медленно поплыл к нам. Покрутившись перед нашими камерами, сталактит резко ушел вниз, призывно подмигивая хвостовыми огнями. Крысобой посмотрел на меня, хмыкнул и с силой оттолкнул штурвал от себя. «Арго» провалился вниз, следуя за провожатым.
