Артем Тихомиров - Изгои пустоты
Жанна повернула к нему лицевую часть шлема.
– Там, где ты появляешься, рушатся миры, – сказала она. Голос, пропущенный через динамик, слегка искажался.
– Это лишь когда встречаю тебя, – ответил Ален. – Не я заварил эту кашу.
Наемница сидела напротив в стороне, обхватив руками колени.
– Когда мы закончим лаяться?
Ален удивился.
– Ты ли это? Твоим главным развлечением было доставать меня придирками.
Он ощутил идущую с ее стороны свирепую волну.
– Ты явился, чтобы по новой завести эту волынку?
– Нет. – Это был честный ответ.
– А зачем?
– Для начала поблагодари за спасение.
– Я бы сама справилась.
– Угу.
– Ладно. Благодарю тебя, великий, что не дал подпалить шкурку на спине. Доволен?
– Да. Из твоих прекрасных уст даже ругань – высшая награда, – сказал Ален.
– Перестань. Говори, зачем прилетел.
– Есть дело. Предлагают большие деньги. Работы навалом.
– Кто еще будет?
– Пока не знаю. С тобой встречаюсь первой. Но хочу взять наших, только хибранийцев.
– Почему? – удивилась Жанна.
– Хочу быть уверен, что мои тылы прикрыты.
– Странная логика, – заметила наемница. – Считаешь, никто из хибранийцев не в состоянии тебя предать?
– Это вопрос личных предпочтений. Наниматель дал мне свободу выбора, в моей команде будут лишь те, кому доверяю я.
– Ха. Так, значит, мне оказали великую честь.
– Даю тебе шанс свалить с этой помойки, – сказал Ален серьезно. – Мне не нравится, в каком положении я тебя здесь застал.
– Мое дело, – фыркнула Жанна. – С каких пор такая забота?
– Все потом.
– Сколько заплатят?
– Я отдам тебе половину своей доли. – Ален назвал сумму. Жанна подняла забрало, чтобы он мог полюбоваться ее реакцией.
– Ты давно рехнулся?
Наемник вслушался в эфир – и ничего полезного не обнаружил. Пора было выбираться отсюда.
– Идем. Ответ мне нужен сегодня, иначе я улетаю.
Звучало это достаточно убедительно. Жанна могла злиться сколько влезет, но если Джер решает, спорить бессмысленно.
Они выбрались из коллектора и направились в сторону мотеля, расположенного в центре Платформы Четыре. Там у наемницы имелась небольшая нора, где она всегда могла остановиться, если не хотела идти в казармы.
Робот-консьерж сверил ее данные с базой и открыл дверь. Наемники вошли в пустынный коридор, поднялись на второй этаж.
– Официально я уволилась из Службы Охраны семь месяцев назад, – сказала Жанна, входя в бокс. Он был прямоугольной формы и разделен на две половины. Вторая половина тоже делилась пополам, и в одной располагалась душевая кабина. – Это была идея начальства. С другой стороны, мне до смерти надоела эта канцелярщина. Сам знаешь, командовать отделом и держать руку на пульсе всего… Не-ет, спасибо. Я продаю свои боевые навыки, а не лазерную ручку. Что я, чиновник? Короче, после увольнения я стала вроде частного агента, трудилась на этой ниве все эти месяцы, выполняла частные заказы, получала зарплату от СО и гонорары от клиентов. Работа, в общем, мелочовая, но главное не это – местный криминал должен был видеть меня. В мою же задачу входило показать мою готовность к сотрудничеству.
Ален Джер положил оружие на столик и уселся в кресло.
– Работа под прикрытием.
– Ага. Она самая. – Жанна принялась снимать броню, сегмент за сегментом. – Я строила из себя обиженную девочку, владеющую множеством секретов. И по легенде эта девочка не прочь была продать кое-какие из этих секретов заинтересованным людям. Бурак – правая рука Комга Бэя, он держит практически все трущобы, занимается контрабандой, в том числе живым товаром. Служба Охраны не может подобрать к нему методов – я должна была предпринять попытку номер… А, не знаю. Неважно.
– И тебя раскрыли, – сказал Ален.
Жанна бросила на него злой взгляд.
– Не ерничай.
– Не думаю.
– В общем, день за днем я крутилась под носом у Комга Бэя и его подручных. Надо было показать, насколько я зла на Службу Охраны. Мое начальство через своих агентов организовало утечку информации. Дескать, меня уволили и едва не посадили – я была плохой девочкой. Надо было сделать так, чтобы мое желание отомстить перевесило мои подвиги на правоохранительной почве. – Жанна избавилась от брони, оставшись в облегающих бриджах и топе. Ален хорошо помнил это сочетание женственности и тренированности. – В общем, они вышли со мной на связь. Предложили большие деньги за информацию внутреннего пользования. Я дала инфу. Они проверили – все сработало. Второй заказ касался кодов доступа к хранилищу с оружием. И здесь сработало. Пришлось подарить Бэю возможность разжиться хорошими стволами. Но вот третья сделка провалилась. Думаю, в СО завелся «крот». Видимо, он меня и слил. Мы с Бураком всегда встречались в «Антее», в этот раз тоже. Пришла я туда с Иданом, которого представила в качестве нового кандидата. Тут и началось. Ни с того ни с сего Бурак окрысился, перевернул стол, вытащил ствол. Моя ошибка – думала, заболтаю ублюдка, но он пальнул в Идана и убил наповал, скотина. Тут же его люди, сидевшие рядом, достали пушки, а мне пришлось укрыться. – Она бросила взгляд в сторону Алена. – Надеюсь, ты не врешь.
– Насчет чего?
– Насчет работы. Проклятье. Надо валить отсюда… хотя я потеряю кучу бабок.
– Возместишь. Ты мне нужна. – Ален старался выглядеть хозяином положения.
Жанна состроила скептическую мину, сбросила одежду и голая отправилась к душевой кабине.
– Эй, не желаешь освежиться?
– Нет.
Зажурчала вода, наемница залезла под нее. Ален видел гибкий силуэт за матовым стеклом. Матовым оно было недостаточно, чтобы что-то скрыть.
Наемник ощутил груз множества световых лет, которые он преодолел за последнее время в полном одиночестве.
В номере нашлось, что выпить, и Ален налил полный стакан холодного дикса[11].
– Почему ты осталась? – спросил он громко, пересиливая шум воды. – Деньги? Неужели нигде больше не было работы?
– Деньги, – подтвердила Жанна. – Больше, чем обычно.
– Зачем?
– Тебе не надо знать.
– Я мог бы навести справки.
– Только попробуй.
Ален разглядывал, как Жанна намыливается.
– Ну, твое дело. Так ты полетишь со мной?
Она выглянула, вся в облаках горячего пара.
– Считай, что я возвращаю тебе долг. Меня бы прихлопнули в «Антее».
Ни за что не признается.
– А что будешь делать со своим начальством?
– Ерунда. Я ведь уволенная. Все данные удалены из баз.
– Как же «крот» тогда тебя сдал?
– Это кто-то, кого я знаю. Знала. Теперь мне плевать, – отозвалась Жанна, – пусть сами расхлебывают это дерьмо… Может, это Идан напортачил. Парнишка был, что ни говори, скрытный, но мотива я не вижу. Так и так на Авае мне больше нечего делать.
– Уходишь с легким сердцем.
– А что? Рыдать? Не дождутся.
– Ты как будто рада, что я прилетел, – заметил Ален.
Жанна фыркнула.
– Знаешь, лучше твоя рожа, чем Бурака или Бэя. Чем быстрее я смотаюсь отсюда, тем лучше.
Вытираясь, он вышла из душевой кабинки и остановилась напротив него. Ален видел тот же самый высокий лоб, серые глаза и коротко стриженные рыжие волосы.
– Одинокий звездный странник… – с сардонической ухмылкой сказала наемница. – Ты смотришь на меня, словно голодный нищий на кусок сочного бифштекса.
Ален со стаканом дикса вернулся в кресло. Они подкалывают друг друга, словно не расставались и не имели никаких претензий.
– Хочу есть. – Взгляд Жанны потух, и если у нее были какие-то намерения, она от них отказалась. Ален радовался, что увидел ее наконец в одежде.
Насчет еды он не возражал. Бои всегда подстегивали его аппетит.
Неизвестное пространство. Рашдан. Цитадель.
Жилой сектор для фоорхал, келья Фаннура Грифа
Каменный сад предназначался для медитаций, но в последнее время Фаннур предпочитал запираться в собственном жилище. Он выключал свет и погружался внутрь себя, стремясь отыскать во тьме ответы на мучительные вопросы.
Его разговоры с другими «призраками» поначалу носили отвлеченный характер. Слово тут, слово там, крошечные зерна сомнений, вопросы как бы невзначай… так Фаннур прощупывал почву и искал единомышленников. Он отлично умел чувствовать настроение и помыслы собеседников. Со временем Гриф открывал для себя много неожиданного. На поверку многие шаари оказались слишком предсказуемы и внушаемы, и ничего удивительного. Их сила – убежденность и приверженность Учению Хэтар – были одновременно и их слабостью. Конструкция, казавшаяся незыблемой в веках, имела множество изъянов. В какой-то момент Фаннур понял, что, если методично давить на болевые точки, можно обрушить ее.
