Юрий Брайдер - Особый отдел
— Всё это мне очень не нравится, — с расстановкой сказал Кондаков. — Против нас работают какие-то доселе неведомые, но, похоже, весьма могущественные силы.
— Вернее, это мы работаем против них, — поправил его Цимбаларь.
— Тем более… Эх, надо было вовремя уходить на пенсию! И почему мне всегда не везёт?
— Это. Пётр Фомич, вопрос сугубо риторический, — сказал Ваня Коршун. — Типа, ах, зачем я на свет появился… А теперь, когда все высказались, пора бы выслушать и меня.
— Ой, Ванечка, прости! Как-то мы совсем заболтались. Рассказывай, пожалуйста.
Все умолкли, выжидающе уставившись на лилипута.
— Весь вчерашний день и половину ночи я убил на то, чтобы войти в доверие к тамошней маргинальной молодёжи, — начал Ваня, прихлёбывая целительный чай. — Пришлось и травкой угоститься, и самому угощение выставить. Интересная, конечно, публика. Одна малявка в меня просто влюбилась. Я бы её, честное слово, удочерил, если бы она на игле не сидела.
— Ничего страшного, — сказал Цимбаларь. — Сейчас это поправимо. Курс лечения — тридцать тысяч баксов.
— Всего-то? Да за такую сумму я лучше бригаду снайперов найму, которые всех наркодилеров в округе перещёлкают… А теперь слушайте, что я выяснил. Те школьники-прогульщики, которые первыми обнаружили труп, к убийству совершенно непричастны, хотя некоторые подозрения у меня сначала имелись. И не раздевали они мертвеца. Ребята оттуда сами, как ошалелые, убежали. Напугал их не труп, а тот, кто возле него находился. Вернее, было там сразу несколько человек, но они рассмотрели только одного.
— Вот так новость! — воскликнул Цимбаларь. — Почему они об этом милиции не рассказали? Или, на худой конец, родителям?
— Сейчас узнаете… В подвал пацаны проникли не через дверь, а через котельную. Там дырка имеется замаскированная, про которую взрослые не догадываются. Заслышав подозрительный шум, ребята решили, что кто-то здесь занимается любовью, и стали потихоньку подкрадываться. Ну и, естественно, нарвались. Какой-то тип застал их врасплох, сначала слегка отдубасил, а потом велел забыть всё, что они в подвале видели. И для острастки ткнул носом в мертвеца. Это, мол, и с вами будет, если проболтаетесь. Такой урок ребятам до конца жизни не забыть. Вот почему они молчали, как партизаны, а про труп в подвале только через день сообщили.
— Хорошо хоть, что их самих не убили, — вздохнула Людочка.
— Через день, говоришь, сообщили… — задумался Кондаков. — Значит, мертвеца в подвал ещё тёпленьким доставили.
— А как тот человек выглядел? — поинтересовался Цимбаларь. — Они его приметы запомнили?
— Смутно. Но дружно утверждают, что этот типчик был из бандитской среды. И разговорчик соответствующий, и все пальцы в наколках. Голова бритая, лоб низкий, лицо обыкновенное, хотя, как они заявили, очень страшное.
— Хороши приметы! — помрачнел Цимбаларь. — Надо этих ребят в оборот взять. Пусть фоторобот составят. А память я им освежу, не сомневайтесь.
— Вот это я бы не советовал, — в голосе Вани появилось что-то зловещее. — Со своей клиентурой я привык разбираться сам и в указчиках не нуждаюсь. Сверх того, что я узнал, не выведает даже детектор лжи. Незачем ребятишек зря беспокоить. Они и так страха натерпелись. А того бритоголового мы по другим приметам разыщем. Все его наколочки мне ребята здесь изобразили. За достоверность ручаются.
Ваня протянул вперёд правую руку, которую до этого держал под столом, и все увидели, что его пальцы и тыльная сторона ладони покрыты мелкими рисунками, сделанными обыкновенной шариковой ручкой.
Установилась напряжённая тишина, нарушаемая только сопением Кондакова да жужжанием недавно ожившей мухи.
— Сейчас этой блатной романтикой кто только не увлекается, — сказал Цимбаларь, но, присмотревшись повнимательней, добавил: — Хотя тут, похоже, всё сделано по понятиям.
— Вроде того, — нацепив на нос очки, подтвердил Кондаков. — Фраер на себя такой багаж не возьмёт. Ему не то что в зоне, а в любой забегаловке руки по самое не могу оторвут.
— Богатая биография была у человека, — присвистнул Цимбаларь. — Вот эта змея, обвивающая меч, означает, что он был осуждён по бывшей сто второй статье. Убийца, значит.
— А череп на фоне решётки есть знак того, что владелец татуировки сидел в крытке, — сообщил Кондаков.
— Такой знак обычно подтверждается ещё погоном на плече, — добавил Цимбаларь. — На безымянном пальце тоже серьёзная наколочка. Крест в ромбе — признак отрицалы.
— Или авторитета зоны… А вот что такое крест со звёздочкой, даже я не знаю. Не просветишь?
— Был в дисбате, — объяснил Цимбаларь. — Ты лучше подскажи, что может означать косой крест в овале?
— Возможно, побег, — предположил Кондаков.
— Нет, побеги иначе рисуются… Ну да ладно, что там ещё имеется? У тебя ведь, в отличие от нас, четыре глаза…
— Пять крестиков на костяшках пальцев — пять ходок в зону. А вот эти буковки на крайних фалангах — имя или кличка… То ли Гоша, то ли Гога… не разобрать.
— И без того информации предостаточно. — Цимбаларь заметно повеселел. — Нам нужно искать человека по имени Гога или Гоша, загоравшего одно время в дисбате, впоследствии осуждённого за убийство, отбывавшего срок в тюрьме особого режима, в местах заключения ставшего авторитетом, а всего имеющего пять судимостей. Жаль, что вдобавок ко всему он не указал год своего рождения.
— Возможно, год рождения был выколот на левой руке, — сказал Ваня. — Левую руку ребята не разглядели. Говорят, она была в перчатке.
— Почему в перчатке? — насторожился Цимбаларь. — Ведь в ту пору уже тепло было. А может, этот фантомас бритоголовый левую руку вот так держал? — он неестественно вывернул локоть.
— Не в курсе… Но орудовал он только одной правой рукой, это ребята хорошо запомнили.
— Да знаю я этого чёрта безрогого! — воскликнул Цимбаларь. — Никакой он не Гоша и не Гога, а Гоба. Сергей Гобашвили! И на мизинчике у него не косой крест, как нам показалось, а скрещенные кинжалы — отличительный знак бандита кавказской национальности,
— Но ведь ребята говорили, что лицо у него было самое обыкновенное, — засомневался Ваня. — Грузина со славянином они бы не спутали.
— Да он такой же грузин, как я швед, — отозвался Цимбаларь. — Родился и вырос в Сызрани. Служил действительно на Кавказе. Там и с преступным миром связался. Левую руку потерял во время неудачного налёта на банк. Сейчас у него протез.
— Если тебе всё известно, то какие могут быть разговоры! Выясним через паспортный стол адрес этого Гобашвили и поехали его брать, — предложил Кондаков.
— Не так всё просто. В розыске он. Уже с год. Бежал с этапа, убив своего соседа по вагонзаку и тяжело ранив двух конвоиров. И это, заметь, с одной рукой.
— Да, зверь серьёзный, — задумался Кондаков. — Но всё же уголовник Гобашвили как-то не вяжется с миной, сделанной из никому не известного вещества.
— Вот мы про эту связь у него и спросим! Ребятишки нас на Гобу вывели, а Гоба ещё на кого-нибудь укажет. В этом наша работа и заключается — упорно тянуть ниточку.
— Нужную ниточку! Ане первую попавшуюся…
Как бы подводя итоги, Цимбаларь сказал:
— Сейчас мы все разбежимся. Мы с Петром Фомичём будем искать Гобашвили по своим каналам, Ваня — по своим. Людочка должна собрать информацию обо всех обезглавленных трупах лет за пять. А ещё лучше — за десять. Связью пользоваться как можно меньше. Не исключено, что кто-нибудь уже следит за нами. Не зря ведь Горемыкин удрал в Непал.
— Сейчас он, наверное, поддерживает с нами телепатический контакт, — сказала Людочка.
— Это сколько угодно! — махнул рукой Кондаков. — От телепатических контактов детей не бывает.
— Религиозные каноны утверждают обратное, — заметил Ваня. — Неужели ты собираешься оспорить факт непорочного зачатия?
— Разговор опять пошёл по накатанной колее, — зловещим голосом произнесла Людочка и вооружилась столовым ножом. — Предупреждаю, я за себя не отвечаю.
— Ох, извини, — стал оправдываться Ванечка. — Я совсем не тебя имел в виду. Но если придерживаться истины, вчера имел место факт благовещения. И роль архангела Гавриила досталась полковнику Горемыкину…
Уже в прихожей Людочка спросила Цимбаларя:
— Ты, как я понимаю, в татуировках разбираешься?
— Более или менее. Но до Петра Фомича мне ещё далеко. Он в этом деле настоящий профессор.
— А что такое? — навострил уши Кондаков.
— Поинтересоваться хочу, — смущенно улыбнулась Людочка. — Я с подружками однажды загорала на нудистском пляже и видела там мужчину, у которого на ягодицах были изображены дверные ручки. Что бы это значило?
— То же самое, что рельсы со шпалами на женском лобке, — без запинки ответил ветеран правоохранительных органов. — Иначе говоря, предложение заходить и заезжать. На соответствующем транспорте, естественно…
![Игорь Дравин - Твари погани[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)