Андрэ Нортон - Изгнанники звезд
Я не была уверена, что им удастся долго пробыть в таком состоянии. Предусмотрительность подсказывала, что я должна где-нибудь спрятаться и оставаться там до тех пор, пока не узнаю, что же здесь произошло. Должно быть, с какого-нибудь места в долине так же наблюдали и за мной.
Я попробовала применить мыслепоиск и обнаружила, что он крайне ограничен и истощён, моя борьба забрала слишком много энергии. Поэтому я не отважилась при помощи его прощупать местность на большом расстоянии. В настоящий момент мои способности ограничивались пятью чувствами, заложенными в моём теперешнем теле.
Хотя меня и расстроило, что я могу положиться только на возможности глассии, я ослабила бдительность и контроль над своим телом и подняла голову, чтобы нос мог улавливать запахи, и слушала настолько чутко, как могла, вглядываясь в тени, как только позволяло зрение. Глассия — не ночной зверь. Он видит ночью, вероятно, не намного лучше человека. Но тёмные силуэты флиттеров и «Лидиса» на светло-сером песке были хорошими ориентирами. Если мне удастся добраться до скалистой стены, в ней легко найдётся место, чтобы спрятаться. Я присела в тени флиттера Патруля и рассчитала маршрут по наиболее тёмным местам.
Может быть, я напрасно тратила время, и долина не находилась под наблюдением, так что я могла достаточно свободно передвигаться. Но это было бы слишком хорошо. Поэтому я устремилась к скале с предельной скоростью и сноровкой, на какую только было способно моё тело, настороженно вслушиваясь в любой звук, который мог бы означать, что меня обнаружили.
Я быстро нашла расщелину, в которую, как мне показалось, можно спрятаться. Она была такая узкая, что в неё пришлось вползать спиной вперёд. В расщелине я припала к земле, положила голову на лапы и больше не спускала глаз с корабля и двух флиттеров.
Облака чуть-чуть разошлись, стали видны звёзды, но луны не было. С горькой тоскою вспомнила я яркое свечение Сотры, которая давала свет Йиктору, наполняя ночь мерцающим великолепием.
Но где же звёзды, которые должны сиять надо мной? У животного угол зрения изменён и расстояния искажены. Звёзды светили, как прожектора! По крайней мере, нижние над горизонтом точно были искусственными огнями и ярко светили на дальнем конце долины. Я насчитала их три. Где-то там находился тайник, в котором мы спрятали наш груз. Пока экипаж корабля и спасатели пойманы в ловушку, таинственные силы, которые, по моему мнению, и были причиной всех наших бед, пытались выкрасть сокровища!
Обнаружив огни, я уловила ещё и вибрацию, доносящуюся сквозь скалы. В долине по-прежнему не было видно ни малейшего движения, никаких намёков на наблюдателей. Возможно, те, кто устроил эту ловушку, были настолько уверены, что держат нас в своих сетях, что даже не выставили постов. Я вслушалась. Мне совсем не хотелось делать то, что представлялось необходимым, а именно — пойти, проверить моё предположение и убедиться, действительно ли сокровища крадут. Нужно было посмотреть, кто это делает. Но страх приковывал меня к кажущейся безопасности укрытия — расщелине, оставить которую выглядело величайшей глупостью.
Я не была привязана к «Лидису». Не была я и Вольным Торговцем. Крип, Крип Ворланд — да, именно он был той нитью, что связывала нас. И я не хотела её рвать. Но остальные… Однако Крип был связан с ними ещё более тесными узами, а потому и я была связана с судьбой корабля, хотела я того или нет. Если бы глассия могла вздыхать, я бы вздохнула, когда с неохотой покидала мой оплот безопасности. Опять я начала пробираться вдоль подножия скалы, используя каждое прикрытие.
Когда мы с Крипом обследовали эти места, то выбирали пути, подстраиваясь под его человеческое тело. Но я-то могла гораздо быстрее преодолеть это расстояние, потому что мои сильные лапы лучше приспособлены для карабканья по скалам, испещрённым разломами и щелями. Я обошла скалу, пока не выбрала место, которое, как мне показалось, находилось на одной линии с огнями, и отсюда стала взбираться наверх. Моё тёмное тело было совсем незаметно на поверхности скалы, а светлые пятна песка я старалась обходить стороной. Как я и думала, мои лапы быстро находили выступы и расщелины в скале, ловко цепляясь за них.
По скале я поднималась быстрее, чем кралась по земле, и уже через несколько минут была на вершине. С этого удобного места нетрудно было убедиться, что мои подозрения оказались правильными лишь частично. Три прожектора, так ярко светившие в ночи, действительно находились в том месте, где Фосс и остальные наивно полагали, что надёжно спрятали груз. Хотя удалить ту часть скалы, что закрывала вход в тайник, по-видимому, было нелегко. По вибрации в скале и слабому жужжащему звуку, который теперь уже можно было уловить, я поняла, что скалу долбят каким-то механизмом.
Наблюдая затем, что происходило невдалеке, я не сразу осознала, что нахожусь совсем рядом от не менее опасной силы, и вновь луч неведомого происхождения одним своим краем задел меня. Я почувствовала удар неимоверной силы. Окажись я в области большей его интенсивности, вероятно, меня бы просто смело в долину.
Это была практически чистая энергия, причём такой мощи, что луч становился почти невидимым. И это была мысленная сила! Она достигала такой концентрации, что раньше я бы ни за что не поверила, что такое возможно. Такой не достигали даже наши Старейшие, когда объединяли свою энергию для какого-нибудь действия. Я не сомневалась, что именно эта сила покорила сознание людей внизу. Но теперь я была уже предупреждена и спряталась в кокон своих защитных сил, а потому могла обойти эту опасность и не угодить снова в ловушку. И ещё я знала, что непременно должна найти источник этой силы.
Вторично повстречаться с этим смертельным лучом у меня не было желания, но, чтобы проследить его, следовало поддерживать контакт с ним. Я ограничилась небольшими касаниями границы луча, избегая непосредственного контакта. Луч привёл меня к нише в скале. Ни на самой скале, ни вокруг неё света не было. Я несколько раз раскидывала мыслепоиск, прежде чем обойти эту нишу и приблизиться к ней с тыла. В нише было очень темно, и что бы в ней ни находилось, это располагалось где-то глубоко внутри.
Наконец, собравшись с силами, я начала карабкаться по гребню, убедившись прежде, что единственное отверстие ниши выходит на передний склон скалы. На животе, попластунски, я подползла к нише, наклонила сверху голову, надеясь, что луч не заполняет всего отверстия ниши, и через некоторое время смогла увидеть то, что находилось в ней.
Сначала мне показалось, что там темно. Но вскоре в чрезвычайно узком пространстве щели я заметила слабое мерцание, достаточное, однако, чтобы обнаружить обитателя ниши. Взглянув из крайне неудобного положения «вверх ногами», я, потрясённая, чуть не скатилась со скалы.
Передо мной в глубокой тени медленно проявлялось лицо… Лишь овладев собой, я смогла сконцентрироваться на его застывших зловещих чертах. Глаза незнакомца были плотно закрыты, лицо ничего не выражало, будто он спал. Тело этого человека было заключено в короб, закреплённый так, чтобы лицо смотрело в долину. Короб был покрыт инеем, и только часть его, закрывавшая лицо, оставалась прозрачной. На лице совсем не было волос — даже бровей и ресниц, а кожа казалась бледно-серой.
На стенке короба перед спящим (мне показалось, что это был именно мужчина), находилась прозрачная панель, напоминавшая кристалл, вмонтированная в широкий металлический каркас, местами покрытый маленькими цветными пятнышками, цвет которых я не могла точно определить.
У основания короба лежал ещё один прибор. И хотя спящий (если он спал) не напоминал мне никого из виденных ранее, тот прибор в его ногах был мне знаком. Всего несколько дней назад я видела, как подобный работал на «Лидисе». Это был усилитель связи. Такой же собрал Корд, чтобы подать сигнал о помощи.
Увидев его, я смогла сделать лишь один вывод. Мысленный заряд выходил из тела в коробе и усиливался, проходя через селекторный передатчик. Нахождение его здесь имело, по-видимому, единственную цель — держать Крипа, людей Патруля и весь экипаж «Лидиса» в рабстве. Если я смогу каким-нибудь образом разъединить этот прибор или ослабить поток энергии, они смогут освободиться.
Со спящим в коробке я ничего поделать не могла. У меня не хватило бы сил, чтобы справиться с ним. Его очень плотно задвинули в нишу. Мои глаза уже привыкли к очень слабому свечению, исходящему из каркаса, и разглядели, что скала выдолблена как раз под размер короба и крепко держит его в одном положении.
Поэтому до источника мысленного рабства я добраться не могла. Совсем другое дело — усилитель. Я хорошо помню, с какой осторожностью устанавливал Корд прибор, столь похожий на этот, на «Лидисе». Его постоянные предупреждения, что малейшее сотрясение может преломить луч, надоели всем. Эту задачу мне и предстояло сейчас осуществить. Я очень устала от битвы с силой, пытавшейся подчинить мой мозг, и потому тело давно уже посылало сигналы об истощении ноющих мышц, неимоверно уставших конечностей.
