Артур Сатаркулов - Вектор Чернобыля
Сиплый всхлипнул. Заплакал. На вид такой суровый, а плачет. Не исковеркала его еще Зона. Я когда собирался в свою третью экспедицию в Зону, своими глазами увидел, что она с человеком сделать может. Наша группа стояла у вертолетной площадки, ждала транспорт. Когда вертушка приземлилась, из нее буквально выгрузили несколько военсталкеров и моих «коллег по цеху». У некоторых был сумасшедший взгляд, двое выглядели глубокими стариками, третье вообще что-то мямлили себе под нос, закатив глаза. А один, как я слышал потом, вообще потерял чувство жалости и сострадания и разучился говорить. Жуть. И это после первого выхода в Зону! Правда, работала эта группа с северной стороны Янтаря, изучала псионическое излучение. У нас потом судачили, что именно из-за него у них «мозги набекрень повернулись».
От воспоминаний меня оторвал Сиплый, протягивая бутылку с водкой и кусок хлеба.
— Выпей. За Варнаву… это… Еще разок помянем… Хороший был сталкер.
Мне пришлось хлебнуть водки. Гадость, конечно. Не люблю я водки. Организм не принимает. Передал бутылку весельчаку Вахтангу, который сейчас сидел и, по всей видимости, глотал слезы. Дальше очередь дошла до Молчуна. Он осушил бутыль почти до дна.
— Чтобы тебе хорошо лежалось, Варнава. Я не забуду, как ты меня тогда из «горячего пятна» вытащил.
Молчун допил остатки водки. На душе было паршиво.
Глава 3. Первая Ходка
Где-то через неделю, когда сталкеры подлатали свои раны, мы покинули дом на болоте. Отошли от него уже солидно, когда Сиплый вдруг сказал:
— Ну, считай, что началась твоя первая ходка. И по праву первой ходки ты идешь первым, — сказал Сиплый. Я смущенно посмотрел на него.
— Иди впереди, не стесняйся. Не забывай болты покидывать, да на детектор смотреть. Под ноги поглядывай, а то на болоте мало ли какая гадость может выскочить, — наставлял меня Сиплый.
Я послушно возглавил «шествие». Напоследок кинул взгляд на видневшийся вдалеке домик Доктора. А ведь мы с ним так и не попрощались. И тут же осадил себя — в Зоне не прощаются.
Уже по привычке проверил «боллер» в кобуре, поудобнее перевесил «сточетверку» на плечо, щелкнул селектором, переводя оружие на одиночные выстрелы. Детектор аномалий снова угнездился на запястье, КПК «сидел» в кармашке, болты в мешочке на поясе. Пошли. Молчун неодобрительно посмотрел на мою амуницию. Завидно ему, что ли? Наверное. На мне-то армированный научный полускафандр (так как шлем я сжег в аномалии) высокой степени защиты с компьютеризированной системой жизнеобеспечения и замкнутой системой дыхания, новейший «АК-104МП» с оптикой и возможностью превращения как в легкую снайперскую винтовку, так и в ручной пулемет, детектор аномалий, какого не было ни у военных, ни у сталкеров. А у него был какой-то автомат типа «МР-5», простой сталкерский комбез, латанный-перелатанный детектор и старенький противогаз. У других моих спутников экипировка была несколько солиднее: на Сиплом был бронник, навроде того, что использовали военсталкеры, только сверху на него был накинут разгрузочный жилет, где были рассованы по карманам запасные магазины к его «калашникову» и гранаты для подствольника; у Вахтанга, облаченного, как я понял, в усиленный костюм химзащиты с бронежилетом и кевларовыми пластинами, из оружия был дробовик, вроде бы «винчестер», а на поясе висел патронташ. Я решил послать Молчуна и его зависть на время куда подальше и двинулся вперед. Шли цепочкой, один за другим, уже несколько часов. Болота уже кончились. Скорее всего, мы снова вышли к кордону, но уже с другой стороны. Мои спутники постоянно вертели головами чуть ли не на 360 градусов, стволы их оружия непрерывно выписывали какие-то сложные фигуры. Я не разделял их беспокойства. И зря. Первого выскочившего на нас кабана я просто прозевал, зато сталкеры встретили его дружным огнем. Вахтанг несколько неудачно выстрелил из своего доробогана и отдача чуть не отшибла ему плечо. Зато Молчун методично поливал огнем мутанта, не давая ему приблизиться, а Сиплый выпустил скупую очередь кабану прямо в рыло. Я же только успел вскинуть автомат и перевести селектор на непрерывный огонь, когда кабана порешили. А вот с выходом на сцену товарища убиенного животного настал мой звездный час. Хитрец выскочил с направления, противоположного тому, откуда появился первый кабан, а я пока поворачивался, оказался смотрящим в его сторону. Поэтому первая же очередь, выплюнутая моим автоматом, попала точно в цель. Однако кабан продолжал бежать, устрашающе выставив бивни, сантиметров наверное двадцать-двадцать пять в длину. От топота его копыт дрожала земля, глаза треугольной формы горели адским пламенем, из рыла вырывались струйки пара, а жесткая щетина на груди кромсала чахлую травку. Мне стало страшно. Я судорожно сдавил спуск и зажмурился. Руки судорожно дрожали, приклад бешено толкал плечо. Я открыл глаза. Чуть ли не у самых моих ног лежал здоровенный кабанище, больше сейчас походивший на дуршлаг и фарш в нем одновременно. Созерцать работу моего «калашникова» мне не позволил новый шорох в близлежащих кустах. Я судорожно снял рюкзак и стал копаться в нем в лихорадочных поисках нового магазина. Третий кабан выскочил прямо на Вахтанга, который не растерялся и с холодной точностью всадил в зверя несколько зарядов дроби. Я к тому времени все-таки нашел запасной магазин и вставил его в автомат. Попутно захватил еще одну, чтобы не рыться потом в рюкзаке. Четвертого «гостя», наверное, самого крупного и свирепого из всех, встретили коллективным огнем. Бесспорно, он был самым живучим. Мы полностью расстреляли магазины, Вахтанг же к этому времени сноровисто запихивал патроны в свой дробовик, а кабан, словно паровой каток, у которого вместо пара хлестали струи крови из разорванной холки, мчался на нас, выставив вперед чудовищные бивни. Временип на перезарядку не оставалось. Я попятился назад, бросил автомат и достал «сильверболлер». Наскоро прицелился и начал стрелять, стараясь попасть ему прямо в рыло. Мутант как бы споткнулся в воздухе, его копыта подогнулись а бивни воткнулись в землю. Финальным событием забега сего представительнейшего представителя местной фауны явился выстрел Вахтанга, одновременно ставший финальным событием в жизни этого кабанчика-марафонца. Я стоял и оцепенело смотрел на агонизирующее животное. Меня ударил по плечу Сиплый:
— Не стой на месте. Подбирай оружие, пошли дальше, а то сейчас гостей может сюда набежать… Давай, шевелись.
Я поднял с земли свой автомат, сменил магазин, про себя отметив, что больше боеприпасов к автомату не осталось, перезарядил «боллер» и пошел дальше.
* * *— Смотрите, что за штука! В первый раз такую вижу! — радостно воскликнул Молчун. А я-то думал, что этот хмурый субъект и улыбаться толком не умеет, не то чтобы радостно восклицать. Предметом столь бурных эмоций Молчуна оказался овальный предмет, скорее всего артефакт, вокруг которого воздух слегка дрожал. И это почему-то мне не нравилось. И я вдруг вспомнил из бывшей своей «ученой» жизни, что один артефакт, очень похожий на этот, изучали в соседней с нашей лаборатории. Изучение кончилось тем, что исследователи поголовно умерли от какой-то жуткой разновидности аллергии, а продолжать работы с этой гадостью пришлось нашей группе. Естественно, за существенную прибавку к зарплате. Изучали мы довольно долго, не снимая противогазов — артефакт выделял какой-то газ, вызывающий жуткую аллергию. Ничего толком полезного мы не «наизучали», эту штуку просто пришлось консервировать, а то бы она выкинула какой-нибудь фортель и всему персоналу пришлось бы некоторое время ходить в противогазах. Зато вояки живо заинтересовались этим газом. Новое оружие массового поражения. Давили на нас, заставляли продолжать эксперименты: мол, надо повышать обороноспособность державы! Пришлось. В нашем Институте Физики и Продвинутых Боевых Технологий этим-то и занимались — приспосабливали к «повышению обороноспособности» все, чего можно и чего нельзя.
…Вахтанг уже снимал с пояса контейнер, Молчун прокидывал болтами область вокруг артефакта, Сиплый готовил перчатки и пакетики-маркеры.
— Всем назад! — заорал я. — К этой штуке без противогаза подходить нельзя!
На меня сначала посмотрели, как на психа, потом, видимо, смекнули, что к чему и почему и послушно натянули противогазы.
— Дайте-ка я лучше сам, — сказал я, — с этой штукой я уже знаком.
Три пары глаз удивленно смотрели на меня из-за стекол противогазов. Мол, нашелся тут герой-самоубийца.
Я еще раз проверил свой противогаз, перевел кран подачи воздуха на фильтрующий патрон высокой степени очистки с гиперактивным поглотителем. На руки натянул перчатки, взял у Вахтанга контейнер и отправился, так сказать, в путь. Присел, взял в руки артефакт. Струи газа, испускаемые артефактом, стали гораздо мощнее. Я решил про себя назвать его «дымовой шашкой». Вдруг у меня запершило в горле, заслезились глаза, зачесалось в носу. Черт, видать, противогаз где-то травит. Да нет, не может, я же всю систему сам проверил. Между тем, дышать становилось все труднее, в носу чесалось, глаза слезились. В ухе совершенно неожиданно раздался писк системы жизнеобеспечения скафандра, оповещающий о превышении концентрации вредных веществ во вдыхаемом воздухе. Мать, да я и без вас знаю! В ухе снова раздался какой-то звук. Опять система жизнеобеспечения: «Внимание! Концентрация вредных веществ во вдыхаемом воздухе превышена в 35 раз! Рекомендуется перейти на дыхание от кислородного баллона». А вот это уже дельное предложение! Только я поступлю лучше. Бросил артефакт на землю. Газ вырывался из артефакта и без того жухлая трава вокруг него сморщилась и приобрела оранжевый цвет. Хреново. Наощупь, насколько это возможно в перчатках, достал из рюкзака баллон с кислородом и фильтр. Я перекрыл подачу очищенного воздуха и перевел воздухоснабжение на кислородный баллон. Так. Теперь надо перекинуть шланг фильтра на катализатор, расположенный на обратном конце кислородного баллона. Замкнуть систему. Катализатор разложит продукты дыхания до отдельных составляющих, специальный активный слой выделит кислород, а встроенная насосная система закачает его в баллон. Я стал свинчивать шланг с фильтра. Артефакт дымил как труба ТЭЦ, только дым был зеленым. Весело. Свинтил, наконец, фильтр. Ешкин кот! Поглотитель внутри патрона окислился, побурел, фильтрационный слой стал зеленым и местами продырявился. Мне стало страшно от одной только мысли, какой химический состав имеет этот газ. Перекинул шланг на выходной клапан маски противогаза, резко выдохнул и тут же подсоединил к разъему на баллоне, завинтил. Все. На баллоне мигнул диод, оповестив меня о том, что катализ идет, проблем нет, дышать можно спокойно и много. Я вернулся к артефакту. Травы вокруг него теперь не было вообще — выжгло. Только голая, желтоватая земля. Я с трудом запихнул эту гадость в контейнер. Обернулся, чтобы сказать товарищам, что все в норме. Черт… Трое сталкеров лежали на земле и корчились в муках. Черт, значит, отравились. Черт! Черт! Черт! Я бросил контейнер с артефактом, молнией рванул к задыхавшемуся Сиплому. Надо снять с него и остальных противогазы. Нет, нельзя! Зеленоватый газ еще не рассеялся в воздухе, он клубился, стелился на землей, выжигая траву, закручивался в спирали, становился щупальцами, которые жадно стягивались вокруг артерий жизни, перекрывая им кислород… Матернувшись, потащил Cиплого в сторону, туда, где вроде бы не было ядовитого газа. Тяжело. Сорвал с него маску. Вернулся за Вахтангом. Тот, кажется, уже не дышал. Черт! Все равно потащил. Да нет, дышит, но слабо. Отек дыхательных путей, наверное. Мое сердце бешено стучало в груди. Я начал задыхаться. Сорвал с себя противогаз, не обращая внимания на опасность. Опасность в Зоне повсюду. Изо всех сил побежал к Молчуну. Тот пытался подняться. Я подхватил его под руку и чуть ли не волоком потащил в то место, где «загорали» остальные. К моменту нашего «прибытия» Сиплый чуть оклемался и предпринимал попытки помочь Вахтангу. Я уложил Молчуна на землю и принялся потрошить его же рюкзак в поисках аптечки. В висках стучало, сердце надрывалось, в ухе что-то мямлил женский голос системы жизнеобеспечения. Я взял да и вырубил ее нафиг. Штука хоть и полезная и нужная, но не всегда и не везде. Наконец, нашел оранжевый аптечный бокс. Вскрыл, не особо заботясь о целостности бокса и его товарном виде. Вытряхнул на землю содержимое, каким-то чудом почти сразу нашел коричневый инъектор с каким-то средством против отравления газами — полезная вещь, чтобы остановить аллергию, если ничего другого нет под руками. Схватил шприц. Вышло немного неудачно. Я сломал о ладонь иглу. Спасибо «генератору», что кожа на руках теперь не режется. Нашел запасную иглу, с третьей попытки смог правильно надеть ее на инъектор. Рванул к Вахтангу, из последних сил перевернул его на спину. С размаху всадил инъектор прямо в ногу. Должно помочь. Сиплый тем временем отключился. Не случилось бы асфиксии у него от аллергии. Второй ампулы противоядия нет. И все же… Сбегал до останков аптечки. Сил катастрофически не оставалось. На глаза попался стимулятор в зеленом шприце-инъекторе. Вколол прямо через рукав, напофиг. Если стимулятор, введенный мне бортаптечкой, не убил меня тогда в тоннеле, не убьет и сейчас. Молчун, поддерживая мой почин, также развлекался со стимулятором. Выглядел он не в пример лучше остальных.
