"Фантастика 2023-159". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Лошаченко Владимир Михайлович

– Конечно, нет, – едким тоном согласился Маркус. – Фрост набил себе такую татуировку, когда служил. За долгие годы он привык к ней, как к естественному рисунку на коже. Когда Рантор создала меня, я через некоторое время понял, что мне ее не хватает. Мне было крайне некомфортно. В определенный момент она позволила мне набить точно такую же. В обмен на мое содействие в ряде экспериментов.

Уточнять, что это были за эксперименты, он не стал, это только испортило бы им обоим аппетит. Маркус надеялся, что Нелл на этом оставит тему, но она, помолчав, спросила:

– Почему ты… то есть… Почему он ушел из армии?

Маркус медленно отложил вилку и поднял на нее хмурый взгляд. Он знал, что его прототип всегда избегал говорить с коллегами на эту тему, скрывал причины ухода. Наверное, ему стоило поступить так же. Но что-то не позволило. Как будто после вчерашнего что-то неуловимо изменилось между ними.

Может быть, Нелл давно пора узнать эту неприглядную правду о своем прекрасном прежнем шефе?

Маркус сцепил руки в замок и положил на них подбородок, неотрывно глядя ей в глаза.

– Ты знаешь, что его последняя командировка проходила в землях каори?

Нелл кивнула.

– На тот момент их уже лет пятнадцать, как начали присоединять, но некоторые продолжали сопротивляться. Не желали отказываться от прежней жизни.

– Той, в которой ими руководили шаманы?

– Именно. Дарконская Федерация многое сделала для этих земель. Построила школы, больницы, дороги, теплые дома вместо убогих хижин, но взамен потребовала отказаться от прежних убеждений. А убеждения, порой, людям дороже комфорта. Шаманы от власти тоже так просто отказываться не собирались. Поэтому столкновения продолжались бесконечно. Шаманов хватали, высылали, они возвращались и продолжали вести партизанскую войну. В конце концов военное руководство Федерации приняло решение уничтожать шаманов. В ответ местное население стало укрывать их вдвое старательнее.

Он замолчал, отворачиваясь к окну. Это были не его воспоминания, но они будили его эмоции. И пусть эти эмоции отличались о того, что испытывал настоящий Маркус, они все равно были достаточно неприятными.

– Однажды его подразделение «усмиряло» одну такую деревню. Шаманы оказывали сопротивление, было много крови. Их перебили, всех до одного, но погибло много солдат Федерации. И командиры решили, что каори надо кое-что объяснить. Обычно если гражданские не вмешивались в столкновение армии и шаманов, их не трогали. Но в тот раз командиры велели согнать на плешку в центре деревни всех жителей. Всех. Мужчин, женщин, стариков, детей. Это была показательная карательная акция, чтобы другим стало неповадно. Их всех убили. И твой Маркус был одним из тех, кому велели стрелять. Приказ он выполнил, но справиться с этим так и не смог. Подал рапорт, через пару месяцев был уволен. Но чувство вины и отвращения к самому себе преследовало его до… как минимум до тех пор, как я его помню.

Глава 28

Сказать, что я была шокирована, значит, не сказать ничего. Я с трудом верила в услышанное, но понимала, что Маркус не стал бы врать о таком.

Я совсем забыла про еду и только смотрела на него во все глаза. Когда первый шок прошел, начала осмысливать услышанное.

– У него не было выбора, – хрипло сказала я в конце концов. Откашлялась, чтобы вернуть нормальный голос. – Это ведь был приказ.

– Да был у него выбор, – поморщился Маркус, снова поворачиваясь ко мне. – И он это понимал. Он мог бросить оружие и сказать, что не будет этого делать.

– Его бы расстреляли вместе с остальными.

– Да, определенно. – Маркус спокойно кивнул. – Я и не говорю, что у этого выбора не было бы последствий. Но он у него был – выбор. И он его сделал. Пойми меня правильно, Нелл. Я не считаю, что он должен был так поступить. В конце концов, выживание – наш базовый инстинкт. Те люди тоже сделали свой выбор, за который и поплатились. Но он себя в глубине души за это ненавидел. Вы не знали, но эта история грызла его изнутри. Он пытался искупить то, что считал чудовищным преступлением, своим святым образом жизни с тех пор. Наверняка поэтому и влез в расследование проекта «Ангел». Едва ли он не понимал возможных последствий, но сделал в этот раз другой выбор. Может быть, надеялся, что тогда будет достоин тебя.

Я удивленно поймала его взгляд. Вопрос крутился на языке, но однажды мы уже говорили об этом, а потом он взял свои слова назад. Я до сих пор не знала, какова правда, но сейчас спросить не решалась.

– Ты ему нравилась, Нелл, – внезапно мягко заверил Маркус, не дожидаясь моего вопроса. – С первого дня. Но он считал, что после той истории с каори не имеет права быть с тобой. Вообще не имеет права на личное счастье, пока в достаточной степени не искупит вину. Но, наверное, только смертью подобное и можно искупить.

Я не знала, что сказать. Вообще не знала, как к этому относиться. Вот и узнала, что оберегала стена, за которую я так и не смогла проникнуть. И, конечно, у меня тут же возник вопрос: а если бы я была настойчивее и все-таки пробилась? Если бы я осталась тогда или попросила его отвезти меня домой? Он хотел что-то сказать, был готов к этому. Мне надо было просто настоять. Может быть, тогда Маркус не погиб бы через неделю. Он не был бы один против неизвестного могущественного противника. Он знал бы, что я не осудила бы его за то, что он выполнил приказ.

Голос Маркуса-химеры остановил поток моих мыслей:

– Не надо, Нелл.

– Что не надо?

– Думать об этом. У тебя на лице все написано. Не надо. Ты бы ничего не изменила.

– Откуда ты знаешь?

Он пожал плечами.

– Просто подозреваю, что раз он не справился, ты бы точно не смогла. Лучше доедай скорее, нам нужно ехать.

– Куда? – не поняла я.

– Искать моего ребенка, – хмыкнул он.

Видимо, Маркус решил, что пора переключить меня на что-то, что еще можно исправить. На того, кому еще можно помочь.

Он рассказал про все, что нашел на записях, и я, конечно, тут же потребовала их показать. Маркус к тому моменту почти успел доесть завтрак, а я едва начала. Взяв с подоконника планшет, он переместился на мою сторону стола, так что теперь мы сидели плечом к плечу.

– Этот мужчина… – пробормотала я, досматривая нужный эпизод. – Мне кажется, он похож на Берта. Точно не Антуан. И не Фрай. И едва ли Давид.

– И поэтому он похож тебе на Берта, – поправил Маркус. – Из них – да, он больше всего похож на него.

– Но больше она никого не знала.

– Из Корпуса. Но она несколько месяцев прожила в том районе. Он мог быть ее соседом или еще кем-то.

Я была вынуждена согласиться, наблюдая за тем, как после выстрела мужчина спрятал пистолет в карман и поспешно покинул дом Лины.

– Постой, – нахмурилась я, поворачиваясь к Маркусу. – А где же ребенок? Он его не забрал. Он за ним даже не пошел.

По губам Маркуса скользнула довольная улыбка.

– Вот именно. Ребенок находился наверху. Либо того, кто пришел убить Лину, он не интересовал, либо он о нем не знал.

– В этом нет смысла, – я снова посмотрела на экран планшета. Вырезанный эпизод с убийством Лины как раз закончился. – Но куда тогда делся ребенок? Я не знаю, когда Лина успела его родить, возможно, меньший срок вынашивания как-то связан с тем, что она гибрид, но едва ли ее… ваш ребенок успел научиться ходить!

– Нет, он не научился. Просто в доме на момент гибели Лины был кое-кто еще.

Маркус несколько раз коснулся экрана планшета, запуская другой эпизод. Судя по временному коду, он был записан за пятнадцать минут до прихода таинственного убийцы. Лина держала на руках совсем крохотного малыша, завернутого в пеленки. Судя по тому, что она ходила кругами и усиленно его качала, ребенок плакал. Потом она внезапно направилась к двери, видимо, кто-то позвонил. И когда она открыла дверь, я едва не застонала.

– Ну, конечно! Маль! Кто же еще? Антуан мог отодвинуть любого из нас, скрыв правду о ребенке, но только не ее. Она ведь была ее врачом. Она наблюдала Лину до пересадки и после. Я могла не заметить под одеялом, что живот никуда не делся, когда видела Лину, но Маль не знать этого не могла.