Данила Врангель - Славянский стилет
– Сто пятьдесят человек?!
– Что ты переживаешь? Наберём новых. А у старых есть заместители, в конце концов. Те ещё будут жить да жить. Они обыкновенные люди.
– Президентов вычёркиваем сразу, – предложил Махарашвили. – Это шанс сменить власть по нашему сценарию.
– Молодец! – сказал Магистр. – Сразу догадался! Дальше. Министров обороны оставляем. Агентов влияния в конгрессе США, в Палате лордов Великобритании и Российской Думе – оставляем. Начальников региональных отделений – вычёркиваем.
– Логично, Махарашвили. Думай дальше.
– Всех женщин, – их около десяти, – оставляем.
– Это почему же?
– Одна женщина уровня VIP по своему влиянию стоит десяти, нет, ста мужчин такого же уровня. Я не прав?
– Прав. Молодец. Ты не потерял технику мыслить. Женщины остаются. Кроме госсекретаря США.
Махарашвили помолчал.
– Вы как всегда правы, Ваше Святейшество.
– И ещё, – сказал Магистр. – Нам надо забрать с собой Еву. Изменить её ДНК. Ну?
Махарашвили молчал. Сказал:
– Гениально! Но это сложно!
– А что легко, Махарашвили? Разве что пить грузинский коньяк. Ева сейчас в Нью-Йорке. С ней охрана – двести четырнадцать человек. Нам надо решить эту задачу!
– За два дня? Двести человек охраны обвести вокруг пальца за два дня? Мда…
– Можно за три. Времени хватит. Впереди 97 часов.
– Ох, Ваше Святейшество! Я прилажу все силы и выполню вашу волю! Но… Нет, я не буду говорить «но».
– Ты молодец, Махарашвили! Я не зря ценю тебя. Вот возьми диск. На нём вся информация о Еве и её жизни в Нью-Йорке. Срочно вылетай туда. Бери людей, сколько тебе нужно. «Дельту – 12» не используй. Сильно приметная. Возьми другую машину. Я буду ждать от тебя хороших вестей.
Президент мрачно смотрел на портрет своего двойника. Кто контролирует художников? Отвёл взгляд в сторону, ощущая бычью тупость изображения на картине. Потёр ногами о ковёр. Много пыли. Везде бардак. Это тотально. Даже здесь – пыль.
Вдалеке громыхнули куранты. Четыре часа дня. Скоро встреча с госсекретарём США. Что он ему может сказать? Дипломаты третий день готовят речь, хоть приблизительно имеющую признаки коммуникатива. Но на данный момент так и не выработано даже ориентировочное, предположительное коммюнике.
Генералитет грозит уйти в отставку. Министр обороны, словно в роще из пяти виселиц: президент, парламент, армия, общественность, лоббирующие структуры. Каждый тянет в свою сторону. Кризис… Да нет, это не кризис… Я этого даже не изучал в академии.
Протянул руку и нажал кнопку на столе. Зашла миловидная секретарша.
– Моника, сделайте, пожалуйста, чаю.
– Слушаюсь, господин президент.
– И… да ладно. Покрепче.
Оппозиция не даст напрямую сделать решительных шагов. А держаться впустую, – выставлять себе болтуном. Одних противоракет мало, это понимает даже парламент. Надо использовать ситуацию и на форс-мажорной смазке разместить снова базы на Кубе и в Крыму. Космическая группировка дряхлеет – каждый день падают спутники, которым по сорок лет. Сгорают старички… Но до последнего момента – как кремень. На новые нет денег. Нет, только Куба и Крым. Можно добавить Новую Зеландию. Там интересные события: можно воспользоваться моментом.
Вошла секретарша.
– Будьте любезны, Владимир Викторович.
Поставила поднос с чаем.
– Спасибо, милая.
Снова ушел в себя и стал смотреть на портрет. Через пять минут релакс-десятиминутка закончится и – в атаку. По-другому не назовёшь. В канцелярии ждёт министр иностранных дел со своим лоббирующим ястребиным корпусом. Правнук Сталина, не иначе. Аннексировать Балканы? Мда… Помешал ложечкой чай, отхлебнул. Аннексировать Балканы? Впрочем, надо выслушать доводы.
Глава 55
Дежурный оператор станции загоризонтного слежения сидел перед монитором и сжимал в руке теннисный мяч. Он всё время тренировал правую руку, чтобы было мужское рукопожатие.
Однажды, много лет назад, во время обучения в школе сержантов, его сильно унизили этим социальным моментом и комплекс неполноценности, вцепившись паучьими лапами в его душу, заставлял всё время тренировать руку.
Слева от него сидел подчинённый. Полковник армии США.
– Слушай, Фредди, – сказал оператор. – Тебе не кажется, что нас крепко обувают? Какие русские? Да у них даже тринитротолуола нет, в достаточном количестве. Остались одни эквиваленты.
– Не знаю, шеф. У вас нюх на эти дела хороший – и я вам верю.
– Ха! Умник. Я сам себе не верю.
И снова принялся за мячик.
Оба были не женаты. Непьющие, некурящие. И не читали ничего, кроме приказов.
– Фредди, а как ты думаешь, нам добавят с нового года обещанные семь процентов?
– Не знаю, шеф. Я вам верю. Если вы думаете, что добавят, то так оно и будет.
– Мда. Я думаю, что так оно и будет.
Оба сидели в помещении, расположенном на первом этаже громадного пятидесятиэтажного здания, построенного в горах Грузии. Каждая комната этого небоскрёба представляла из себя узконаправленный радар.
– А как тебе грузинки?
– Не знаю, шеф. Я с женщинами не общаюсь. Но, по моему, не самые волосатые. Можно и добавить.
– Ха-ха! Добавить. Чего? Волос?
– Да.
– Ха-ха! Волос. Да. Это любопытно. На, возьми жвачку. С витамином D.
– Спасибо. – Полковник зажевал.
– Ты посмотри, – ни фига не происходит. Наша станция видит даже включенные лампочки, а они, эти недоделанные лампочки, все время не горят. Почему?
– Не знаю, шеф. Наверное, сгорела спираль.
– Да, наверное.
Оператор продолжал тренировать руку.
– Слушай, Фред. А может, поборемся на руку?
– Да вы что, шеф? Я же в пять раз слабее вас. Не надо меня калечить!
– Ладно, не буду.
Зазвонил телефон секретной связи.
– Дежурный СЗС слушает.
– Билл, всё в порядке?
– Так точно, господин президент. Всё в порядке. У нас не проскочит и мышь.
– Смотри, Билл. Мыши – очень хитрые звери. Я однажды видел очень большую мышь и с двумя хвостами. Капусту ела. Не желаю тебе, как оператору СЗС, пережить подобное зрелище.
– Спасибо, господин президент!
– Китайцы не дёрнулись?
– Все армии пока на месте прежней дислокации.
– Это успокаивает. Их слишком много, Билл. Ты меня понял?
– Нет.
– Их слишком много. Ты меня понял?
– Кажется, да. Спровоцировать запуск?
На том конце провода усмехнулись.
– За что я тебя и люблю. Нет, не надо провоцировать запуск. Следи за Индией и Непалом.
– Не сводим глаз!
– Я верю, верю.… Но ты всё же не своди глаз.
– Есть!
– Ну, давай Билл. Ты мне нравишься. Не упусти свой шанс.
– Есть!
– Как там Иваны?
– Следят за моей станцией.
– Нет, что просматривают они?
– Мой президент, вам должно быть известно, что они отключили все спутники.
– Да? Любопытно. Госсекретарь говорил другое.
– Что другое? – ревниво сказал оператор. – Все спутники России ничего не транслируют и не принимают.
– Да? Хорошо. Я тебе верю. Ты один?
– Нет.
– Кто с тобой?
– Младший по званию.
– Он слышит разговор?
– Нет.
– Ну, и, слава Богу. Гляди в оба ока, Билл. И жди. Вот-вот, что-то произойдёт.
– Я понял. – Телефон отключился.
– Фредди, – обратился оператор к помощнику. – А тебе не жарко?
– Жарко… Уфф… Жарко… Жара.
– Так сними китель.
– Нарушение формы мой генерал. Не имею права!
– Я тебе его даю.
– Ну, спасибо.
Толстый Фредди снял китель и откинулся в кресле.
– Ну, как?
– Хорошо. Шеф, хорошо. Китель – душит.
– Я знаю, что душит. Ты сними и рубашку.
– Мой генерал, это перебор!
– Ладно, перебор. Рубашку сними и дыши всем телом. Мы на вахте. Себя нужно беречь.
– Вы так думаете?
– Я уверен, Фредди. Глянь на Индию. – Он указал на монитор. – По всей территории +35. Это нормально?
– Нет. У нас 36.
– Да, но это у нас. Мы же оперативные работники. У нас и должно быть больше. Верно?
– Верю, шеф. Уфф… Полегчало.
Оператор задумчиво рассматривал монитор размером с железнодорожный вагон. Сказал:
– Ни фига у них не выйдет; у этого Чёрного легиона.
– А кто это?
– Пароль. Слушай, может, сыграем в карты?
– Шеф, я всегда к вашим услугам.
– Ну, как сдавай!
Полковник полез в стол и вытащил колоду карт. Стал перетасовывать. Спросил:
– Шеф, правда, что русские сделали суперлазер?
– Правда. Поэтому и столько шума. Хотя я лично думаю, что никакого лазера нет. Одни понты.
– Что?
– Понты.
– А что это?
– Неправда.
– А-а…
Наш придурок ведёт с ними переговоры, и что-то пытается отыграть. Он не знает, что такое игра в очко. Это – или пан, или пропал. Середины нет. А он ищет.
– Верно, шеф. Золотые слова.
– Сдавай.
Полковник стал сдавать карты. На мониторе неожиданно замигала красная точка, и стал звучать марш Шопена. Оператор выскочил и близоруко уставился на вагон монитора. Секунду глядел. Заорал:
